Сарина Боуэн - Полутона

– Может, мне не в чем признаваться. – Это полная чушь, поэтому Аврора закатывает глаза.

Но Джейк слишком особенный, чтобы рисковать. Если я поведу себя нелепо, он может исчезнуть.

Аврора поднимается.

– Вы двое достойны друг друга. – Берет сумку. – Увидимся завтра.

– Повеселись там!

В комнате становится слишком тихо, когда она уезжает к отцу. Поэтому я достаю телефон и звоню своему. Я не видела Фредерика целую неделю.

– Как дела, детка? – отвечает он.

– Хорошо. Звоню спросить, какие у тебя планы на вечер.

– На вечер? – Он делает паузу. – Ну, я думал, ты будешь занята с друзьями. Так что планировал посидеть дома. Думаю, я простыл.

– Ладно…

– Может, пообедаем завтра или в воскресенье?

– Конечно.

Пару часов я маюсь от безделья, а потом вспоминаю, что мне нужно кое-что купить в книжном магазине. Так что накидываю плащ и открываю дверь.

Какая удача, что Джейк как раз спускается по лестнице.

– Я схожу с тобой, – говорит он, когда я рассказываю, куда иду. – Мне только нужно кинуть это в почтовый ящик. – У него в руках письмо. – Родителям. Мама все пишет мне письма, а я никак не отвечу.

– Можем пойти побыстрее? – спрашиваю я. – Кажется, магазин закрывается в восемь.

Вместе мы идем по прохладной улице. Джейк болтает рядом со мной. Он в предвкушении встречи клуба астрономии, что дает мне оправдание полюбоваться им, делая вид, что я просто слушаю.

– Мы ищем новые планеты, – говорит он. – Новички находят такие постоянно. Даже при том, что телескоп недостаточно мощный, чтобы увидеть их.

– Правда? Тогда как их находите?

– Ну, гравитация. Звезды идут по плавной орбите, если вокруг них нет планет. Если есть – они колеблются. Размер колебаний дает подсказку о планете. Поэтому можно доказать, что они там, даже если их не видно.

– Круто. – Обожаю, как оживляется его лицо, когда он говорит об астрономии.

– Зачем тебе в книжный в восемь вечера в пятницу? – спрашивает он.

«Упс». Я знаю, что моя социальная жизнь вряд ли может привести кого-то в восторг. Мне не нужно напоминание.

– Почему ты идешь со мной в книжный в пятницу вечером? – парирую я.

Джейк пожимает плечами.

– Это веселее, чем проходить еще один уровень «Секретных операций».

– Какой комплимент, – бормочу себе под нос.

– Что? – спрашивает он, широко распахивая глаза.

Я качаю головой.

– Ничего. Я оставила «Анну Каренину» под диваном у Фредерика в Калифорнии. А в понедельник лекция. Если у меня не будет книги, мне конец.

– Думал, ты ее уже прочитала.

– Но не выучила наизусть. Однако ты прав, стоит найти занятие получше для пятничного вечера. – Это ужасно тонкий намек. Но не могу же я сказать, как взбудоражена просто оттого, что иду рядом с ним. Или что запомнила форму его улыбки.

– Думаю, ты можешь скачать электронную книгу, – предлагает Джейк. – Если их распродали.

– Ты прав. – Вздыхаю.

На Мэйн-стрит мы проходим мимо бара «У Мэри». Что-то заставляет меня остановиться и посмотреть внимательнее на пару, которая устраивается за высоким столом у окна. Может, мое внимание привлекла его кожаная куртка или форма его плеч, когда он садился на табурет.

Это мой отец. Тот самый, который только что мне сказал, что проводит вечер в одиночестве.

Я таращусь. Напротив него сидит девушка с блестящими каштановыми волосами. Они увлечены беседой. Пока я смотрю, он кладет ладонь на ее руку, а потом она смеется над чем-то, что он сказал.

– Рейчел, что не так?

Не отвечаю. Вместо этого отхожу к другому концу окна, чтобы увидеть лицо женщины. Она симпатичная, с улыбающимися глазами. Но то, как он на нее смотрит, вызывает у меня головную боль.

– Я увидела папу, вот и все.

– А мне нельзя с ним познакомиться? – спрашивает Джейк.

– Нет, – говорю чуть более сердито, чем хотела бы. – Кажется, он занят. – Затем отрываю взгляд от окна, направляясь вниз по улице. Мой шаг ускоряется, и Джейку приходится бежать, чтобы успеть за мной. Я останавливаюсь перед книжным магазином, в котором уже не горит свет, на вывеске написано, он закрывается в семь тридцать.

– Черт , – ругаюсь я. – Черт, черт, черт. – Но дело не в книжном. Отец соврал мне так легко. От этого хочется выть.

Я слышу шепот матери: «Мужчина скажет все что угодно».

– Рейчел. – Джейк кладет руку мне на плечо. – Она умирает в конце.

Чувствую, что вот-вот расплачусь.

– Кто умирает?

И тогда мы оказываемся лицом к лицу, близко, смотрим друг другу прямо в глаза.

– Анна Каренина, – шепчет он. Улыбка мелькает на его губах. Момент настал, результат зависит от меня. Я вижу, что он ждет, что я дам крошечный знак. Сигнал.

Или, может, он вовсе и не ждет и все это у меня в голове.

Ложь Фредерика обжигает. Из-за этого я не понимаю, настоящая ли улыбка Джейка или он издевается.

– Она умирает в конце, – говорю я медленно. И внезапно просто не могу справиться с разочарованием. – Это не смешно, – огрызаюсь я, делая полшага назад. Джейк убирает руку с моего плеча.

– Ну, подожди… Я не это имел в виду! – говорит он, а затем отступает. – Блин . – Наступает ужасная тишина, которую я могла бы нарушить, если бы не чувствовала себя разбитой.

Злая Рейчел вернулась.

– Лучше тебе отправить письмо родителям, – я указываю в направлении почтового отделения. Как будто мне все равно, что он делает в пятничный вечер.

Джейк крепче сжимает конверт.

– Да. Наверно. Ты идешь?

Я медленно качаю головой.

Мы снова смотрим друг на друга, Джейк выглядит так, будто пытается что-то понять. Он ждет, но я не шевелюсь. Чувствую себя закрытой, как книжный магазин. Внутри темнота.

После еще одного неуверенного взгляда на меня Джейк медленно разворачивается и направляется вниз по улице. Один.

Я смотрю, как он уходит, мои страдания достигли пика. Я совсем одинока теперь, в восемь вечера в пятницу. Вдыхая холодный ноябрьский воздух, я понятия не имею, что делать.

Я не пойду обратно и не буду смотреть в окно «У Мэри» опять. Это слишком жалко, даже для меня. Поэтому перехожу улицу. Из автобуса, прибывшего из Бостона, только что вышли пассажиры, и они разбредаются в разные стороны, везя чемоданы и сумки за собой.

У одной фигуры лишь рюкзак на плече, и походка до странности знакома. Это настолько невозможно, что я даже не думаю выкрикнуть его имя.

Но, боже, похоже, это и правда он.

– Хейз!

Он оборачивается.

Я бегу к нему, смеясь.

– Боже мой! Что ты здесь делаешь?

– А ты как думаешь? Приехал, чтобы увидеть тебя. Ничто другое не заставило бы меня сидеть тридцать шесть часов в автобусе. Маленький подарок, который я дарю самому себе на день рождения.

– О! Завтра. Ого. Но… почему ты не сказал, что приедешь?