Андрей Шляхов - Доктор Данилов в ковидной больнице

Заорал не во сне, а наяву. Разбудил не только жену, но и спавшую в соседней комнате дочь. Дочь впопыхах наступила в коридоре на таксу… В общем, пробуждение получилось шумным, а утро сумбурным. Сергей Павлович наскоро побрился, дважды при этом порезавшись, опрокинул в себя чашку кофе и поехал в больницу, предвкушая, как он сейчас удивит Ольгу Никитичну.

Идя по коридору Сергей Павлович улыбался, чего за ним обычно не водилось. Правда, никто из встречных сотрудников ничего необычного не заметил, потому что улыбку скрывала маска.

Кивнув на ходу Катерине, Сергей Павлович прошел в кабинет главного врача, где повел себя странно. Вместо того, чтобы сесть за длинный совещательный стол, приставленный к рабочему столу Ольги Никитичны, он уселся на диван, закинул ногу на ногу и похлопал левой рукой по дивану, приглашая Ольгу Никитичну сесть рядом.

– Опять с женой разругался? – нахмурилась Ольга Никитична, игнорируя приглашение. – Извини, мне некогда тебя утешать. Конференция через пятнадцать минут.

– Этого времени нам хватит, – заверил Сергей Павлович, снимая маску. – Присядь рядом, пошепчемся. И дверь можешь запереть, чтоб не помешали.

– Нет уж, Сереженька, – усмехнулась Ольга Никитична, выходя из-за стола, – при запертых дверях к тебе на диван присаживаться опасно. Да и не войдет сейчас никто, рано еще.

Она села рядом с Сергеем Павловичем и велела.

– Давай, шепчи!

– Я знаю, кто Юлиан Трианонов!

Сергей Павлович сделал небольшую паузу, а затем назвал имя.

– Что за бред? – удивилась Ольга Никитична. – Уж на кого я могла в последнюю очередь подумать…

– Я тоже, – кивнул Сергей Павлович. – Вот никогда не думал. Но сейчас просто уверен. На все сто процентов.

– Расскажи, как ты это понял.

Взгляд Ольги Никитичны выражал великое сомнение, да и времени до конференции оставалось немного, поэтому про сон Сергей Павлович рассказывать не стал, оставил до перекура.

– У Конан Дойля есть рассказ «Подрядчик из Норвуда». Там один подрядчик, желая отомстить сыну женщины, которая его когда-то отвергла, а заодно пытаясь избежать грозящего ему банкротства, инсценирует собственную смерть и обвиняет в ней сына…

– Что за бред?! – повторила Ольга Никитична, читавшая только любовные романы. – У нас, кажется, никого пока не убили, слава Богу.

– Да не в этом дело, Оль! Дело в том, что преступник выдал себя, когда пожелал добавить лишнее доказательство – кровавый отпечаток большого пальца на стене. Но это он сделал после того, как Холмс осмотрел место преступления и Холмс понял, что кто-то подделывает улики.

– Все равно ничего не понимаю. Объясни попроще.

– Подрядчик перестарался с уликами и тем самым выдал себя. То же самое сделал и Трианонов. Для того, чтобы отвести от себя подозрения, была опубликована явная ложь. Вот, прочти и скажи – было ли когда такое?

В телефоне Сергея Павловича хранилась папка со всеми постами Юлиана Трианонова. Открыв нужный файл, он прокрутил текст до нужного фрагмента и передал телефон Ольге Никитичне.

– Да, пожалуй, – сказала она, возвращая телефон. – Но – зачем? Какие могли быть мотивы? Я бы поняла, если бы этим занимались Бутко или Жмурова, но… Б…дь! Сказать, что я шокирована, это не сказать ничего.

– Чужая душа – потемки, – Сергей Павлович тоже не мог понять зачем. – Но какое нам дело до мотивов и побуждений, Оль? Нам нужно избавиться от этой гадюки.

– После конференции приходи ко мне, будем колоть и увольнять.

Жаргонное слово неприятно резануло слух Сергея Павловича. Такая интеллигентная, такая милая женщина, врач высшей категории, руководитель крупной больницы и вдруг – «колоть». Впрочем, ничего удивительного – «корни всегда проявляются», как говорила покойная мать Сергея Павловича. Именно мать помешала сыну жениться на плебейке-однокурснице, приехавшей в Москву из Малой Вишеры. Сергей Павлович много чего не мог простить матери, а вот это – в первую очередь. Сколько лет прошло, а все хочется переиграть, только жизнь – не «Герои меча и магии», в ней кнопки рестарта нет.

– Уволить будет сложно, – заметил Сергей Павлович. – Развоняется, права качать начнет, а то и в суд подаст за необоснованное…

– Уволю по собственному! – жестко сказала Ольга Никитична. – Это не отсуживается.

– Думаешь – напишет? – усомнился Сергей Павлович.

– Конечно же уверена, Сережа. Ты только не подведи, делай морду кирпичом…

Волонтерствующий сын Никита явился в гости, как снег на голову – в десятом часу вечера. Принес две огромные пиццы, коробку пирожных для сестры и бутылку красного вина для родителей, сам пить его не стал, потому что был за рулем.

Совершенно случайно разговор вывернул на Юлиана Трианонова, международного человека-загадку.

– Прикольный псевдоним, – оценил Никита. – Ясно, что за ним скрывается человек, знакомый с произведением Юлиана Семенова «ТАСС уполномочен заявить» или с одноименным фильмом. Трианон – это же был псевдоним американского шпиона в Москве, верно?

– Верно, – ответил Данилов. – Сейчас ты скажешь, что всех, кто моложе сорока лет, можно в расчет не принимать, потому что они «ТАСС» вряд ли читали или смотрели…

– Самая большая ошибка, которую допускают люди при общении, это домысливание за собеседника, – строго сказал дипломированный психолог. – Я совсем не то хотел сказать. Кстати, у тебя совершенно неверное понятие о современной молодежи. Очень многие знают советскую классику, вот я же, например, сразу понял, что к чему. Хотел же я сказать, что любимый фильм, любимая книга или любимое музыкальное произведение могут многое рассказать о человеке. И псевдонимы тоже. Ничего же не берется «с потолка», все выбирается со смыслом. Вот если бы ты, папа, захотел бы писать о своей больнице в сетях, ты какой псевдоним бы взял?

– Доктор Джекил, – сказал наобум Данилов.

– Браво, Никитос! – Елена несколько раз хлопнула в ладоши. – Что и требовалось доказать!

– Ты о чем? – удивился Данилов. – Я ляпнул первое, что в голову пришло…

– А почему это пришло в твою голову первым? – прищурилась Елена. – Потому что ты и есть доктор Джекил, правильный, белый и пушистый. Но иногда в тебе просыпается мистер Хайд и тогда держись!

– Ну прямо уж мистер Хайд, – поскромничал Данилов, – не преувеличивай.

– Ни капельки я не преувеличиваю. Можете представить, дети, что во время работы на «скорой» ваш папочка однажды так ударил другого врача, что тот пролетел через всю комнату в угол.

– Как в кино, да?! – восхищенно пискнула Мария Владимировна.

– Я еще людей на вызовах лекарственным ящиком избивал. Об этом даже в газетах писали.

– Ну насчет ящика – это совсем другая история, известная мне только по твоим рассказам, а вот мордобой на подстанции произошел, можно сказать, на моих глазах. Сижу я в своем кабинете и вдруг слышу ужасный грохот. Первая мысль была, что потолок на кухне обвалился. Я туда, а там картина маслом – столы и стулья перевернуты, доктор Сафонов в углу на ноги встать пытается, а посреди кухни доктор Данилов стоит в позе «не тронь – убью». Глаза закрою – вижу эту картину.