Сарина Боуэн - Полутона

– Потому что ты бы сказала мне не заморачиваться.

Он прав.

– Я просто… – улыбаюсь ему. – Не могу поверить, что это и правда ты. – Он подстригся. От этого выглядит старше, серьезнее. – Хорошо выглядишь.

– Подумал про тебя то же самое. – Он поднимает меня, обхватив мне талию, и кружит, точно ребенка. Когда мои ноги снова на земле, он берет меня за руки. – Что ты здесь делаешь одна? У тебя руки холодные.

Выдыхаю.

– Ходила по делам, но зря.

– Куда пойдем? – спрашивает Хейз.

Хороший вопрос. Я была очень удивлена, увидев его, и теперь не знаю, что и думать.

– Давай прогуляемся, – говорю я, напоминая себе Фредерика.

Черт его побери.

– На самом деле есть одно место, куда бы я хотела сходить. Но оно далеко.

– У меня есть время, – говорит Хейз. – Возьми меня за руку. – Он поправляет рюкзак на плече, и мы отправляемся в путь.

– В той башне есть колокола, – говорю я, когда мы проходим мимо библиотеки. – Студенты музыкалки играют на них песни дважды в день, они выбирают самые странные для этого композиции. На прошлой неделе я слышала Queen. We will rock you.

– Сумасшедшие дети подготовительной школы, – говорит Хейз, сжимая мою руку. – Рад, что нашел тебя так быстро. Я переживал, что ты будешь где-нибудь гулять и не возьмешь трубку.

– Не в этот раз.

– Здесь красиво. Все эти старые здания.

– Иногда мне кажется, что я гуляю по художественной книге. Хочешь увидеть библиотеку? Она крутая.

– Библиотеки не для меня. Кстати, куда мы идем?

– Дом в соседнем городке. Моя мама жила там, когда училась в школе. Я хочу его увидеть.

Он секунду молчит.

– Она ходила в ту же школу, что и ты сейчас, да?

– Только в выпускной класс.

– А потом?

– Поступила в университет Массачусетса, но взяла перерыв на год. Только я родилась прежде, чем она успела начать учебу.

– То есть твой отец жил где-то здесь?

– Где-то.

– Ты не знаешь где?

Я качаю головой.

Мы идем какое-то время молча, пока Хейз не задает мне вопрос:

– Ты нашла здесь то, что искала?

Нашла ли я? Я до сих пор не знаю, о чем думает Фредерик половину времени или почему его никогда не было в моей жизни.

– Я работаю над этим, – говорю я.

Он не отвечает на это.

Поиски дома на Армори-стрит занимают у нас сорок пять минут. А когда мы приходим, там оказывается почти не на что смотреть.

– Не помешало бы покрасить, – замечает Хейз.

– Как минимум, – говорю я. Перед нами печальный старый деревянный дом с провисшей над верандой крышей. – Должно быть, выглядел лучше в 1997-м. – В тот год моя мама окончила Клэйборн.

– Конечно, так и было, – говорит Хейз мягко. Но мы оба все видим. Это не лучший район. Во дворе через дорогу валяется ржавая лодка.

Если я приехала в Клэйборн, чтобы найти маму, то пока не нашла.

– Пойдем обратно, – говорю я.

Ко времени возвращения в кампус мы оба замерзли.

– Ты голодный? – спрашиваю я. – Я уже ела. Но могу раздобыть тебе что-нибудь.

Он снова сжимает мою руку.

– Я правда приехал, чтобы просто увидеть тебя.

Когда я поднимаю глаза, мой старый друг наблюдает за мной, его взгляд до боли знаком.

– Мой корпус вон там.

Он останавливается на тротуаре.

– У тебя будут проблемы, если переночую?

– Ну… – «Боже», – я правда не хочу нарушать правила. Но знаю, что шансы попасться почти нулевые. – Тебе запрещено находиться в моей комнате после десяти. Но никто никогда не проверяет. И моя соседка сегодня уехала.

– Тогда отлично.

Двор Хабернакера освещают старомодные фонари. Хейз достает телефон.

– Какая у тебя комната?

– Вон та. – Я указываю. В окне видно красные шторы Авроры.

Хейз направляет телефон на здание и делает снимок.

– Чтобы я помнил, где ты.

Я смотрю на фасад над нашим подъездом и вижу кого-то, глядящего вниз. Силуэт в окне пятого этажа. Джейк . Собираюсь поднять руку и помахать, но он отворачивается.

– Веди, – говорит Хейз.

Я веду его вверх по лестнице в свою комнату. Хейз заходит и смотрит по сторонам.

– Красиво. Старая школа.

– Буквально. Студенты живут здесь уже девяносто лет.

Он кладет свой рюкзак на стул Авроры и поправляет прическу.

– После двух дней в автобусе я бы не отказался от душа.

– Ох. Конечно. Я дам тебе все, что нужно. – Выношу ему полотенце и косметичку с мылом и шампунем из спальни.

Он ухмыляется.

– Как в летнем лагере.

– Иди за мной. – Я выхожу в коридор и проверяю ванную – она пустует. – Хорошо, все в порядке. Закрой дверь, ладно? И я оставлю дверь в свою комнату открытой.

Я пытаюсь читать один из журналов Авроры, пока жду его, но бесполезно. Я очень рада видеть его, но все равно беспокоюсь.

Дверь в комнату открывается, и Хейз заходит на цыпочках в моем розовом полотенце вокруг талии, а его одежда висит на его татуированной руке. При виде этого я смеюсь.

– Ты бы видел себя. Крутой чувак в розовой юбочке.

Он молчит, пока не закрыл дверь.

– Кто-то меня заметил, – говорит он, понизив голос. – Какой-то парень сверлил меня взглядом в коридоре.

– Ох.

– Серьезно. Он выглядел так, будто собирался пойти и позвать охрану.

– Блондин, очки с черной оправой?

– Да. Он.

Я ощущаю внезапную боль.

– Это наш сосед. Он хороший. Не думаю, что он так поступит. – «Но я обязана перед ним извиниться».

– Здесь живут и парни?

– Мы на разных этажах.

Хейз заходит в спальню и закрывает за собой дверь. Выходит в джинсах, но без футболки.

Мы оба молчим, когда он садится рядом со мной, но мое сердцебиение слегка учащается от близости его голого торса и мышц. Я шутливо его толкаю, касаясь татуировки орла на его бицепсе, а затем трясу кулаком.

– Ай!

– Видишь что-то, что тебе нравится? Гораздо проще ходить в спортзал, когда нет тонн домашки.

– Как работа?

– Нормально. Я сейчас работаю на парковке. Они постоянно меня перебрасывают, так что не заскучаешь. Но все равно тоскливо.

– Ты записался уже на подготовку? – Хейз собирался поступать в местный техникум в этом году.

– Пока не дошел, – говорит он.

Так странно сидеть на нашем ДПО с Хейзом.

– Ты пялишься на меня, – говорит он. – Будто никогда раньше не видела.

– Может, если ты наденешь рубашку, я не буду. – Мне стыдно говорить это. Но он в моей комнате – вопрос, что сейчас будет.

Хейз поднимает мою руку с дивана, а затем прижимает к своей голой груди. Его взгляд на мне. Потом он наклоняется ко мне, и я вижу, как приближаются его губы, точно в замедленной съемке.

Когда его губы соприкасаются с уголками моих, они оказываются мягче, чем я помнила. Его поцелуй остается там, пока я не слышу стук своего сердца.

– Ммм… – Он вздыхает, и меня бросает в дрожь. По всему телу.

Нервничая, я закрываю глаза и фокусируюсь на тепле его рук, которые прижимают меня к груди.