Александр Мигунов - Сказки русского ресторана

Кто знает, быть может, с помощью шляпы мир женщины действительно преобразился, ибо как ещё русский парень, загляденье для всех девушек на свете, вдруг оказался её супругом. Ему бы, Чернову, всю жизнь волочиться за русскими девушками-красавицами, — да такому нужды волочиться не было, сами бросались ему на шею. Нет же, ради западного комфорта, которому дали имя свобода , променял их на старую американку. Можно, конечно, тому удивляться, а можно взвесить все обстоятельства, и получается, что брак между молоденьким парнишкой и женщиной восьмидесяти лет сложился с большой обоюдной пользой.

Пока Заплетин вокруг озирался, пытаясь понять, о ком его спрашивают, начнём и, быть может, успеем закончить историю этой пары. Начать можно так, как начинаются какие-то русские сказки: жил-был сильный пригожий парень, способный и дракона победить, и похитить царскую дочку, и обязательно стать царём. И дальше продолжим так, как в жизни. Парень работал в пароходстве, плавал на разных сухогрузах по всяким морям и океанам. Зарабатывал он не так уж плохо, но нередко сидел на экваторе , что по-флотски означало — без гроша. В какой-то момент его так растревожил разрыв между уровнем жизни в России и в развитой западной стране, что он подкопил немного валюты и в канадском порту Галифакс ночью спрыгнул с борта сухогруза. Корабль стоял, пригвождённый якорем, метрах в пятидесяти от берега, смешное расстояние проплыть даже в воде чуть теплее льда.

Он всё, казалось бы, просчитал, но тело так быстро окоченело, что руки его отказались грести, а ноги тянули вниз с такой силой, будто притягивались ко дну весом всего земного шара. Он понимал, что погибает, и он на помощь призвал Бога. Был он верующим и неверующим, был, как очень многие люди, не отвергающие Бога, но и обряды не соблюдающие, и обращающиеся к Нему только в экстренных ситуациях. Забыть о Боге ему не давали его религиозные родители, которые исправно посещали все воскресные литургии, непременно молились перед едой, сном, дорогой, любым событием. Едва шевелясь, продолжал он к берегу, повторяя Господи, помоги , — и тут перед ним возник мужчина, чудно стоящий на воде. Мужчина стиснул руку Чернова и помог ему остаться на поверхности.

— Всё будет в порядке, — сказал он. — Ваша мечта осуществится.

— Какая мечта? — спросил Чернов.

— Легко и быстро разбогатеть.

С этим мужчина разжал его руку. Чернов с головой погрузился в воду, и тут его ноги коснулись дна. Оттолкнувшись от твёрдого грунта, он снова вынырнул на поверхность и в три гребка добрался до берега. Вспоминая потом своего спасителя , Чернов был уверен, что тот причудился, — мало ли что провернётся в мозгу окоченевшего человека, начинающего тонуть.

В Канаде Чернов решил не задерживаться, и с помощью валюты и английских слов, которых он накопил достаточно для несложного разговора, он на автобусах добрался сначала до Монреаля, а потом до границы с США. Пересёк он границу, конечно, не там, где её положено пересекать, а с фонариком и рюкзаком пошёл сквозь глухой ночной лес. Исцарапанный в кровь миллионом веток, грязный от падения в болота, в одежде, порванной там и сям, хромая сразу на обе ноги, на рассвете он вышел на край поля, увидел кирпичного цвета амбар с провалившейся крышей, весь перекошенный, протиснулся сквозь полусгнившую дверь и завалился на ворох соломы.

Когда он проснулся, был поздний полдень, вокруг было тихо и ни души. Рядом, почти вплотную к амбару прилепилась грунтовая дорога, по которой, похоже, давно не ездили, поскольку если бы кто проехал, он бы проснулся наверняка. Рядом же был маленький пруд, на большую часть затянутый тиной. Чернов содрал с себя всю одежду, и, распугивая лягушек, окунулся в холодную воду.

Он только что вышел из пруда, отжимая мокрые брюки, как на дорогу рядом с ним вывернула белая легковушка. Он отскочил, прикрылся одеждой. Машина резко притормозила, окутав всё близкое облаком пыли. Чернов отшатнулся от всего, и от машины, и от пыли, и от того, что был почти голым, и от глаз пожилой женщины, такой разодетой, напомаженной, обвешанной серёжками, кулонами, будто отправилась куда-то на торжественное событие.

— Пардон. Добрый вечер, — сказала женщина, ничуть не смущаясь его обнажённости, а, напротив, почти жадно озирая мощное тело. — Похоже, я тут у вас заблудилась. — Мне нужно добраться до Берлингтона. Как выехать на главную дорогу?

Смущённый, растерянный Чернов, в общем-то понял её вопрос, но как этой женщине объяснить, что он понятия не имел, где находится Берлингтон, а знал только то, что он в штате Вермонт.

— Я не знаю, — сказал он честно. — Я здесь, понимаете, не живу.

— Что с вами случилось? — спросила женщина, продолжая разглядывать его тело. — Вы весь в царапинах и синяках. А на шее свежая кровь. Вас ограбили? Или избили? Вам нужно всё скорее продезинфицировать.

Ему показалась выгодной версия, будто его, в самом деле, ограбили, и не один человек, а группа, и он отбивался, и жив остался, но документы и деньги пропали. Он всё это кое-как рассказал, добавив, что он живёт не на ферме, а где-то довольно далеко. Она настояла, чтоб он сел в машину, сел даже в мокрой своей одежде, они по дороге заедут в аптеку, она обработает его раны, и довезёт его куда нужно. Бетти его довезла до Лос-Анджелеса, поселила на вилле в Малибу, гостиная которой нависала над волнами Тихого океана, наняла известного адвоката, который пробил Чернову право законно жить и работать в Америке. Вскоре (во, поворотец судьбы!) русский матрос с копейкой в кармане и вдова владельца крупной корпорации стали законными супругами. Ну, не сбывшаяся ли мечта какого-то количества мужчин: жениться на старой богатой вдове, потерпеть пару лет, утереть над гробом не набежавшую слезу, и вот — ты богатый холостяк со всеми замечательными последствиями.

По вполне понятным причинам Чернов избегал общения с русскими, и к себе их отказывался приглашать. Посетил пару раз русскую церковь, но после вопросов любопытных кто, откуда и почему отказался туда снова приезжать. В ресторан «Русская Сказка» ему решительно не хотелось, никак не желал он встретить кого-то, с кем нечаянно где-то столкнулся, но Бетти хотела именно там отметить годовщину их знакомства. Ввиду этого разногласия между ними случилась ссора, которую Бетти легко выиграла. Несмотря на свой мужественный вид, Чернов был в общем-то бесхребетным, им любая жена могла бы командовать. Тот поступок, когда он ночью бросился с борта сухогруза в леденящую бухту Галифакса, был в его жизни, пожалуй, единственным мужественным поступком.

Работать ему было ни к чему. Он часами валялся на диване перед экраном телевизора, выбирая только спортивные игры, тренировался в спортивной комнате, бегал вдоль кромки океана, на котором всегда грохотали волны. Дивили его огромные волны, когда ветер был полусонным, солнце ласкало, небо — перина из белых высоких облаков. Он слышал, что были ураганы, когда волны размётывали в щепки богатые виллы Малибу, разъярёнными тиграми набрасывались на столики прибрежных ресторанов, катали, как шарики, автомобили. Он часто там сталкивался с женщинами из соседних богатых домов. Они выгуливали собак, брели по песку, болтая с подругами, либо тоже, как он, бежали. Кого-то он даже узнавал, видел их лица в кинофильмах. Они с любопытством его оглядывали, но дальше привет! и как дела? он эти знакомства не доводил. Он знал своё место: он перед свадьбой подписал такой брачный контракт, что сделай он грубую ошибку, в виде измены, например, ему ничего бы не досталось от богатства его супруги, и пришлось бы срочно искать работу. Какую работу? — пугал вопрос. Тот заковыристый контракт ничего, однако, не говорил, о том, что случилось бы после смерти, после смерти его супруги. О том говорилось в завещании, но о содержании завещания знали только Бетти и адвокат.