Вера Иванова - Фанатка

Но Жека проявил неожиданную для его состояния прыть.

Он в два прыжка достиг ускользающую добычи со всего разбега врезался в Татьяну, сшибая ее с ног и кубарем падая вслед за ней.

Крики негодования, ужаса, голоса охранников, умоляющее бормотание Петровича: «Жека, вставай, пойдем скорее отсюда!» – все это слилось для Татьяны в один громкий, невнятный гул.

Оглушенная падением, она сквозь какую-то пелену наблюдала, как Михаил схватил Жеку за шиворот, резко встряхнул его, подтолкнул к подскочившим охранникам, а потом наклонился к Татьяне, поднял ее на руки и вынес из зала.

– Не бойся, – прошептал он, прижимая девушку к себе. – Я его больше не подпущу к тебе.

– Миш, – еле слышно проговорила она, чувствуя, как уютно и тепло ей в этих объятиях. – Почему бы нам не пожениться?

– Что? – От неожиданности Михаил споткнулся и чуть было не уронил свою драгоценную ношу. – Что ты сказала?

– Крепко держишь? Уверен? Я не хочу больше падать! Ну, тогда повторяю: почему бы нам не пожениться? Ты же любишь меня, я вижу.

– А ты? – голос Михаила был глухим и напряженным.

– И я, – просто ответила Татьяна. Она чувствовала, что не может не любить этого преданного ей, верного, надежного парня.

А потом вдруг Татьяна откинула голову и засмеялась.

– Ты что? – удивленно спросил Михаил.

– Боюсь, что тебе придется нести меня до отеля! Или, по крайней мере, до такси, – все еще смеясь, проговорила Татьяна.

– Почему? Я, конечно, не против, но я не понимаю…

– Потому что я и в самом деле потеряла туфельку! Левую…

Татьяна не видела, каким вдруг протрезвевшим, полным муки взглядом наблюдал уводимый охраной Евгений её первый поцелуй с Михаилом. В руках певец крепко сжимал маленькую серебристую босоножку…

А Евгений не видел, каким взглядом одарил его Илюша – в глазах администратора было столько ненависти, что хватило бы для небольшого ядерного взрыва.

Едва только певец скрылся за дверью, Илюша отошел в сторону, достал из кармана трубку мобильника и быстро набрал нужный номер.

Ну, погоди! – бормотал он, ожидая соединения. Ты у меня все пел, а теперь еще и попляшешь. Я тебе припомню, все припомню! Такой шанс у меня отнял, а? А ведь просил, как человека, просил! И все равно, ворвался, пьяная свинья, и все испортил!

– Вика, ты? – прокричал он, когда ему ответили. – Если тебе еще нужен твой муженек, вылетай, срочно. Что? Да все то же. Хлещет, не переставая, буянит, по девочкам шляется, срывает концерты… Как бы не пришлось платить неустойку. Что-что? Будешь завтра утром? Отлично, я встречу в аэропорту!

Вика прилетела на следующее утро и тут же оказалась в членах жюри.

Она чуть было не завалила Татьяну во втором туре – видимо, Вике подробно рассказали о похождениях муженька и о той, которая вызвала в нем такую страсть.

Однако превосходство Татьяны над остальными девушками было так велико, что даже козни Вики не помешали ей пройти в финал, а потом и выиграть, разделив первое место с одной из соперниц.

В два последних дня конкурса Михаил не отходил от Тани, хотя Жека на людях больше не появлялся. После того как охранники сдали его Петровичу, он отсыпался почти двое суток – как раз до конца конкурса.

Он проснулся в тот момент, когда самолет с Татьяной и Михаилом оторвался от земли.

– Где она? – тоскливо спросил Жека, сжимая в руке маленькую серебряную босоножку. – Мне нужно ее найти!

– Подумаешь, принц выискался! – фыркнул Илюша. – Ты бы лучше о жене подумал!

– С каких это пор ты лезешь в мои личные дела!? – взвился Жека.

– А с таких, с каких лезешь в мои! – отпарировал Илюша. – Ты, конечно, хороший парень и все такое, но терпеть твои выходки и дальше я не намерен! Неужели ты не понимаешь, что позоришь и нас, а не только себя! Да нас ни в одно приличное место не пригласят после такого!

– К черту! Хватит читать мне мораль! – обозлился Жека. – Не нравится – уходи!

– И уйду! Что ты думаешь – об меня можно ноги вытирать? Уйду! Считай, что уже ушел. Вопрос в том, с кем же ты останешься. С Викой? Так и она уйдет! На кой черт ей такое… Кстати, учти, неустойку за сорванные концерты ты будешь оплачивать из своего кармана!

Илюша вышел, громко хлопнув дверью, а Жека еще долго сидел, глядя в одну точку и крепко сжимая в руке туфельку зеленоглазой Золушки…

* * *

Татьяна и Михаил улетели в Москву. Весь полет счастливые влюбленные крепко держались за руки, а в сумочке, которая лежала на коленях у Тани, была спрятана маленькая серебряная туфелька…

– Ната! Натка, неужели это ты? – красивая, элегантно одетая молодая женщина окликнула проходящую мимо нее солидную даму

– Простите? – Дама остановилась и пристально вгляделась в лицо стоящей напротив незнакомки. Светлые платиновые волосы красиво обрамляли совсем еще молодое, энергичное и загорелое лицо; темные, живые глаза весело ответили на изучающий их взгляд… Что-то знакомое почудилось даме и в этих широко распахнутых глазах, и в улыбке… Так ли уж неизвестна ей эта женщина?

– Неужели я так изменилась, что даже лучшие подруги детства меня не узнают? Стало быть, буду еще богаче!

Она знает эту женщину, определенно знает! Но откуда?

Полная дама неловко улыбнулась и пробормотала:

– Да-да, конечно-конечно, я узнала…

– Не ври, ничего ты не узнала! – торжествующе воскликнула молодая женщина, и тут вдруг солидная Натка словно прозрела.

– Танька! – ахнула она. – Да неужели это ты! Да ты просто чемпион по изменениям, вот что я тебе скажу!

Подруги крепко обнялись и снова принялись изучать друг друга.

– А вот ты совсем не изменилась, – покачала головой Татьяна. – И слава Богу! Я бы тебя не окликнула, ты бы мимо прошла… И мы бы не встретились еще целых десять лет!

Действительно, тогда они и виделись последний раз – десять лет назад. Как раз перед Татьяниным отъездом в Москву, в институт. А когда Татьяна на каникулы приехала в Новинск, там уже не было Натки – она вышла замуж и уехала с мужем за границу. И, как это часто бывает, потеряв друг друга из виду, девушки перестали общаться их жизненные дороги разошлись, чтобы теперь снова пересечься здесь, на площади, десять лет спустя.

– Ну как ты, что ты? – тормошила Натку Татьяна.

Подруги расположились в летнем кафе на Садовом кольце, недалеко от площади Маяковского.

Вокруг веселой каруселью бурлила солнечная разноцветная московская жизнь, шумели автомобили.

Десять лет – большой срок, людям есть что рассказать друг другу после такой длительной разлуки.

– У меня отличная семья, прекрасный муж – вот этот темноволосый, трое детей. – Ната с гордостью показывала подруге фотографии. – Старший уже помогает отцу в автомастерской, а младший – тот другой, он любит читать, часами просиживает у компьютера. Малышке всего два годика, это наша с отцом радость. Она единственная из детей похожа на меня. Чем занимаюсь? Пока не было детей, работала – там хорошие руки в цене! Была своя клиентура, в общем, на жизнь хватало. Муж – автомеханик, вначале пахал «на чужого дядю», а потом решил завести собственное дело, у нас теперь своя автомастерская. Немецкий? Да, я быстро выучила, в школе-то у меня одни пятерки были. А дети – для них немецкий – родной язык, они по-русски говорить почти не умеют. А ты? Как ты живешь? Да что тебя спрашивать – вон как шикарно выглядишь! На двадцать пять, не больше. Ты всегда была баловнем судьбы, Танька! Везучая ты, что и говорить.