Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

Находившиеся в ходовой рубке заулыбались.

Приняв доклады от командиров боевых частей и начальников служб, о готовности к выходу в море, он скомандовал вахтенному офицеру:

– Снимаемся с якорей и бочки! Корабль к полетам авиации приготовить!

Нос корабля направился на выход из бухты Руднева в сторону боновых ворот. На траверзе Большого Камня ровно в 12 часов спустили на воду командирский катер с увольняемыми в запас. У всех на груди были пришиты новые авианосные знаки «крылышки». закрывавшие дыры, а на головах у всех были черные бескозырки, и гордо сверкало написанное славянской вязью название авианосца «Брест». По ветру развевались ленточки с якорями.

Лица провожающих и уходивших с корабля светились радостью и гордостью за свой корабль, своего командира, не позволившего сорвать этот праздник всего экипажа. Командир корабля с вахтенным офицером стояли на правом выносе крыла ходового мостика, отдавая отходящему катеру и уходящим с корабля и службы старшинам честь. По трансляции на весь рейд Большого Камня звучал волнующая мелодия «Прощание славянки», а затем, внезапно подчеркивая непоколебимость решения командира. И когда выключилась трансляция, построившийся на правом шкафуте оркестр под командованием военного дирижера Андрея Осиповича исполнил с огромным вдохновением на весь рейд Большого Камня мелодию «Врагу не сдается наш гордый Варяг».

Командир, стоя рядом с вахтенным офицером старшим лейтенантом Федюниным тихо сказал самому себе:

– Прорвемся!

Вечером, сидя в каюте у Мансура Асланбекова, командир 1-ого дивизиона ПВО Кузьма Гусаченко уважительно сказал:

– Командир – казак! Настоящий казак! Я не ожидал. Теперь матросы за ним и в огонь и в воду. Да что там матросы – офицеры и мичмана тоже.

Мансур улыбнулся, и тихо сказал:

– Сожрут начальнички нашего командира. Не дадут ему командовать. А жаль. Здесь же как попадется нормальный командир его начинают жрать, пока не снимут. Система у нас такая сложилась на флоте, и ничего мы сделать не сможем.

Кузьма тяжело вздохнул, чувствуя правоту в словах Мансура.

Командир авианосца «Брест» капитан 1 ранга Жженов сидел в своей каюте, слегка опустив голову. В правой руке его остывал стакан чая, в левой еле чадила, почти потухшая сигарета. Перебитый в далекой юности мизинец левой руки был отставлен куда-то в сторону. В далекой юности его перебили арматурой в районе Егершельда во Владивостоке, когда молодым курсантом командир вступился за девушку, на которую напали несколько подвыпивших хулиганов. Командир откинулся своей кудлатой головой на высокую спинку дивана, и открыв рот тихо с небольшим придыханием дремал, изредка подергивая своей большой головой. По трансляции прошла команда:

– Задраить водонепроницаемые переборки. Команде приготовиться к отбою!

Командир повел головой, приоткрыл глаз и опять закрыл его.

Раздавшийся стук в дверь вывел его из сладкой дремоты, недокуренная сигарета с силой воткнулась в хрустальную пепельницу.

– Да войдите! Что у вас там у вас? – голова командира выпрямилась, и взгляд принял осмысленное выражение.

– Товарищ командир, разрешите доложить – в каюту аккуратно переступил высокий порог и встал на ковре у входа дежурный по кораблю командир боевой части управления капитан-лейтенант Муравьев. Сине-бело-синяя повязка «Рцы», с нашитой золотой звездочкой, выделялась на фоне темно-синего кителя. На боку, из под кителя выглядывала кобура пистолета, а из под обшлагов кителя, выглядывала белая рубашка, с золотыми запонками – высший морской шик.

– Вечерняя поверка на корабле произведена, лиц незаконно отсутствующих нет!

Командир кивнул и откинув снова голову на диван – хотел снова погрузиться в сладкую дремоту, но дежурный стоял и не уходил. Командир повернул голову в сторону двери, (не услышав стука закрываемой двери) и недоуменно и внимательно посмотрел на стоявшего офицера. Поняв что у того есть еще какое-то дело, немного подумав показал рукой в кресло, стоявшее напротив.

– Чаю хочешь Василий Васильевич? У меня вестовой классный чай заваривает – командир виновато улыбнулся и потянулся к кнопке вызова вестового.

– Нет спасибо товарищ командир – ответил дежурный, оставаясь стоять у входа – Проблема у меня с лейтенантом Литовченко, замотал рапортами. Хочет служить в Москве – там у него папа – профессор, мама – доцент, дедушка генерал-лейтенант. И вообще на флот пришел на спор – выиграл ящик шампанского у таких же придурков – и все. Больше служить не хочет.

Голос капитан-лейтенант был какой-то просительный, а взгляд смотрел куда-то в сторону от командира.

– А бабушка не из института благородных девиц случайно? Понимает Муравьев, что вешает свою проблему на меня, но наверно достал его этот Литовченко – подумал командир и допил уже холодный чай бывший в стакане. Недоуменно посмотрел на пустой стакан, и нажал кнопку вызова вестового:

– Кто этот Литовченко – не припомню.

– Да инженер группы автоматического обмена информацией. Пишет рапорта – уже четвертый раз – просит срочно перевести в Москву служить.

– Это тот, который пол месяца назад пришел на корабль? Которого нам в наказание или поощрение, командир эскадры, списал с крейсера «Адмирал Грейг»? Службы у которого в офицерах нет даже трех месяцев? И почему я не видел эти рапорта?

– Так точно. Тот самый лейтенант с «Грейга»! Говорит, что пошел в военно-морское училище на спор с друзьями за ящик шампанского, и теперь он выиграл пари и хочет вернуться срочно в Москву. У нас на авианосце, да и вообще на Дальнем Востоке ему не нравиться. Так и говорит! Характеристика у него нормальная с «Грейга», но очень странно, что так быстро ушел или может ушли его? Мутный лейтенант, товарищ командир.

Командир потянулся как кот, прищурился, закурил еще одну сигарету, поморщился немного, и отодвинул в сторону стакан с допитым чаем.

В каюту постучал вестовой, и остановившись в дверях за спиной командира БЧ-7, принял стойку полного внимания.

– Коля два стакана чая покрепче – немного повернув голову в его сторону и сильно затянувшись сигаретой скомандовал командир и переведя взгляд на Муравьева:

– Командир БЧ-7 я был о вас лучшего мнения. Боевая часть лучшая на корабле, я вас планировал в следующем году направить в академию. А вы лейтенанта своего привести в меридиан не можете? Объясните ему, что у нас военный корабль, авианосец, а не балаган какой-то? Захотел, пришел, захотел, ушел! У нас здесь служба военная, черт побери! Нет, вы посмотрите – цирк приехал, приходи повеселиться? – командир разозлился – Лейтенанту не хочется служить – во дожили! А что тогда о матросах говорить? Они так нам пачками рапорта потянут завтра.