Алекс Гарридо - Книга Дока [litres]

– Стой. Остановись! – повелительный голос Ушастой взорвался в голове категорическим приказом. Док надавил на газ.

– У, какой упертый, – саркастически ухмыльнулась Ушастая снаружи. – А ефли бы фпереди был феловек?

– Впереди никого не было. Я видел.

– Ладно, я тебя профу: офтанофифь. Пофалуфта.

– Говори в голове. Просто не приказывай.

– Извини. Я слегка разволновалась из-за нашего разговора. Вон там, возле магазина – останови, пожалуйста. Как раз подходящее место.

– Для чего?

– Пойдем, там покажу.

Они вышли из машины. Ушастая прошла немного вперед по тротуару и поманила к себе Дока.

– Что ты хочешь мне показать?

– Смотри на меня. Сейчас. Внимательно. Опиши, что ты видишь.

– Вижу куклу. Рост двенадцать дюймов, телосложение плотное, голова – около трети от общего роста, волосы длинные, белые, короткая челка, лицо круглое, бледное, глаза большие, внешние уголки опущены, зрачки вертикальные. Рот маленький, верхние клыки видны снаружи. Одета в фиолетовое платье, черную жилетку, чулки черные в мелкий красный горошек. На голове шапочка с застежкой или капюшон – серый ворс, стилизованное изображение кошачьих ушей. Подвеска – летучая мышь на цепочке. Туфли с белыми бантиками. Всё.

– Отлично, Док. Вылитая я. А теперь смотри сюда.

Ушастая сделала приглашающий жест в направлении большой стеклянной витрины. Док посмотрел туда – и всё увидел.

Рядом с ним на тротуаре стояла девушка с длинными, выкрашенными под седину волосами. Да, невысокая. Макушкой Доку до плеча. Толстоногая, в смешных колготках, в мрачном платье и в модной шапочке с кошачьими ушами. Глаза как глаза – с темными круглыми зрачками, как у людей. Рот растянут в ленивой улыбке, клыки не торчат.

– Видишь, Док?

– Вампиры не отражаются в зеркалах…

– Это не зеркало, – отрезала девушка в отражении.

– А ты не вампир, – продолжил Док.

Она пожала плечами.

– Сам видишь. И твой Гайюс, если я к нему приду, увидит только это.

– А почему я…

– Мы познакомились во сне. Ты знаешь меня оттуда. Так и видишь. Образ сформировался, всё такое. Глюки восприятия.

– Понятно.

Док отвернулся от витрины, качнул рукой – поехали дальше.

Они молчали километра два. Потом Док, видимо, додумав мысль до какой-то логической развилки, слегка наклонил голову в сторону спутницы.

– Так ты мистическая кукла-вампир или реальная психически больная девушка?

– Ну, Док, ну что ты как маленький! Почему обязательно или-или? И почему обязательно психически больная? Я не маньяк-убийца, я не опасная. У меня всё в порядке, только голова большая.

– И фарфоровая. И кровь ты пьешь. Хотя, конечно, только во сне… Но сны тоже о чем-то говорят!

– Э, нет, Док! – прищурилась упырица. – Ты не путай. Я тут ни при чем. Это твои сны.

Док промолчал, и они поехали дальше, и ехали, пока не кончился город, и потом еще час, два, три, десять.

– Слушай, Ушастик.

– Нет, знаешь… Раз уж ты меня видел еще и так – зови меня по имени. Зови меня Мадлен.

– Ок, принято. Мадлен… Я вот что спросить хотел. Вампиры ведь боятся солнца. А тебе хоть бы хны. Как тебе это удается?

– Так я же кукла! – фыркнула Мадлен.

– Куда мы едем, Док?

– К морю.

– Зачем?

– Какая разница, Мадлен?

– Никакой.

– Ты испугался, Док?

– Нет.

– Нет?

– Да.

– Когда?

– Когда понял, что я забыл о Клемсе, вообще. Я ничего не чувствовал, не думал о… О нем. Мне было нормально.

– Ты правда надеешься, что когда вернешься, всё будет в порядке?

– Правда.

– Почему, Док?

– Мне больше не на что надеяться.

– Тогда да, тогда да.

– Ты поспал бы, Док. Давай. Ложись на заднее сиденье и поспи.

– Не хочу останавливаться.

– Я поведу.

– Не хочу тебя обидеть, Мадлен, но ты такая… маленькая. До руля не достанешь.

– Иди спать, Док. Пока ты спишь, я буду большая.

А потом Док проснулся от мягкого толчка – и впереди были дюны, и солнце клонилось к закату, и в открытое окно лился воздух, пропитанный солью и йодом. Мадлен заглушила мотор и вышла из машины, и он тоже, и побрел за ней.

Это было в другой раз, в другой день, тот, когда Док снова пришел к двери архитектурного бюро «Максель и партнеры», пришел ровно в срок, заранее сверив свои часы с башенными, но дверь оказалась закрыта. Он больше не беспокоился за своих – уже знал, что с конторой всё в порядке. Он только перешел на другую сторону, чтобы не встретиться лицом к лицу с тем, кто должен был прийти через несколько минут.

И он пришел. Не один. Клемс, как всегда, шел по мостовой, чтобы им идти рядом, нес в левой руке картонный стаканчик с кофе и смеялся, и тот, другой Док шел с ним по узкому тротуару мимо кафе и башни с часами, и смеялся тоже.

Тот Док, который наблюдал за ними, считая себя настоящим, единственным, тем самым, вжался в стену и не дышал, пока они проходили мимо, счастливые, соединенные этим смехом крепче и явственнее, чем поцелуем. И бой часов задавал ритм их смеху, их дыханию, их взглядам.

А Док опять не совпал с самим собой.

Снова к морю. Как волна за волной – возвращаться и снова теряться в безликой субстанции жизни в самом склизком, белковом ее смысле. Быть собой и не быть, не существовать в своем собственном мире. Приходить тщетно, уходить бесследно. Если это не ад, то что – ад?

– Смирись, Док.

– Не могу.

– Оставь ты его уже в покое. Сколько можно? Ты его спросил – оно ему надо?

– Он тоже не спросил меня.

– Ф фмыфле? – от удивления она сказала это вслух.

– Он меня закрыл собой. Это я должен был умереть в Климпо. Я. Не он.

– Так не бывает, Док, – сказала она, помедлив. – Этот долг каждый исполняет в точности и в срок. Раз он умер, значит, так оно и должно быть.

Док посмотрел на нее, махнул рукой.

– Поехали обратно.

– Давай останемся здесь. Я хочу спать возле моря…

– Мне утром на базу.

– Пфих.

– Когда они прошли, эти… сегодня… я пошел в то кафе, напротив башни. Просто посидеть, выпить кофе. Там иногда вместо музыки гоняют всякое. Я вошел и слышу: «В пределах статистических погрешностей старое и новое измерение согласуются друг с другом». Это было сильно. Я даже не сразу понял, что там на самом деле. Оказалось, что-то про физику элементарных частиц, и речь шла о тех измерениях, когда что-то измеряют, а не о тех, в которые можно попасть и больше не совпадать с самим собой. Но я уже успел подумать, что если много, много раз приходить туда… Просто для статистики. Когда-нибудь оно должно согласоваться. Так что поехали обратно.

– Ладно, – сказала Мадлен. – Чур, я поведу.

Док проснулся в обычное время. Солнце лилось в окна, далеко внизу просыпался город. Зарядка, душ, кофе, тосты. Прохладный ветер, капли воды на коже, теплый от солнца квадрат на полу. Шаг за шагом, движение за движением, расслабленно и ритмично: одеться, подхватить сумку, проверить ключи от машины и документы, выйти за дверь, повернуть ключ в замке, нажать кнопку лифта.