Мил Миллингтон - Моя подруга всегда против

– Господи, а то я сам не знаю. – Всякий раз, когда она напоминает, я с утомленным и раздраженным видом отвечаю, что, мол, помню. Разумеется, обычно я забываю, но нельзя же давать Урсуле такой козырь в руки.

Я намеревался наведаться к студенткам насчет квартплаты часов в пять, по пути с работы, но получилось иначе. День шел нормально до самого вечера. В основном я был занят играми в прятки со съемочной группой «Панорамы Северо-Востока». Они едва не перехватили меня, когда я возвращался с обеда, но я успел перепрыгнуть через ограждение и скрыться в кустах прежде, чем они установили камеру. Остальное время я потратил на телефонные уговоры кровельщиков вернуться. Они все еще были вне себя. По их версии, Урсула обрушила на их головы поток оскорблений и обвинений, когда они всего за несколько секунд до ее появления решили сделать десятиминутный перерыв. Люди естественным образом пугаются непонятного, поэтому на них особое впечатление произвело то, как Урсула, расхаживая туда-сюда, яростно строчила по-немецки. Что именно она говорила, они не поняли, но звуки ее речи показались кровельщикам грубым, агрессивным, сатанинским лаем. Я сказал им, что по-немецки так звучит любая фраза и что с тем же успехом Урсула могла восхищаться сверкающими капельками росы, сбегающими по ажурным лепесткам цветов, но они не поверили. В отчаянии я названивал им снова и снова – всего четыре раза. В четвертый раз я уже беседовал с ними, как человек, закладывающий в ломбард собственные часы, но из кровельщиков удалось вытянуть лишь обещание вернуться к вопросу на следующей неделе, когда время немного залечит их раны. И тут мне позвонил доктор Хеллер с факультета биологии.

– Пэл Далтон?

– Ну-у-у…

– Алло? Это Пэл Далтон? Менеджер учебного центра? С вами говорит Боб Хеллер с факультета биологии.

– Ах вот как. Да, я – Пэл Далтон. Мы, кажется, не знакомы?

– Нет, но нам нужно срочно увидеться.

– Гм… Я мог бы зайти прямо сейчас.

– Не сейчас. Попозже.

– Вы же сказали – срочно.

– Ну и?..

– Тогда, наверное, лучше прямо сейчас?

– Нет, мне нужно дождаться одного человека.

– Понятно. Тогда следовало сказать не «срочно», но «по делу».

– Вы что, издеваетесь?

– Нет, всего лишь…

– Я – декан факультета биологии. Деканами факультетов биологии просто так не становятся, и хамства я ни от кого не потерплю, зарубите себе это на носу.

– Я не хамил… Просто «срочно» означает, что…

– Повторите, кто я.

– Вы – декан факультета биологии, Боб.

– Спасибо. А теперь прекратите идиотские упражнения в семантике и слушайте внимательно. Мне нужно встретиться с вами, но не сейчас – позже. Ко мне приедет еще один человек, нам обоим необходимо с вами поговорить. Он обещал подъехать в мой офис в полседьмого, поэтому зайдите ко мне в семь.

– В семь? Но я…

– Вы с кем разговариваете, Пэл?

– Видите ли…

– С кем?

– Ладно… Хорошо. В семь так в семь.

В семь, хоронясь в складках местности (телевизионщики еще могли торчать где-нибудь поблизости), я прокрался к факультету биологии. Боб открыл дверь сам. Он оказался пухлым коротышкой средних лет с двумя волосатыми гусеницами вместо бровей. Других волос на голове Боба не осталось. Глаза его застыли в подозрительном прищуре, а рот открывался ровно настолько, сколько было необходимо для воспроизведения членораздельной речи.

– Пэл?

– Да.

Ни ответа, ни приглашения войти не последовало, Боб лишь приоткрыл дверь чуть пошире. Кабинет у него был маленький, стены от пола до потолка закрывали туго набитые шкафы. В них могло находиться все что угодно – от книг и бумаг до человеческих голов. На крошечном столе едва помещался телефон. Рядом с телефоном стоял и робко улыбался человек в мятом костюме. Ногтем указательного пальца одной руки он ковырял под ногтем большого пальца другой, издавая, словно потревоженный сверчок, неравномерные щелчки. Определить возраст посетителя я бы не взялся, но его сутулости, порожденной застенчивостью, на вид было, пожалуй, лет сорок.

Боб Хеллер закрыл за мной дверь.

– Ну и кашу вы заварили. Что вам взбрело в голову?

– Вы о чем? – удивился я.

– Только не надо говорить, что никакой каши не заварилось. Дурацкие отговорки мне не нужны, Пэл.

– Я и не отговариваюсь. Просто поинтересовался, какая именно каша имеется в виду.

– Выходит, каша не одна? Я говорю о раскопках на месте фундамента. Почему вы им это пообещали?

– Я не обещал. Наоборот, сказал, что мы не хотим.

– А я о чем говорю? Разве так общаются с прессой? Попробуйте сказать им, что вы не гей, что у нас нет никаких финансовых нарушений, что не планируете увольняться с работы, что не спятили окончательно, – и вас тут же объявят голубым, вором, безработным и умалишенным… Нам нельзя трогать фундамент.

– Не думаю, что дело дойдет до раскопок.

– Да тут и думать нечего. Фундамент неприкосновенен.

– М-м-м… Вы что-то не договариваете, верно? Актон напортачил? Оставил на месте половину тел?

– Тел? Мне тела до лампочки! – Боб указал на человека в потрепанном костюме: – Это доктор Беннет.

Доктор Беннет смущенно улыбнулся.

– Доктор Беннет работает в экспериментальной химической лаборатории при министерстве обороны в Уилтшире. Как по-вашему, доктор, сколько нейротоксинов находится под фундаментом нового корпуса учебного центра?

– Трудно сказать… – Он пожал плечами с видом человека, знающего ответ, но желающего набить себе цену. – Достаточно, чтобы уничтожить все живое в Северо-Восточной Европе.

– Р-р-р-р-р!

– Ох, не надо так рычать, мистер Далтон. Вы меня пугаете, – пожаловался доктор Беннет.

Паника, прежде лизавшая мои колени, теперь колыхалась под подбородком. Тщательно выговаривая слова, я спросил:

– Как нервно-паралитический газ оказался под фундаментом корпуса?

– Неужели не ясно? Его слишком опасно перевозить.

Я не нашел что возразить и лишь с мольбой и беспредельным отчаянием уставился на Хеллера. Декан издал нетерпеливый вздох. Он считал, что дальнейших объяснений не требуется:

– Какая теперь разница? Давайте сосредоточимся на главном.

– Я желаю знать, каким образом яд, которого хватит, чтобы устроить катастрофу вселенских масштабов, попал под окна моего офиса. У меня тяга к анализу, знаете ли.

– Черт побери! Сейчас это действительно неважно. Надо думать о планах на будущее.

– Боюсь, что твои планы на будущее должны включать космический корабль и лотерею, чтобы отобрать счастливчиков для отбытия на другую планету. Поэтому давай рассуждать по порядку. Как газ попал под фундамент, козел?

– Предупреждаю, я – декан факультета биологии. Стоит мне слово сказать, и тебе дадут пинка под зад так быстро, что…