Лю Чжэньюнь - Дети стадной эпохи

— Лао Синь, лето в самом разгаре, а ты в ватной куртке, не жарко? — спросила его Ню Сяоли.

Лао Синь пропустил ее слова мимо ушей, лишь закатил глаза. Когда Ню Сяоли возвращалась из туалета назад, она заметила, что Лао Синь все-таки снял каску, открыв грязное, в потеках лицо. Ватную куртку он тоже снял, обнажив чешуйчатые от ожогов неестественно белые плечи.

В один миг пролетели три месяца, лето сменила осень. Вдруг Ню Сяоли заметила, что Лао Синь уже больше месяца как не появляется. Она предположила, что тот сдался и решил больше не приходить. Постепенно она про него совсем забыла. Но как-то вечером Ню Сяоли вышла из закусочной в туалет и увидела, что вдалеке, свернувшись клубком, лежит что-то черное. Ню Сяоли решила, что это собака, которая пришла в надежде получить объедки. Подойдя поближе, Ню Сяоли поняла, что это спящий человек. Приглядевшись, она опознала в нем Лао Синя. На улице бушевал ветер, поднимая сильную пыль, которая летела тому прямо в лицо. Глаза и нос Лао Синя полностью забились пылью. Ню Сяоли нагнулась, чтобы его разбудить. Лао Синь проснулся и, увидав Ню Сяоли, перепугался.

— Лао Синь, ты голоден? — спросила Ню Сяоли.

Лао Синь, протирая глаза, помотал головой. Ню Сяоли развернулась и направилась в закусочную, взяла там лепешку, налила полную тарелку супа с бараньими потрошками и принесла все это Лао Синю. Тот посмотрел на Ню Сяоли, взял у нее лепешку с супом и стал есть.

— Лао Синь, почему ты так долго не приходил? — спросила Ню Сяоли.

В ответ Лао Синь отставил тарелку с супом и разрыдался, чем напугал Ню Сяоли. Рыдая, Лао Синь стал рассказывать:

— Я ездил в провинцию N.

Ню Сяоли напугалась еще больше и тут же спросила:

— Нашел Чжу Цзюйхуа и Сяохоу?

— Адрес ее матери оказался фальшивым, — помотав головой, ответил Лао Синь и тут же добавил: — Я не смирился и потратил еще полмесяца на то, чтобы объездить все деревни в уезде Циньхань, а в этом уезде двенадцать сел. В них проживает около ста Чжу Цзюйхуа, но среди них не было моей жены.

Больше полугода назад Ню Сяоли пережила то же самое.

— Раз не нашел, надо попробовать еще раз, — сказала она.

Лао Синь поднял голову и ответил:

— Сегодня я пришел сюда, чтобы дождаться конца твоего рабочего дня и кое-что спросить.

— Что именно?

— Полгода назад, когда ты ездила в уезд Циньхань, как тебе все-таки удалось найти Сун Цайся? Не найдя своей жены, я пошел в деревню, где проживала Сун Цайся, но и ее адрес оказался фальшивым.

Ню Сяоли замешкалась с ответом, после чего сказала:

— Из-за этого фальшивого адреса я тоже потеряла больше месяца, а потом нашла Сун Цайся по чистой случайности.

— Я звонил тебе из уезда Циньхань, почему ты не брала трубку?

Вернувшись в родные края, Ню Сяоли сразу поменяла номер мобильного телефона, но не хотела признаваться в этом Лао Синю, поэтому ответила:

— У меня тут такая запара, когда мне еще на звонки отвечать?

— Я все-таки не хочу сдаваться. Можешь мне сказать настоящий адрес Сун Цайся? Она ведь знала мою жену, поэтому я намерен снова съездить туда. Если я найду Сун Цайся, тогда найду и жену с Сяохоу.

Ню Сяоли тут же ответила:

— Когда я была в уезде Циньхань и потребовала у семьи Сун Цайся компенсацию, их дом продали с аукциона. Оставшись без крыши над головой, они наверняка уже куда-нибудь переехали.

Лао Синь ударил рукой по земле и сказал:

— Выходит, что последняя нить оборвалась.

Вздохнув, он спросил:

— Что мне теперь делать?

— Лао Синь, — обратилась к нему Ню Сяоли, — ты завтра придешь сюда?

— После того как я съездил в провинцию N, у меня не осталось ни гроша, так что завтра я собираюсь таскать кирпичи.

Тут Ню Сяоли ему предложила:

— А хочешь подрабатывать у меня в закусочной?

Лао Синь, остолбенев, уставился на Ню Сяоли, а та продолжала:

— Если будешь работать у меня, то, во-первых, я всегда буду у тебя на виду и тебе не придется специально караулить меня, а во-вторых, мыть посуду и чистить овощи под крышей, где не страшны любые ненастья, всяко лучше, чем таскать кирпичи.

— А не может ли это быть злым трюком с твоей стороны? — недоверчиво спросил Лао Синь, выпучив глаза.

Ню Сяоли только усмехнулась:

— Да у тебя в кармане ни гроша, что я могу с тебя поиметь? Просто вижу, что ты в тупике, и решила тебя пожалеть.

И тут же добавила:

— Впрочем, твое дело, мне без разницы.

2

С момента открытия закусочной «Сяоли» понадобились помощники. В самом начале Ню Сяоли попросила помощи у своего старшего брата Ню Сяоши. Ню Сяоши очень обрадовался возможности заработать деньги, но не прошло и двух месяцев, как это дело бросил. В их совместно открытом заведении Ню Сяоли отвечала за приготовление лепешек и супа с бараньими потрошками, а также за финансы, а Ню Сяоши просто разносил блюда гостям. Работа эта была непыльная, и Ню Сяоши она вполне устраивала. Когда гости расходились, он спешил на кухню чистить овощи или мыл полы. Пока Ню Сяоли занималась готовкой, он поддерживал огонь в печи. Когда Ню Сяоли разливала по тарелкам суп, Ню Сяоши приправлял его сверху зеленью. Однако его раздражали насмешки некоторых гостей. Когда от Ню Сяоши сбежала жена, вместо того чтобы самостоятельно решить проблему, он возложил этот груз на младшую сестру, которой пришлось восполнять его убытки. К тому же от него сбежала не только Сун Цайся. До этого Ню Сяоши уже был женат, но, когда он со своей первой женой отправился в город на заработки, та сбежала с другим, оставив ему маленькую дочку. Поскольку от него сбежали сразу две жены, это выглядело несколько странно. История о том, как сестра отправилась за тысячу ли искать сбежавшую от старшего брата жену, тоже выглядела не менее странно. Так как эти два события произошли в одной семье, некоторые гости приходили в закусочную не только ради супа с бараньими потрошками, но еще и для того, чтобы поглазеть на брата и сестру. Однако глазеть можно по-разному: если, глядя на Ню Сяоли, люди отмечали ее стойкость, то глядя на Ню Сяоши, они отмечали, какой он размазня. И надо сказать, что зевак больше привлекала никчемность Ню Сяоши. Поэтому тех, кто под предлогом перекусить приходил, чтобы поглазеть на Ню Сяоши, было гораздо больше тех, кто приходил сюда поглазеть на Ню Сяоли. Поначалу Ню Сяоши ничего такого не замечал. Когда гости делали заказ, Ню Сяоши выносил для них суп с бараньими потрошками и лепешки, после чего шел на кухню помогать Ню Сяоли. Но едва он скрывался из виду, как клиенты начинали требовать: «Принеси уксус», или: «Принеси перца». Ню Сяоши приносил им бутылочку с уксусом или блюдечко с жареным перцем, и гости, пользуясь случаем, снова на него пялились. Когда такие случаи участились, Ню Сяоши уловил, что гости подзывают его не просто так. Ню Сяоши это надоело, и он попросил Ню Сяоли прикупить с десяток бутылочек уксуса и жарить побольше перца, чтобы поставить на каждый стол. Казалось бы, с уксусом и перцем проблема была решена, но поскольку в закусочной действовало правило бесплатно подбавлять гостям бульон, под этим предлогом Ню Сяоши снова стали вызывать из кухни, чтобы лишний раз на него поглазеть. Ню Сяоши заметил, что гости не съедают добавку, и понял, что те подзывают его для другого. Убирая со столов посуду, он с раздражением гремел чашками и возмущался: «Просили добавить бульона, им его добавили, а они к нему даже не притронулись, разве это не издевательство?»