Кейтлин Моран - Стать Джоанной Морриган

– Это так круто. Я тоже хочу быть такой, – говорит Эмилия. – Разнузданной сексуальной авантюристкой!

Мы чокаемся и пьем за разнузданных сексуальных авантюристок.

И в моем крошечном пьяном мозгу – мечущемся в отчаянной попытке спастись от стыда – рождается мысль, что мне делать, чтобы сохранить гордость.

Я докажу им обоим, что меня совершенно не задевает эта кошмарная, унизительная ситуация, о которой я даже не знала. Для этого я соблазню Эмилию. Это единственный способ справиться с ситуацией и сохранить свою ведущую роль: я соблазню девушку, которая нравится Ричу больше, чем я. В конце концов, после одиннадцати вечера все становятся чуточку бисексуальными.

Полминуты спустя я выясняю, что целоваться с девчонкой это странно и неожиданно очень приятно. Во всяком случае, с этой конкретной девчонкой. Она вся такая мягкая, с таким маленьким личиком, что кажется, ничего толком и не происходит. Это что-то игривое, нежное, теплое – как будто котята тычутся носом в мамин живот. И это круто. Кто же не любит котят? Я, например, очень люблю котят. Я продолжаю ее целовать.

Краем глаза я замечаю, что остальные прервали игру и наблюдают за нами.

Я слышу, как Тони говорит с явным одобрением:

– Она такая развратная .

Меня возбуждает, когда он так говорит.

«Да, это правда! – думаю я про себя. – Я очень развратная! Слушайте Тони. Он вам расскажет!»

Я целую Эмилию с удвоенным пылом. Глажу ее по лицу, запускаю руки ей в волосы. Я даю представление.

Тони и все остальные наблюдают за нами с лужайки, переговариваясь вполголоса, а потом Тони подходит к нам и садится за стол. Он молча курит – периодически тянет руку, гладит по волосам то Эмилию, то меня, – но больше никак себя не проявляет.

В конце концов я отрываюсь от губ Эмилии, смотрю на Тони и говорю:

– Привет, – бархатным сексуальным голосом.

– Не прерывайте свое удовольствие ради меня, – говорит Тони. Его голос звучит глухо и как бы замедленно. Так бывает всегда, когда он возбужден. – Я рад, что вы двое так прекрасно друг с другом поладили.

Но я замечаю, что ее волосы он гладит чаще, чем мои.

И мой маленький изобретательный мозг – пропитавшийся «MD 20/20» и джином – дает мне подсказку, как вернуть контроль над ситуацией, а именно: переключиться на следующую передачу и предложить секс втроем. Я не могу спорить с собственной логикой. Прежде всего потому, что я изрядно пьяна. Но ход моих мыслей примерно таков: вот есть парень и есть две девушки, одна из которых нравится ему меньше другой, и если я – та, кто нравится ему меньше, – предложу что-то такое, чего ему хочется больше всего, я снова выйду на первое место.

Когда Тони ласково отстраняет Эмилию и целует меня, я думаю: «Да! Я все сделала правильно!»

А когда он целует Эмилию, я думаю: «Он просто старается быть вежливым. К тому же это была только моя идея. Я командую этим парадом».

Я глажу Эмилию по волосам, пока Тони ее целует – просто обозначая свое участие.

– Ты такая развратная, – говорит он, прервав поцелуй. Смотрит сначала на меня, потом – на нее. Весь возбужденный, глаза горят.

«Все идет как задумано! – говорю я себе. – Сегодня мне предстоит выйти на новый уровень в сексе!»

– Прошу прощения, я на секундочку отойду. – Я поднимаюсь из-за стола и чуть не падаю обратно на стул. Я приняла на грудь немало джина с тех пор, как вставала в последний раз. – Вернусь через пять… сексть минут.

Изящно взмахнув рукой на манер Кармен Миранды, я иду в дом, стараясь ступать осторожно, чтобы не навернуться, и поднимаюсь в нашу с Ричем спальню. Мне надо привести себя в порядок. Я должна хорошо подготовиться к своему первому в жизни сексу втроем!

Я достаю из рюкзака подводку и рисую густую черную кайму вокруг глаз. Натираю подмышки дезодорантом – я должна хорошо пахнуть для девушки! Девушки очень придирчивы в смысле запахов! – и душусь «Ванильным мускусом» из «Боди-шопа». В девяностых годах это было лучшее средство, маскирующее запах табачного дыма. Потом я иду в ванную и чищу зубы. Чувствую себя развратной готичной невестой, готовящейся к бисексуальной брачной ночи.

Окно в ванной открыто, с улицы доносятся приглушенные голоса. Тони беседует с Кристианом, Уиллом и Фрэнсис. Кажется, уговаривает их сходить погулять. Я прислушиваюсь.

– Ладно, пойдем погуляем, – говорит Уилл. – В ближайший паб.

Кристиан явно не горит желанием куда-то идти.

– Я устал, – говорит он капризно.

Слышны смех и какая-то возня. Видимо, Тони затеял шутливую потасовку с Кристианом.

– Эй! – сквозь смех возмущается Кристиан. – Ладно-ладно, уговорил!

Он добавляет что-то вполголоса, и я слышу лишь окончание фразы:

– …трахнуться со своей куколкой из низов.

Я слышу, как они уходят. Звенят бутылки, Кристиан бухтит:

– Надеюсь, там будет немного народу. Ненавижу стоять у барной стойки.

Я стою и пытаюсь осмыслить услышанное.

Куколка из низов. Я его… куколка из низов.

Во второй раз за сегодняшний вечер мне приходится брать себя в руки и срочно решать, как справляться с непредвиденным и неприятным сюрпризом. Я снова командую себе: воспринимай все нормально. Играй свою роль согласно требованиям ситуации. Притворяйся, пока не начнет получаться, малышка. Если ты для него куколка из низов, значит, будь куколкой из низов – как в «Джейн Эйр», когда скромная, бедная девушка Джейн покорила сердце сурового мистера Рочестера… или как Джулия Робертс и Ричард Гир в «Красотке». В этом есть что-то возвышенное, благородное! Я в одиночку восторжествовала над социальным неравенством, в сексуальном аспекте – я ломаю устои уже одним только тем, что я это я! Я как бы «две по цене одной»! Лихая девчонка из рабочего класса, искусница садомазохистских постельных игрищ и секса втроем! В моем секс-резюме отражены все выкрутасы! Боже, какая я классная! Обольстительная голодранка, как я себя обожаю!

Но когда я выхожу на террасу и приветствую своих грядущих партнеров жизнерадостным:

– Ну что? Секс на троих начинается ! – я вижу, что Тони целует Эмилию, прижимая ее к стене дома и запустив руку ей в лифчик.

Я говорю:

– Ага, понятно… Вы уже начали.

Стою на месте, смотрю на них. Стою долго, не меньше минуты.

В первые тридцать секунд у меня в голове нет вообще никаких мыслей – я чувствую себя Хитрым койотом из мультика, когда он падает в пропасть, и его ноги вертятся в воздухе, словно он крутит педали невидимого велосипеда. Это плохо, да? Это плохо, что мне так плохо? Наверное, мне не должно быть так плохо?

Я говорю:

– Э… я уже здесь.

Тони с Эмилией оборачиваются ко мне. Эмилия злая как черт, но по-прежнему прижимает ладони к груди Тони Рича. Тони протягивает ко мне руку и говорит: