Коллектив авторов - Удивительные истории о мужчинах

Прибыл я в штаб, представился дежурному, предъявил документы, прошел в кабинет. Снова представился уже присутствующим в кабинете. Вот тут-то я и напрягся. В кабинете было необычайно людно. Помимо авиационного начальника и начальника штаба, были там «штирлиц» группировки и какой-то полковник без знаков принадлежности и с очень характерным цепким взглядом. Короче, «рожа фээсбэшная», а кто немного послужил, тот прекрасно знает, что от «гэбья» ничего хорошего ждать в принципе нельзя, а уж когда они тобой интересуются — то тем более. Если уж эти ребята уделяют тебе особое внимание, то это они сто процентов или посадить тебя мечтают, или уговорить героически погибнуть за Родину. Забегая вперед, скажу, что так оно примерно и вышло.

— О, а вот и он, я вам только что про него рассказывал.

Это «штирлиц» голос подал. С такой сладенькой улыбочкой.

Ну все, думаю, дай бог, чтобы только на нетрадиционный секс раскручивали, а то сейчас точно будут подписывать на предмет «похищения Масхадова».

— В общем, так, лейтенант, довожу тактическую обстановку…

Я вам весь этот ужас подробно описывать не буду. Перескажу вкратце.

В наикрасивейшем месте (аэрофотоснимки прилагались), в горах Кавказа, в самом сердце ареала обитания гордого чеченского народа, сидел в своем тренировочном лагере и точил свой фамильный кинжал один известный мюрид. И задумали коварные гяуры, сиречь юго-западная группировка войск, его извести. Для этого решили они послать в это ущелье шайтан-арбу летающую (боевой вертолет МИ-24). Да не один, а целую стаю (эскадрилью). А чтобы знали погонщики этих птиц железных, Аллахом проклятых, где мюрид отважный со своими кунаками верными у друзей своих арабских боевое слаживание проходит, приказали своему демону (командиру разведывательного взвода лейтенанту Новикову) со слугами своими верными к лагерю тренировочному мюрида прийти тайно, все высмотреть и стаю эту проклятую навести.

Вот такая сказочка для младшего школьного возраста.

— Ну, что думаешь?

— А что тут думать, так и знал, что меня обязательно наградят, но непременно посмертно. Да, кстати, слышали — наш главком же по телику сказал, что в Чечне никто не работает? Чтоб мне больше ни разу рюмку не поднять, говорит. Стаканом, говорит, клянусь.

Все в кабинете переглянулись. А «штирлиц» весело сказал:

— Ты, это, говори, да не заговаривайся. Че, прям стаканом?

— Ну.

«Штирлиц» хлопнул себя ладонью по лбу:

— Так он же бухой был! Так, ну а серьезно?

— Товарищ полковник, мы, батальонная разведка, подчеркиваю — БАТАЛЬОННАЯ, мы работаем в ближних тылах, здесь своя специфика, это не лучше, а может, даже и хуже, чем глубокие тылы. Но вот это — это же для спецназа задача. А мы не спецназ — мы такому не учились.

— Да в разгоне все. А нам срочно надо. Да и вертолетчики тебя хвалят. Причем «афганцы».

— Вот только не надо со мной в психологические игры играть. Не первый день, да и не первый раз воюю. Озадачьте спецназеров, пускай сходят адресно и одвухсотят.

У них, кстати, в то время на вооружении В-94 стояла, калибр — 12.7, прицельная дальность — 2000 метров. Правда, конструктивное решение, мягко говоря, странное. И глушит очень сильно. У нее дульный тормоз очень внушительный, и поэтому звуковая волна назад идет и стрелку прямо по ушам бьет. Но убойная штука, в полном смысле этого слова. Мне под Ботлихом дали с ней поработать. Только я корректировщика их попросил помочь с поправками, я таблиц для нее в глаза не видел. Так когда из этой винтовки по цели работаешь, главное — попасть. В любую часть тела. Сзади цели аж облако красное вылетает. Вот она-то для таких заданий — самое то.

Да и сами эти офицерские группы — это команды отмороженных. Они даже живьем из Чечни духов таскали. Нет, вы только представьте себе задачу: не завалить наглухо, а выкрасть, причем не из библиотеки же имени Ленина, а из аула какого-нибудь, и дотащить потом до места. Это совсем другой уровень, это я вам точно говорю.

— А отряд его тоже они двухсотить будут? А так двух зайцев убьем. Да и авианаводчика у них сейчас нет, трехсотый.

Ну да, в разгоне, как же. Я же с ними еще несколько часов назад квасил напропалую. Хотя я же не знаю, какие им задачи поставили и на какие сроки, мне ведь не докладывают. А к выходам тоже готовиться надо. Это вам не «Art of War», где какой-нибудь Рэмбо женщину любит, не снимая разгрузки, и параллельно из крупнокалиберной снайперской винтовки за три километра басаевых толпами валит да еще одновременно сверхсекретную операцию на карте думает.

— В общем, так. Срок тебе на подготовку — сутки. Или тебя по уставу застроить? И боевой приказ по всей форме отдать?

— У меня с экипировкой трудности, да и оружие у меня далеко не все под эту задачу, про патроны снайперские я вообще молчу, плюс рацию обещали поменять еще черт-те когда и «Историк» (ЗАС) выдать!

Говорил я дрожащим от слез голосом, шмыгал носом и чуть не расплакался. Посмотрите, мол, какая я сиротинушка.

Все полканы хором заржали.

— Ладно, сирота казанская, ехай на склад, я позвоню. Только не наглей, что надо — получишь. Из того, что есть. Но не сверх штата, строго на обмен, понял?

Слеза в голосе у меня моментально пропала.

— Хорошо, давайте тогда и с вещевиками разберемся. У меня к ним куча вопросов.

— Так ты же не у нас на довольствии стоишь?

— А там, где я на довольствии состою, мне таких задач не ставят. У меня там, может, должны сплошь высадки с моря быть с целью захвата и удержания плацдарма. Да и вообще, где мой БДК? Качните люстру, жить без качки не могу!

Когда все отсмеялись, «штирлиц», вытерев слезы, сказал:

— Всё, поручик, вали на хер отсюда. Завтра я у тебя. Буду вас с вертолетчиками инструктировать до потери пульса.

— Так че по вещевикам-то?

Он махнул рукой: мол, иди грабь, мародер.

На периметр за Изей и своим «замком» я слетал мгновенно. На склад мы ворвались как монголо-татарская орда в тихую русскую деревню. Наступил мой звездный час. Нахапали мы столько, что можно было бы не только до Ведено, но и до Берлина дойти.

После возвращения в ППД в Каспийске я построил взвод.

— Значит, так, нам поставлена боевая задача. Но операция настолько важная и секретная, что сказать вам я не могу ни слова. Поэтому буду показывать — смотрите сами.

С этими словами я протянул бойцам карту.

Идея заключалась в следующем.

Мы десантируемся с вертушки (МИ-8) посадочным способом. (Ах, как бы хотелось написать «парашютным», ночью, из стратосфЭры. Ну, чтобы как в кино. Но пишу, как было, бог с ним.) Высадка за тридцать километров от предполагаемого района цели. Совершаем марш примерно за сутки. Это ведь горы: если по карте по прямой пять километров, то идти можно и три дня запросто. Проводим доразведку цели (1–2 дня). Вызываем авиацию. Наводим, корректируем. После чего бежим, закинув рога за спину, в точку эвакуации, примерно десять километров. Вроде бы ничего сложного, но если спалимся… Это все, гонять нас по горам будут азартно, со свистом и улюлюканьем.