Дмитрий Горчев - ЖЖ Дмитрия Горчева (2001–2004)

На самом же деле, город Бишкек — один из самых скучных городов мира. Единственным восточным зданием в городе является турецкая трёхзвёздочная гостиница Ак-Кеме из синего стекла. Зато город Бишкек знаменит тем, что когда по нему ездит президент Акаев, его машина обязательно останавливается на красный свет. Местным жителям конечно за него из-за этого неудобно, но восточные люди уважают начальство гораздо больше чем мы, поэтому ничего, терпят.

Однажды мы с моим американским начальником покупали в городе Бишкеке бергамотовый чай. До этого в одном магазине был такой чай, потому что никто не догадывался что его можно пить, но потом американский начальник его весь выпил и тогда бергамотового чая в городе не стало. И вот мы шли по очень печальному базару где продавали какие-то чорные кости, квашеную капусту, носки, патроны от лампочек и понимали, что нет, не может здесь быть бергамотового чаю никогда и ни за что.

«Нет! — сказал тогда американский начальник, — Так не пойдёт! Мы должны ВЕРИТЬ. Мы должны ПРОВОЗГЛАШАТЬ.»

И тогда мы очень сильно напряглись и стали Верить, что вот сейчас увидим бергамотовый чай, особенно Верил я, потому что меня страшно заебало таскаться по слякоти и вообще я любые базары ненавижу.

И ничего, помогло: у какой-то киргизской старухи среди гуталина и прищепок действительно обнаружилась пачка бергамотового чаю. Причем старуха видимо сама не знала откуда эта пачка взялась, и вообще её в первый раз видела, но сразу сообразила, что это нечто драгоценное и заломила за неё пятьдесят долларов. Сторговались впрочем на тридцать сомов, что очень существенно меньше, но это не важно.

Потом всю дорогу до гостиницы Ак-Кеме американский начальник пиздел про волшебные духовные практики которыми он будто бы владеет, совал мне под нос свой вонючий чай и вообще страшно гордился собой, как будто я тут вообще ни при чём.

И действительно, больше у меня такие фокусы без американского начальника ни разу не получались, ну так иногда, по мелочи, не считается. Вот даже лампочку уже недели две никак не могу купить.

В городе Пушкин по радио передают только оперу евгений онегин, а по телевизору показывают только фильмы станционный смотритель и капитанская дочка. В последних известиях рассказывают про то что Пушкин делал в это время в тысяча восемьсот двадцать первом году, потом в двадцать втором и так далее.

Один мальчик из города Пушкин как-то тайком спаял детекторный приёмник и четыре часа подряд слушал передачи из других городов. За четыре часа они не сказали про Пушкина ни одного слова. У мальчика от этого пошла из носа кровь а ночью к нему пришёл Пушкин и стучал на него палкой и от этого мальчик стал Дебил. После этого случая все приёмники в городе запретили и оставили только кухонные радиоточки.

Все детсады, и магазины, и кафе в городе называются или золотой петушок, или царь-гвидон или просто пушкин. Назвать какое-нибудь кафе например «Мцыри» — это всё равно что посередине петербурга построить кафе «Спартак» — и двух минут не простоит: сразу загорится и обрушится.

По всему периметру город обнесён частоколом из статуй Пушкина в Цылиндре, только в одном месте есть ворота с КПП. На этом КПП всем приезжим мужчинам выдают гостевые бакенбарды, потому что ходить по городу Пушкин без бакенбардов нельзя — с голой жопой и то считается приличней. Гостевые бакенбарды все неестественных цветов: голубые, оранжевые, зелёные. К человеку в таких бакенбардах на улице обязательно подойдёт милиционер и потребует рассказать пятую главу евгения онегина. Если приезжий рассказал всё правильно, ему выдают специальный значок с профилем Пушкина и больше его милиция не трогает. Если же приезжий спотыкается даже на буря-мглою, милиционер ведёт его в отделение. Там приезжему крепко приклеивают к голове белый парик и выгоняют на улицу. С этой минуты он считается дантесом, и если даже ему удастся вырваться от пушкинистов и приползти с выбитыми зубами и почти уже совсем без ног назад в отделение, чтобы проситься в камеру, милиция всё равно его не пустит — притворится будто у них переучёт. А сама будет смотреть в глазок как пушкинисты добивают дантеса арматурой.

Работать в городе Пушкин считается неприлично, там все сочиняют стихи.

Стихи можно сочинять только такие, которые не отличаются от стихов Пушкина. Если хоть одна запятая в стихотворении отличается, такого поэта сразу запрещают. После третьего запрещения поэта обривают наголо, одевают в Жолтую Кофту, приклеивают к губе папироску и ставят на Главной Площади. И все жители города должны дать такому поэту Щелчка. Если поэт после этого останется в своём уме, его ведут на Чорную Речку, которая везде вокруг города, дают ему в руку пистолет и говорят: А теперь стреляйся, сука! Сам! И уходят.

Поэт, если не застрелится, живёт на Чорной Речке, пока у него не отрастут бакенбарды, но и потом ему даже нищий на автостанции копеечку не подаст.

Однажды один такой поэт объелся на болоте ядовитых лягушек и к нему будто бы вышел сам Пушкин и продиктовал Секретную Двенадцатую Главу, но поэт ни одного слова не запомнил и наутро повесился.

Единственным правильным изданием Пушкина в городе считается шеститомник тысяча девятьсот семьдесят первого года из библиотеки журнала огонёк, голубенький. Остальные все издания они сжигают если увидят.

Однажды в город приезжал профессор с острова Москва и рассказывал, что Пушкин в некоторых стихотворениях ругался Матом. Пушкинисты ничего ему на это не возразили, только прищурились. А с профессором ночью потом такое случилось, что даже милицию наутро тошнило два часа.

По мнению жителей, город Пушкин — это остров посреди Чорной Речки, которая вытекает из самой середины острова Петербург и покрывает весь мир. Из Чорной Речки на берег города Пушкин постоянно лезут Скользкие Гады и дантес. Ещё в ней живёт Чудовище Бенкендорф. Однако Чудовище Бенкендорф не может надолго вылезать из воды, потому что у него кожа быстро сохнет и трескается. Хотя рассказывают будто однажды в дождливый день Чудовище Бенкендорф пробралось в городской сад и подкопало носом Дуб Зелёный. От этого Дуб Зелёный засох и будет стоять Мёртвый, пока не придёт Настоящий Пушкин.

Настоящий Пушкин, по легенде, однажды въедет на коне ранним утром в городские ворота в Чорной Крылатке и Чорном Цылиндре, и никто его не узнает. Сойдёт он с коня и войдёт в городской Сад, и Дуб Зелёный зацветёт дивными цветами.