Рудольф Слобода - Разум

— Фу-ты ну-ты, до чего она вдруг умная стала. Отец получил санаторную путевку. Кто бы вам без меня стирал, готовил, вы бы весь дом перевернули. Сама палец о палец не ударишь, а рассуждать горазда. Это тебя в школе так науськивают против родителей?

Девочка говорит:

— Ага, в школе.

Тесть печально оглядывается вокруг — радуется, что стар. Теща замечает:

— Откуда вы только такие умные? В самом деле, в кого это вы?

Яно уже сыт семьей и заботами о ней. Он закуривает сигарету и выдувает дым прямо на тестя. Тот упреждает его:

— Не надо бы тебе курить. Яд это.

Жена Яно обмахивается газетой, украдкой снимает туфли и спрашивает:

— Ты гостиницу заказал?

— Какую гостиницу? Чего выдумала? Отстань! — бормочет раздраженно Яно.

Дочка навостряет уши, а потом невинно спрашивает:

— Мама, ты не забыла на гостиницу денег?

Тесть цыкает на внучку, того и гляди, рука поднимется… Яно говорит:

— Вернусь ведь… И прошу тебя… поговорим о другом. Как там отец?

Жена на это:

— Лежит, хорошо ему.

Тесть добавляет:

— Кланяется тебе.

Взгляд Яно падает на женины туфли, он отталкивает их ногой, шепчет:

— Ты что вытворяешь? На Ривьере ты, что ли?

Отзывается дочка:

— Мама, если не потратишь деньги на гостиницу, купишь мне ту юбку?

Яно спрашивает:

— У нее нет юбки?

Жена язвительно отвечает:

— Нету.

Теща утишает надвигающуюся ссору:

— Дайте покой отцу. Есть же у тебя в чем ходить.

Но дочка не сдается:

— Та юбка узка, не могу ее носить. Хожу все время в одной и той же. На мне экономите, а…

Яно выглядывает в окно, где течет курортная жизнь, замечает некоторые знакомые фигуры, возможно и ту дамочку, которой сохранил туфли и веру в жизнь. Официант проходит мимо с грузом пива и рома. Спотыкается о сынишку Яно и падает. Дочка смеется, но недолго. Яно подымает сына и хлопает его по заду, официант с минуту стоит над черепками, потом пинает поднос и идет успокоиться в кухню. Приходит старушка с метлой и ведром, заметает пол. Янов сын переходит из рук в руки, верещит и дергается, сестра тоже ему поддает, и тесть выходит с ним на улицу. Яно платит старшему официанту, который милостиво прощает им вину. Семья поднимается и идет к автомобилю. Возле него тесть держит внука под мышки и дает ему возможность спокойно помочиться на дорогу. Дочка говорит:

— А прогуляться не пойдем? Как же я скажу, что была на курорте, когда мы невылазно сидели в корчме.

Вспыхивает ссора. Тесть залезает с внуком в машину и усаживается на заднем сиденье. Янова жена открывает все двери, проветривает, отряхивает сиденье у руля. Какие-то фрайера спрашивают дочку, не продается ли их машина. Ответа не получают — дочка им вслед высовывает язык. Мать, увидев это, подходит к ней и дает оплеуху. Яно, разозлившись, исчезает за углом. Жена решительно садится за руль и ждет, пока все поймут, что пора отправляться домой. Семья занимает свои места. Машина трогает с места.

Наконец мы в столовой за столом, обедающие после супа ждут второго; лесорубши нет. К столу подходит прелестная официантка с красивым носом; подводит новую отдыхающую. Это девушка лет двадцати пяти, маленькая, забитая, очаровательная, приличная, хорошо одетая, хорошо причесанная; она как картинка, как мадонна.

Девушка всем подает руку, представляется:

— Ганка Тлста.

Фрущак закатывается. Такую фамилию он сроду не слыхал. Учительница в трауре говорит:

— Тлсты, по-русски Толстой, а это был великий писатель, так что не стесняйтесь своей фамилии.

Девушка на это:

— Когда выйду замуж, у меня другая будет.

Фрущак острит:

— Только не выходите за Худого.

Потом они обедают. Ганка подчищает все. После обеда она спрашивает:

— Вы гуляете? Здесь замечательный парк, правда?

Учительница — сама любезность:

— Сегодня концерт, я достану вам билеты, хотите?

Девушка рада. Она обращается к Яно:

— И вы пойдете?

Яно молчит, лишь пожимает плечами. Воспитанная Гана не забывает и о Фрущаке, спрашивает его:

— Вы идете?

Фрущак краснеет, еще энергичнее орудует зубочисткой и говорит:

— Мне с самого утра как-то не по себе, пойду лучше посплю.

Ганка спрашивает учительницу, что это будет за концерт. Оказывается, приезжает квартет валторнистов из самой Праги, весьма известных — как написано на афише — музыкантов. Яно справляется, будут ли играть только эти четверо, ведь это наверняка нагонит тоску. Ганка говорит:

— Не нагонит, я жду с нетерпением.

Вечером, проходя мимо клуба, Яно с Ретой слышат то быстрые, то медленные звуки, короткие музыкальные пьески. Яно говорит:

— Это музыканты из Праги, мы могли бы пойти на концерт.

Рета возражает:

— Там будет старуха. Потому-то она так прихорашивалась сегодня. Чего только бабы на себя не напяливают, чтобы выглядеть светскими дамами.

Яно напрашивается:

— Позови меня на чашечку кофе.

Рета качает головой: нет, уже поздно, завтра тоже будет день. Старуха всякую минуту может вернуться… Яно вздыхает, Рета целует его и говорит:

— Разве тебе мало было сегодня? Какой же ты ненасытный. Никто бы не дал тебе пятидесяти. И молодого солдата заткнул бы за пояс…

Яно стискивает зубы, ощетинивается:

— Какого солдата? Что у тебя общего с солдатами?

Рета хихикает. Яно поворачивается на каблуке и покидает барышню перед клубом. Она садится на скамейку.

Концерт окончился. Яно сидит в вестибюле в кресле. Выходит Ганка, Яно подходит к ней и говорит:

— У вас не найдется немного времени? Я хотел бы кое-что сказать вам.

Ганка любезно соглашается, они идут и садятся в кресла. Яно молча смотрит на девушку, словно размышляет о чем-то, словно ищет слова в своей сложной душе, словно испытывает особое волнение. Ганка говорит:

— Надо было вам пойти на концерт, вам бы понравилось.

Яно смиренно:

— Я уже о таких вещах и не помышляю. Я совершенно раздавлен.

Ганка делается серьезной. Яно продолжает:

— Никто меня не понимает, я совершенно одинок, я развожусь.

— Да-а? — изумляется Ганка. — У вас дети тоже есть?

— Нет, хотя бы за это спасибо. Я рад, что их нет. Кто может рожать детей в этот мир? Разве что преступники.

Ганка улыбается — ей как-то неловко возражать старшему. Меж тем холл пустеет. Яно хватает Ганку за руку, говорит:

— Вы не могли бы меня выслушать? Надеюсь, вы поможете мне?

Ганка оглядывается вокруг, смотрит на часы, наконец кивает утвердительно и говорит:

— Но тогда придется вам проводить меня до отеля.

— Что ж, могу рассказать вам о себе по дороге, пойдемте, — предлагает Яно.

Они идут и молчат. Ганка временами доверчиво улыбается, ждет от Яно исповеди, но тот вроде бы смущается. Вздыхает, разводит руками, снова вздыхает. Они садятся на скамейку. Яно начинает: