Дмитрий Горчев - ЖЖ Дмитрия Горчева (2001–2004)

И тщетно роптать, и некому жаловаться ибо не служит этот человек ни Господу, ни Дьяволу, ни Добру, ни Злу, не простирает он чорные крыла и дышит он не Небесным Огнём, а всего лишь перегаром. И насрать ему глубочайше на Справедливость, и на тебя ему тоже насрать. И на самом деле это и есть единственный правильный способ осуществления этой самой окончательной справедливости.

Некоторые же люди, возомнив о себе слишком много, полагают, что можно обмануть Высшую Справедливость путём установки водогреев, газовых колонок и прочих произведений суетливого инженерного ума. И морщат такие люди нос, с презрением наблюдая потных и вонючих своих соотечественников.

Но нет никаких преград для Cправедливости — всё равно однажды что-то треснет, вспыхнет, лопнет и явится к такому человеку всё тот же серый и похмельный Ангел Справедливости. Натопчет этот человек по всей квартире цементными своими сапогами и прочтёт над смесителем заклинание, длинное и бессмысленное как всякая человеческая жизнь. И будут помянуты в этом заклинании лишь простые и важные понятия, такие как Мама и Папа, Хуй и Пизда, Говно и Жопа. И если правильно произнесёт он это заклинание, то треснет и лопнет уже всё окончательно, хлынет ржавая вода и потечёт из унитаза зелёная жижа.

И не надо морщиться — это ВЫ насрали, родные ваши и близкие, и все, кого приручили вы, и те, кто приручил вас.

А ещё вы узнаете множество некрасивых слов, таких как Стояк, Сальник, Прокладка и Пакля. И как раз этой самой пакли у похмельного человека с собой нет. А где её, спрашивается, берут, эту паклю? Попробуйте зайти в любой магазин и попросить полкило пакли, обязательно попробуйте. Рвут ли её с ветвей особых деревьев или же растёт она в подземных пещерах? Где находится ключ от тайной комнаты, в которой перекрывают Стояк?

Никто этого не знает и не узнает никогда. Кроме Ангела, конечно. И поэтому обязаны вы налить ему стакан и дать ему все сокровища, каких он только пожелает, и быть ещё ему благодарны, что вот взял, не побрезговал.

Хотя, справедливости ради, нужно сказать, что Ангел, как правило, ни от чего не отказывается. Ангел — он на то и Ангел, чтобы ничем не брезговать — ни нами самими, ни дарами нашими.

И если придутся ему по вкусу ваши подношения, тогда дня через три нарвёт он для вас в тайном месте Пакли, и после этого некоторое время вода в вашем доме будет течь только тогда, когда ей позволят, и из того крана, из которого положено. Но время это будет не очень продолжительным, дабы не возгордились вы и не забыли, кто вы есть на самом деле.

Про Вовку

Однажды, когда Вовка еще был мореходом, ему по какой-то нужде понадобилось на Галапагосские острова. Вовка три раза обошел вокруг света, но Галапагосских островов так нигде и не нашел. С тех пор Вовка как увидит глобус, так хохочет. «Ну и дураки же вы все», говорит.

Однажды Вовка приехал в Норвегию и пошел в дом Фритьофа Нансена. Там он сначала два часа всех бранил за то, что в доме девяносто лет не делали ремонта, а потом украл с полки портсигар Фритьофа Нансена. А когда норвежцы попросили его положить портсигар обратно, Вовка притворился, что не понимает по-норвежски ни слова. Так и не отдал.

У Вовки было семь автомобилей, по числу дней в неделе. В понедельник он ездил на шевроле, во вторник — на порше, и так далее. А по воскресеньям он ездил на базар за картошкой в ролсройсе. Но однажды в воскресенье, когда Вовка заводил свой ролсройс, чтобы ехать на базар, у того случайно отвалились две двери и колесо. А отвертку, чтобы привинтить их назад, Вовка забыл на работе. Так и просидел все воскресенье дома. Не на метро же ехать.

Когда Вовка перестал быть мореходом, он решил стать начальником. Он завел себе большую комнату, на дверь повесил пароходный гудок и сел ждать. Если кто-то заходил в комнату, Вовка тут же сажал его за стол и четыре часа учил, как измерять расстояние линейкой. Иногда гости приживались и становились вовкиными подчиненными. Тогда Вовка учил их как нужно держать отвертку, как скреплять бумагу скрепками, как разворачивать газету и многим другим полезным вещам.

Однажды Вовка попросил издателя Житинского напечатать книгу с картами для мореходов. Но издатель Житинский все перепутал: он поместил Финляндию в Африку, а вместо Австралии было стихотворение самого издателя Житинского вверх ногами. Тогда Вовка вызвался починить машину издателя Житинского и специально сломал в ней тормоза. Но когда издатель Житинский выезжал без тормозов из вовкиного гаража, он врезался в вовкин кадиллак, у которого тут же отпали все двери и провалилась крыша. Тогда Вовка продал издателю Житинскому компьютер…

… а когда уехали пожарные…

… а когда Вовка выписался из больницы…

… а когда издателя Житинского выпустили из тюрьмы…

Но отношения сохранились неплохие, тьфу-тьфу-тьфу.

Однажды Вовку очень увлек вопрос прохода по Северному Морскому Пути.

Как-то раз он даже чуть не дошел в сложных ледовых условиях до морского порта Дудинка. Но там Вовку поджидала неприятность, потому что мимо проходил атомный ледокол «Сибирь» и поломал вокруг Вовки весь лед. Вовка чуть не утонул, но к счастью его заметили с ледокола и выловили из воды. На ледоколе Вовке налили стакан спирта, он его выпил, очнулся и засобирался дальше. Тогда Вовке налили еще один стакан спирта и слегка оглушили по голове. После этого его заперли в камбузе и отвезли домой в Петербург.

Однажды Вовке поручили снять со льдины полярников.

Вовка нашел полярников сразу и, чтобы было удобнее вылавливать их из воды, разломал им всю льдину. Затем он выловил полярников и налил каждому по стакану спирта. Полярники выпили спирт, сделались буйными и набили морду всему экипажу. Оказалось, что они совсем не те полярники, и вообще плыли в Америку по делам фирмы, а когда Вовка поломал льдину, у них утонул сейф с круглой печатью.

С тех пор Вовка не очень любит снимать полярников со льдины, и когда ему это поручают, он берет в поликлинике бюллетень и сказывается больным ОРЗ.

Однажды Вовка решил выучить японский язык. И выучил. Только вместо японского он по ошибке выучил китайский, потому что у них иероглифы очень похожие.

Как-то раз в Петербурге к Вовке в гости пришел японский профессор. Вовка сначала страшно удивился, что тот по-японски не может двух слов связать, а потом попросил у профессора визитную карточку. Когда профессор дал ему карточку, Вовка два часа над ней хохотал, еле водой отпоили.

С тех пор Вовка стал невысокого мнения о японских профессорах. Зато он иногда переводит на русский язык японские стихотворения и посылает их в различные газеты. Газеты берут стихотворения с удовольствием, иногда просят еще.