Юрий Берков - Записки атеиста

— Нет. Не могу я видеть, как они танцуют, целуются, как он её соблазнять начинает. Мне становится не по себе. Ревность какая-то. Понимаете, мы с Инной любим друг друга с детства, со школьной скамьи. Мы подруги, мы одна семья.

— Ааа… Понятно. Это бывает. И потому у вас нет детей?

— У меня нет, а у Инны есть дочь. Но теперь она взрослая, замужем. Сынишка недавно родился. Она живёт сейчас у мужа. А раньше спала во второй спальне. Мы в первой, а она во второй. Так, что та спальня не пустовала.

— А вы не пытались заиметь ребёнка?

— Пыталась. Да бог не дал. Понимаете, когда с мужчиной встречаешься от случая к случаю, трудно забеременеть. С ним нужно жить постоянно, а у нас были только эпизодические встречи. И то мы не раз ссорились с Инной из-за этого. Ей не нравилось, что у меня появился мужчина, мне не нравилось, что у неё. Потом, когда она забеременела, я вообще перестала приводить сюда парней. Ведь не выставишь её, беременную, на улицу! А больше встречаться было негде. Уже после окончания института был у меня роман с одним больным. Но вскоре он выписался из клиники, и всё прекратилось.

— А что, разве другие больные не обращали на вас внимание? Вы же очень не дурны собой. И фигура у вас в норме, и внешность привлекательная. Вы очень симпатичная женщина.

— Спасибо, — улыбнулась Нона. — Но другие больные меня не интересовали как мужчины. Мне приглянулся тот. Я привязалась к нему. С ним мне было хорошо и физически и духовно. Я даже хотела выйти за него замуж. Но он оказался женат и не собирался бросать семью. У него красивая жена, прекрасные дети. Я видела их не раз вместе.

— А вы, Инна, что ж не вышли замуж? Если бы хоть одна из вас вышла замуж, ваш союз бы распался, и тогда другая тоже могла бы найти себе спутника жизни.

— А я не хотела замуж. Я любила Нону. Одно дело переспать с парнем, другое — жить с ним всю жизнь. На это у меня не хватало ни смелости, ни желания.

— Понятно. Значит, теперь вы так и будете жить вместе до конца жизни?

— Да. Мы уже вышли из того возраста, когда девчонки влюбляются в парней без памяти и выходят замуж. У нас есть дочь, и мы считаем её нашей общей дочерью, есть внук, дай бог не последний, и нам ничего другого не надо. Если вы будете изредка нас навещать, то мы будем вам благодарны. Вы хороший собеседник. Нам с вами легко. И вы мужчина, к которому мы не ревнуем друг друга. Вы нам как отец. Вы знаете, есть какое-то шестое чувство, когда увидишь человека, поговоришь с ним несколько минут, и он сразу располагает к себе. Кажется, что ты знаешь его давно — давно! Вот такое чувство у нас по отношению к вам.

— Спасибо. Мне с вами тоже очень хорошо, и не так одиноко.

— А почему вы один? Где ваша жена, дети? — спросила Нона.

— Жена моя умерла давно. Дети взрослые. Старшая дочь, Диана, живёт под Одессой, я был у неё в прошлом году, а сын, Георгий, в Москве. Но сейчас он с женой и детьми в Найске, на каникулах. Так, что я не совсем одинок. Но мне, конечно, не хватает женского общества.

— А почему вы не женитесь? Вы ещё достаточно бодрый мужчина.

— Да вот, не довелось как-то… Всю жизнь работа, работа, работа! Сначала кандидатскую писал, потом докторскую диссертацию. Потом симпозиумы, конференции и опять работа. А всё свободное время уходило на детей.

— Значит, они росли без матери?

— Да. Но у меня была прислуга. Они ни в чём не нуждались.

— Но женщины-то у вас были?

— Была одна… Я сделал её управляющей на своей вилле, во Флориде. Но в прошлом году мы расстались. Она оказалась замешанной в одной очень грязной истории. Она не была бескорыстным человеком.

— Понятно… Ну что же, мы будем рады, если вы найдёте у нас то женское общество, которого вам не хватает. Мы будем дружить с вами совершенно бескорыстно.

— Спасибо. Вы мне обе очень нравитесь.

Они сидели за столом, перед ними стояла бутылка хорошего вина, фрукты и они говорили, не стесняясь, о самых житейских вещах. Позади у каждого была большая длинная жизнь и они знали о ней всё. Поэтому и понимали друг друга с полуслова.

Они посидели часа два и Евгений Робертович стал собираться.

— Спасибо за гостеприимство. Рад был познакомиться.

— Вы хотите нас покинуть? — разочаровано спросила Инна.

— Да уже поздно…

— А куда вам спешить? Оставайтесь у нас до утра. Мы ещё посидим, потанцуем с вами, погреем друг друга.

— Нет, нет, спасибо. Мне пора домой. На первый раз достаточно. А то родственники будут беспокоиться. Да и как мужчина, я не в лучшей форме.

Он распрощался с дамами и вышел. На улице подмораживало, но в душе его расцвела весна.

Уже несколько дней Евгений Робертович ходил под впечатлением встречи с двумя прекрасными дамами. Он вспоминал, как ему было хорошо с ними, как радовалась его душа. Ему хотелось встретиться с ними снова, но он боялся, что это свидание будет не столь удачным, как предыдущее. Он вспоминал прелестные формы Ноны — она была, худощава, стройна и женственна. И не менее прелестные формы Инны. Та была чуть ниже ростом, пышнее, особенно в бёдрах, но тоже очень привлекательна. Нона была золотисто-рыжая блондинка, Инна — осветлённая шатенка с пышными локонами. И голос у Ноны был тёплый мягкий, а у Инны высокий, сильный. Они были разные, но обе очень привлекательны.

Сегодня Евгений Робертович решился вновь позвонить подругам. Все эти дни он принимал настойку женьшеня и вводил гормональные свечи с андрогенами. Сегодня утром наблюдалась слабая эрекция. Значит можно надеяться на успех.

В шесть вечера он позвонил. Трубку взяла Нона.

— Здравствуйте Нона Васильевна. Это беспокоит вас Раковский, Евгений Робертович. Извините старика, но прошлая наша встреча произвела на меня неизгладимое впечатление. Живу надеждой вновь увидеть вас.

— Так в чём же дело? Приходите в гости. Мы будем рады.

— Тогда я подойду через полчасика.

— Хорошо. Ждём.

Через полчаса Раковский был у женщин.

Они как раз собирались ужинать.

— Я тут бутылочку вина прихватил, — сказал Евгений Робертович, — если вы не против, то давайте понемногу…

— Очень кстати. Мы не против.

Они выпили за встречу и разговорились. Сначала говорили о медицине, потом так, «за жизнь». Евгений Робертович рассказал подругам, как он остался вдовцом, как жил с Мартой во Флориде и как уехал оттуда, бежал от одиночества.

Потом в разговор вступила Инна.

— А вы не хотите послушать, как я познакомилась с отцом мой дочери? — спросила она.

Евгений Робертович кивнул. — Расскажи, дорогая. Это интересно.

— Он лежал у нас в клинике. Молодой 30-ти летний брюнет, симпатичный. Мне тогда только-только двадцать исполнилось. Я была стройна, красива и уже год работала медсестрой в урологии. Много пациентов прошли через мои руки. Десятки раз я вводила световод в урерту и почти не реагировала на мужской пенис. Работа, есть работа. А с этим, Володей, всё получилось иначе. Эрекция у него возникла спонтанно. Смотрю, парень застеснялся, покраснел, а сделать ничего не может. «Извините, — говорит, — вы очень молоды и привлекательны». «Ничего, — отвечаю, — всё нормально. Лежите спокойно». Взяла световод и стала вводить. А парень задышал как-то странно. «Что, больно?» — спрашиваю. Он головой мотает. Я дальше ввожу потихонечку и мне тоже как-то не по себе. Возбуждение какое-то охватило. Всё во мне сжалось, завибрировало. Врач смотрит на меня и не может понять, что со мной происходит. А я буквально влюбилась в этого Володю. Смотрю на него, как дура. Он смотрит на меня и шепчет: «Простите, я не хотел. Так получилось». А врач со мной тогда был опытный, старенький. Он, помню, схватил салфетку и подал мне. «На, вытрись, — говорит, — подмойся и работай дальше. Ничего страшного».