Люсинда Райли - Сестра тени [litres]

– Взгляни на меня, Стар.

Я подняла на него глаза.

– Прежде чем мы с тобой двинемся дальше, хочу, чтобы ты знала. Я никогда… Слышишь, никогда! – не буду принуждать тебя силой к близости со мной. Только если ты сама захочешь этого. Мы должны бережно относиться друг к другу, не так ли?

– Да.

– Итак… – Он бросил на меня сверху вниз внимательный взгляд. – Давай попытаемся. Два одиночества, два не очень счастливых человека пытаются помочь друг другу. Разве это не прекрасно?

Я молча взглянула в окно. Внизу плавно несла свои воды Темза. Никто ее не контролировал, никто не запрещал ей, не выбирал направления, куда течь. И в этот момент я вдруг почувствовала, как защитная дамба, которую я столько лет сооружала вокруг своего сердца, дала трещину и стала разваливаться на части. Я снова повернулась к нему, понимая, каким неудержимым потоком польется моя любовь к этому человеку через все образовавшиеся щели и трещины. И дай бог, чтобы ее ничто не смогло остановить.

– Да, согласна. Это прекрасно.

– А что это такое? – поинтересовалась я у Мыши, пока он доставал наши дорожные сумки из багажника машины. На крыльце перед центральным входом тотчас же появился портье и забрал их у нас.

– А ты сама не догадываешься? Вспомни описания Флоры в ее дневниках.

Я оглядела большой серый дом. Все окна были ярко освещены, и из них приветливо лился свет в ночную темень. И тут до меня дошло: я его узнала , этот дом.

– Так это же Эствейт-Холл! Тот самый дом, в котором прошло детство Флоры Макникол.

– Точно. Когда я подыскивал нам с тобой местечко, где можно было бы остановиться, путешествуя по Озерному краю, то совсем случайно обнаружил, что сравнительно недавно дом переделали в отель. – Мышь нежно поцеловал меня в макушку. – То есть когда-то именно здесь и начиналась твоя история… Ну и моя частично тоже. Идем?

На ресепшн Мышь куртуазно предложил мне поселиться в разных номерах, но потом мы согласились на общий номер-люкс. Правда, Мышь тут же попросил поставить в гостиной раскладушку.

– Не хочу тебя пугать, – сказал он мне.

Наверху я переоделась в свое новое черное платье, приготовившись отправиться в ресторан на ужин. Когда я вышла из ванной комнаты, Мышь даже присвистнул от удивления.

– Потрясающе выглядишь, Стар. Между прочим, я еще ни разу не имел возможности лицезреть твои ноги. Вечно ты щеголяла в джинсах. А они, надо сказать, у тебя потрясающе красивые… Длинные и стройные… Прости! – тут же извинился он. – Просто я хотел лишний раз подчеркнуть, что ты очень красивая. Это нормально?

– Нормально, – улыбнулась я в ответ.

За ужином Мышь принялся пространно объяснять мне, что поскольку он по своей изначальной профессии является архитектором, то мы сможем сэкономить кучу денег. Не надо будет платить за проект реновации нашего дома в Хай-Уилд, потому что все проектные работы он выполнит сам.

Его ярко-зеленые глаза зажглись неподдельным энтузиазмом, пока он рассуждал о будущем дома, и я внезапно поняла, что Мышь, как и я, тоже любит Хай-Уилд. И, видя эту его радость, его заново обретенный интерес к жизни и всему тому, что в ней есть, я и сама почувствовала, как мое сердце тоже переполнилось радостью и она полилась через край, как вода из крана, включенного на полную мощь.

– А, чуть не забыл! – Мышь сунул руку в карман смокинга и достал оттуда знакомую коробочку из-под ювелирного украшения. – Буквально на днях забрал в Сотбис. Они подтвердили, что это действительно вещица Фаберже. В свое время ее лично заказал король Эдуард VII. Эта пантера стоит кучу денег, Стар.

Он вручил коробочку мне. Я извлекла из нее хрупкую фигурку пантеры и снова подумала о Флоре Макникол, о том, как она дорожила этим подарком своего отца и какое долгое путешествие ей пришлось совершить в те годы.

– Я не уверена, что эта вещица принадлежит мне по праву.

– Конечно же, она принадлежит тебе. Кому же еще? Если честно, то я подозреваю, что Тедди в свое время заложил безделушку за долги. Во всяком случае, так он обошелся со многими другими фамильными драгоценностями. В этой связи позволь тебе напомнить, что ты все же приходишься ему праправнучкой. А потому это твое законное наследство, Стар… Знаешь, в последнее время я много размышлял о прошлом. – Мышь задумчиво уставился на пантеру, лежавшую на моей ладони. – И кажется, кое-что я понял. Во всяком случае, я понял, почему Арчи решил выдать Тедди за своего собственного сына… Все ужасы войны, которые он видел собственными глазами, нанесли ему, судя по всему, глубокую душевную травму. – Он сокрушенно покачал головой. – А потому, не задумываясь о последствиях, Арчи захотел воздать должное неизвестному солдату, а в его лице всем погибшим на полях сражений, и увековечить его память тем, чтобы вручить в качестве дара его отпрыску свое имение Хай-Уилд. Собственно, я тоже сейчас надеюсь искупить свою вину перед Рори тем, что займусь восстановлением дома и приведением его в надлежащий вид.

– Да. Это будет очень красивый и благородный жест, – согласилась я с ним.

После ужина мы вернулись к себе в номер.

– Итак, – обронил Мышь, входя в гостиную, – я желаю тебе доброй ночи.

Он снял смокинг и повесил его на стул.

Я подошла к нему, слегка привстала на цыпочках и поцеловала в щеку.

– Доброй ночи.

– Можно мне обнять тебя? – его горячее дыхание обожгло мою щеку.

– Обними, пожалуйста.

Он обнял, и я почувствовала, как все внутри меня вдруг встрепенулось и ожило.

– Мышь.

– Да, родная?

– Пожалуйста, поцелуй меня. Можно?

Он приподнял мой подбородок двумя пальцами и улыбнулся.

– Думаю, с таким заданием я смогу справиться.

Проснувшись утром, мы увидели за окнами своего номера великолепные ландшафты Озерного края, представшие перед нами во всей своей красе. Целый день мы потратили, посещая всякие достопримечательные места. Побывали на ферме Хилл-Топ, в старинном доме, где когда-то жила Беатрикс Поттер, а сейчас там находится ее мемориальный музей. Съездили на ферму Винбриг, где столько лет провела в полном одиночестве Флора. При мысли о Флоре я невольно сжала руку Мыши с большим усилием, чем того требовал момент, искренне радуясь в глубине души, что сама счастливо избежала сей невеселой участи, хотя и была очень близка к ней.

Потом мы вернулись в отель, прогулялись вдоль озера Эствейт-Уотер, полюбовались стремительным полетом ласточки, скользнувшей сквозь туман, который уже начал стелиться над водой по мере того, как садилось солнце. Носы наши порозовели от холода, но мы, взявшись за руки, еще долго стояли на берегу, не в силах оторвать взгляд от необыкновенной чистоты и прозрачности окружающего пейзажа. Столь абсолютная красота повергла нас в немой восторг, и мы просто стояли и молчали.