Аэ-Юнг - K-Pop. Love Story. На виду у миллионов

Чувствовать, как горячая вода стекает по коже, – настоящее блаженство. А гель с легким ароматом цветов вишни – просто восторг. Уже куда более расслабленная, Элис причесывается перед зеркалом в ванной, прилегающей к комнате.

У нее пока нет четкого плана, но ясно одно: надо очертить свои границы. Либо Ким начинает относиться к ней уважительно, либо пусть отправляет обратно во Францию. Она не собирается быть пешкой, которую он целый месяц будет двигать как ему вздумается.

Задумавшись, она слегка теряется в мыслях, но шум по соседству и ругань на корейском возвращают ее в реальность.

«В комнате кто-то есть…»

Быстро оглядевшись, она вспоминает, что не захватила одежду. Собиралась потом порыться в чемодане… Приходится завернуться в полотенце на голое тело. Быстро протерев запотевшее зеркало, она видит в нем свое отражение: под голубыми глазами залегли огромные круги, волосы прилипли к лицу.

Жалкое зрелище.

Тут все охраняется, это наверняка кто-то из персонала. Вдох-выдох… Ничего страшного. Просто высунь голову, чтобы показать, что ты здесь.

Но Элис не успевает привести план в исполнение: ручка поворачивается, и дверь широко распахивается.

Девушка с воплем зажмуривается – и в ответ слышит крепкое корейское словцо.

– 똥 (ttong) [6] Дерьмо ( кор .) !

Элис тут же открывает глаза. И видит Сона.

Да уж, хуже не придумать. Перед ней кумир собственной персоной, а она стоит в одном полотенце, без макияжа, с мокрыми слипшимися волосами…

Сон не дает ей времени прийти в себя и придумать наименее неловкий выход из этой ситуации.

– Ты Элис, так ведь? – спрашивает он по-английски с заметным акцентом, но явно проработанным произношением.

Она кивает.

– Ну здравствуй, что ли, – холодно бросает он.

Элис мысленно отмечает, что не поздоровалась с Соном, но его приветствие не приятнее пощечины.

– Здравствуй…те, – лепечет она.

– Прекрасно! Ким подобрал мне круглую дуру. В общем, расклад такой: ты садишься в уголок, ведешь себя как паинька, а через месяц возвращаешься домой. Прости, что не стану играть с тобой в друзяшек – времени на это нет. Увидимся на совместных интервью.

С этими словами он захлопывает дверь.

«Э-э? Что? Какого…?»

Ей это приснилось, или он правда только что повел себя как последняя скотина?

Челюсть Элис отвисает от удивления, когда Сон вдруг рывком распахивает дверь и обнаруживает, что она не сдвинулась с места, а ее лицо пылает яростью.

– Выметайся из ванной, мне тоже надо.

И дверь снова захлопывается.

Элис пробирает холод, несмотря на жару в ванной. Затянув потуже полотенце, она хватает телефон и отправляет новое сообщение Киму.

Или мы встречаемся прямо сейчас, или я сваливаю, бросая все вещи. Смотрите сами.

– Мадмуазель Шастен?

Портье, который до этого помог ей с чемоданами, просовывает голову в приоткрытую дверь. Элис слабо улыбается ему, шмыгая носом.

Из-за усталости она все-таки пролила несколько слез. Элис ненавидит плакать, вечно ругает себя за такое проявление слабости. Хорошо, что в этот момент она была в комнате одна. Сон молниеносно принял душ и сразу ушел, даже не взглянув на нее. Все это время Элис просидела, забившись в уголок кровати, пытаясь испариться, лишь бы избежать очередного неприятного разговора.

Как только Сон вышел, она бросилась к чемодану, чтобы привести себя в порядок, высушить волосы, накраситься. Проделав все эти манипуляции, Элис почувствовала, что к ней возвращается уверенность. Решено. Она помчится в аэропорт, да хоть пешком туда пойдет, если пары купюр в кошельке не хватит на такси. Там она позвонит тете, попросит о помощи и настоит на том, что потом с зарплаты вернет всю стоимость билета до Франции, купленного в последний момент.

Но когда она уже застегивала чемодан, в который побросала все самое важное…

«Черт с ними, с остальными вещами. Пусть Ким все это выкинет…»

…пришло короткое сообщение.

Я отправил кое-кого за вами.

Элис упала обратно на мягкую, уютную кровать в тихой просторной комнате, пахнущей чистотой. При других обстоятельствах она наверняка была бы просто счастлива. Так она и провела добрый час в ожидании: глаза смотрят в пустоту, грудь размеренно поднимается и опускается, а слезы все текут по щекам, и она ничего не может с этим поделать.

Так же отрешенно, на автомате, она встает и следует за любезным портье, который сопровождал ее по прибытии. Если прислали его, значит, наверное, ее и правда отправят теперь домой. При этой мысли Элис немного успокаивается, и ей удается более-менее собраться с духом для предстоящей встречи с Кимом.

– А чемоданы вы заберете потом? – спрашивает она в лифте.

– Чемоданы? – удивляется мужчина.

С помощью карты он снимает блокировку с кнопки третьего этажа.

– Простите, что сразу не представился. Меня зовут Чан, я – помощник господина Кима. Я провожу вас к нему, как вы и просили.

Помрачнев, Элис замыкается в молчании.

«Зато наконец-то увижусь с Кимом, это главное».

Двери открываются, и Элис вслед за Чаном выходит в длинный коридор. Порой вместо дверей им попадаются большие окна, за которыми виднеются ярко освещенные репетиционные залы. Здесь тоже очень чисто, роскошно, но при этом функционально, без излишеств. Над некоторыми дверями горят красные лампы – видимо, там идет репетиция или запись.

Дойдя до самого конца коридора, Чан открывает массивную дверь и пропускает Элис в кабинет господина Кима. Пройдя несколько шагов, она слышит щелчок замка. Тихий, деликатный. Ей кажется, что она попала в клетку, на съедение к хищнику.

Ким не один… В кресле возле стола с комфортом расположился Хиджун: ноги широко расставлены, руки лежат на подлокотниках, в глазах читается неприкрытая ирония.

Встретившись с его внимательным взглядом, Элис чувствует, словно ее ударили в сердце, апперкотом прямо в грудь. Ее зрачки расширяются от изумления.

«Откуда это пронзительное ощущение, как тогда, в коридоре?»

– Элис, времени у меня мало. И я не могу уделить его только вам. Мне еще надо разобраться с Хиджуном, так что давайте побыстрее, будьте любезны.

Она переключает внимание на Кима, но, растерявшись из-за его совершенно бесстрастного тона, лишь открывает рот, не в силах издать ни звука. Продюсер даже не смотрит на нее, листая и подписывая какие-то бумаги.

– Я… – Элис запинается.

Атмосфера в комнате так же холодна, как ее интерьер: огромная мебель из темного дерева; длинный стол перед окном, выходящим в парк; книжные шкафы до самого потолка с плотными рядами аккуратно размеченных папок всевозможных цветов; темный ковер, почти полностью покрывающий паркетный пол… И все.