Аэ-Юнг - K-Pop. Love Story. На виду у миллионов

«Меня просто бесит эта лживая история.

Вот и все. Не выношу ложь».

Прислонившись к стене, он съезжает по ней на пол. Надо подумать о чем-то другом. Скоро следующий концерт, нельзя терять концентрацию. Только не сейчас.

Машинально порывшись в карманах, он достает оттуда листок, на котором прикидывал слова новой песни, пока не услышал новость.

Хиджун складывает бумагу один раз, потом второй, так сильно нажимая на сгиб, что чувствует тепло пальцев с другой стороны, их сопротивление. Обычно оригами его успокаивают. Кто-то перекатывает в руке антистрессовые шарики, а он всегда складывает одно и то же, не задумываясь. Журавлика. Несложное оригами. Простота этой фигуры позволяет смастерить ее в любой ситуации, из любой бумаги, даже не глядя или с закрытыми глазами. Как правило, после двух или трех маленьких журавликов Хиджун начинает дышать спокойнее, и течение его жизни восстанавливается.

Но первый журавлик не в силах отвлечь его ни на секунду. Он подбирает полоску, которую оторвал, чтобы получить ровный квадрат для первого журавлика, и отделяет от нее новый квадрат, поменьше. Второй журавлик падает к его ногам, тоже без толку. Потом третий, четвертый. Пятого журавлика Хиджун складывает из такого маленького клочка бумаги, что приходится полностью сосредоточиться на движениях пальцев, чтобы расправить крохотные крылья.

Но когда этот, пятый, журавлик приземляется на пол рядом с другими, настроение Хиджуна все еще хуже некуда. Он закрывает лицо руками, откидывает голову назад, ударяется затылком, опирается им о стену и протяжно вздыхает.

– Ого! Чувак, чего это ты вдруг?

Хиджун вздрагивает, слегка отводит ладони от лица и так сильно нажимает на закрытые веки, что взгляд застилает красная пелена. Приоткрыв глаза, он делает знак Санчону кончиками пальцев, а затем снова закрывает лицо руками.

Он чувствует, что Санчон – ведущий танцор группы и его друг – тоже опирается на стену и съезжает по ней на пол.

– Серьезно, выглядишь ты паршиво.

Хиджун ворчит, и Санчон разражается смехом.

– Ага, вот настолько.

Убрав руки от лица, Хиджун раздраженно выдает:

– Да все эта история про фальшивую парочку. «План Элис».

– И?

– По-моему, редкая дрянь.

Санчон снова посмеивается.

– Да уж, согласен. «Редкая дрянь», – шутливо повторяет он презрительные интонации Хиджуна, показывая пальцами кавычки. – Ладно, это же на месяц всего. Не конец света. Больше всего мне жалко Сона: он как в воду опущенный был. Знаешь, мне кажется, нам сейчас стоит не заводиться, а поддержать его, как участника группы и друга. Этот план очень рискованный. Либо Сон станет суперпопулярным за границей и восстановит репутацию в Корее, либо его карьера окажется под угрозой… Мы нужны ему. Но точно не для того, чтобы осуждать.

Хиджун снова ударяется затылком о стену, но на этот раз нарочно: чтобы боль прогнала несправедливую обиду, засевшую в груди.

– Да, знаю, – наконец выдыхает он. – Ты прав. Мне просто сложновато с Кимом, ну, ты в курсе. Это пройдет. Не волнуйся, я поддержу Сона вместе с вами.

Когда Санчон отправляется на поиски тихого места, где можно снова, снова и снова отрабатывать танец, Хиджон встает. Но прежде чем уйти он снова бьет кулаком по стене. Еще сильнее. И боль теперь еще острее, чем раньше. На несколько кратких мгновений ему становится легче.

На высоте тысячи футов над Желтым морем Элис вздрагивает, проснувшись, и выпрямляется в кресле, потирая ноющую руку.

«С чего это вдруг мне приснился Хиджун?»

Боль в руке не проходит, несмотря на массирующие движения. Наверно, придавила к подлокотнику, пока спала. В любом случае, разбудила ее именно боль. Какой все-таки странный сон. Он казался таким реальным! Как будто она стояла рядом с Хиджуном там, в коридоре. А он еще и разговаривал с Санчоном на корейском. Однажды она видела сон на английском, но это было в конце школьной поездки в Лондон, когда они постоянно говорили по-английски. А в этом сне она едва уловила, о чем говорили участники группы. Речь была слишком быстрой, а слова в основном незнакомыми.

«Так ведь не бывает в снах, правда?»

И почему все-таки Хиджун? Из-за той короткой, но такой насыщенной встречи в коридоре? Конечно, в музыкальном плане он нравится ей больше всех в группе, но вот физически ее скорее тянет к Сону. При этой мысли Элис покраснела. Она не призналась в этом Зоэ перед отъездом: слишком уж хорошо ей был знаком характер кузины. Если бы та узнала, что Элис слегка запала на старшего участника группы, с которым ей и придется изображать парочку, Зоэ от нее уже не отстала бы, на ходу выдумывая невероятные романтические истории.

Нельзя сейчас о таком думать, а то я в тыкву превращусь, когда увижу Сона. Выставлю себя полной дурой, а если он догадается, что нравится мне, все станет только хуже. Это будет совсем уже неловко.

Элис бросает взгляд на экран телефона в режиме полета. До начала приключения остается минут сорок.

Машина едет прямо к Ханнам-дону, элитному району в округе Йонсан-гу, в самом центре Сеула. Элис не нужно спрашивать, она и так знает: 7Х перебрались сюда в конце 2017-го. Как и другие поклонники, она годами следила за переездами группы, радуясь каждый раз, когда они меняли тесную квартиру на более комфортабельную.

Крохотная каморка, где в начале карьеры они ютились всемером, осталась далеко в прошлом. Теперь в 200-метровых апартаментах The Hill каждому из участников группы хватало личного пространства.

Элис откидывается на спинку заднего сиденья и разглядывает улицы Сеула, проплывающие за окном. Она старается запомнить все, что окружает ее в стране, о которой она столько мечтала. Вскоре автомобиль подъезжает к реке Хан. В этих кварталах дома стоят дальше друг от друга, выстроившись вдоль подножия одной из гор, окружающих Сеул, то полукругом, то отдельными группами. Поднявшись немного в гору, машина поворачивает к колоннам из белых камней. Два красно-белых шлагбаума опущены, преграждая вход.

Вот мы и на месте.

Элис садится ровно, чтобы лучше разглядеть, что там впереди, за креслом водителя. Никто ее не встречает, как и в аэропорту, где стоял только шофер с ее именем на табличке. Молчаливый мужчина в ужасающе невыразительном костюме, идеально подходящий для своей роли. Один из охранников выходит из центрального поста и приближается к машине. Водитель опускает стекло. Элис сосредотачивается, стараясь уловить суть разговора. Обменявшись несколькими репликами с шофером, охранник возвращается на пост, и один из шлагбаумов поднимается. Машина трогается, проезжает мимо сдержанной, красивой вывески «Аннам. The Hill» Место, где живут 7Х.