Оуэн Дэмпси - Найдите Ребекку

— Наверное, вода слишком горячая, — заметил он. — Евреям не нравится.

Эсэсовец пошел дальше, но Кристофер не мог сдвинуться с места. Ему понадобилось столько усилий, чтобы сдержаться, что онемело все тело. Он чувствовал униформу, словно вторую кожу, и провел ладонями по рукавам. Он опустил голову к груди, фуражка упала. Крики продолжались, но начали стихать. Он пытался думать о Джерси, о Ребекке, об их первой встрече, о чем угодно, лишь бы не об этом. Он задавался вопросом, не опоздал ли, не погибла ли она, как эти люди. Если она умерла, что ему делать здесь, в этом месте?

Кажется, он встретил ее в первую же неделю или даже в первый день своей жизни на острове. Отец Кристофера остался дома, с дядей Ули, который приехал с ними из Германии, чтобы помочь с переездом. Александра спала наверху. Кристофер распахнул входную дверь и побежал по тропинке, которая вскоре привела его на пляж, к морю. Он поднял гладкий серый камень и забросил в голубую воду, далеко, насколько смог. Потом поднял еще один и побежал к чайкам, отдыхавшим на берегу. Он бросил в них камень и наблюдал, как они взлетают и парят в небе. Потом сел на скалу, согнав птиц, и принялся перекатывать гальку из ладони в ладонь, прислушиваясь к ее стуку. В тот день светило жаркое солнце, и зеленые фланелевые шорты казались очень теплыми. Он легко освободился от носков и ботинок и зашел в мелкую воду. Отец запретил ему плавать одному, и, хотя Кристоферу больше всего на свете хотелось забежать в море, он подчинился. Он смотрел на свои большие пальцы сквозь прибой и чувствовал, как у лодыжек плещется вода. Вдалеке виднелась огромная полоса суши — Франция, до нее было меньше тридцати километров. Так сказал ему отец.

Сначала Кристофер не понял, что это за звук — он раздавался из-за ограды через дорогу, идущую вдоль пляжа. Он натянул на влажные ноги носки, залез в ботинки и побежал по пляжу в сторону плача. Приблизившись, он убедился, что это котенок, и задумался, позволит ли отец его оставить. Серая дорога вдоль пляжа была грубой и неухоженной. Параллельно ей шла невысокая зеленая изгородь. Кристофер посмотрел по сторонам, убедившись, что нет машин. Подождал для верности несколько секунд и перебежал дорогу на звук плача. Заговорил на немецком, но потом опомнился. Отец велел ему говорить по-английски, на языке его матери, которая здесь выросла. Он заговорил шепотом, едва слыша собственный голос. Плач прекратился. Кристофер снова подал голос и услышал шорох в кустах, прямо напротив него. Кусты были слишком высокие, чтобы за них заглянуть. Он перелез через изгородь и повалился на траву.

Это был не котенок. Плакала девочка, спрятав лицо в ладони и содрогаясь от рыданий. У нее на щеке был огромный синяк. Несколько секунд Кристофер простоял молча, не решаясь заговорить по-английски, но наконец спросил:

— Почему ты плачешь?

Она вжала голову в колени. Он заранее строил фразы, слыша в голове материнский голос.

— Меня зовут Кристофер. Мне шесть. Сколько тебе лет?

— Тоже шесть, — раздался тоненький голосок из-под сложенных рук и темно-русых волос. — Меня зовут Ребекка.

— Что ты делаешь здесь, одна?

— Ты пойдешь со мной?

— Не знаю… Может быть.

Похоже, этого ей было вполне достаточно — Ребекка встала и взяла его за руку. Метрах в ста стоял маленький домик. Она сделала в его сторону несколько шагов и замерла.

— Куда пойдем? — спросила она. Кристофер пытался придумать, глядя ей в глаза. Он не знал здесь никаких мест, кроме собственного дома и пляжа. Он повел Ребекку через дырку в изгороди, а потом через дорогу, убедившись, что там никого нет. Они побежали вниз, к морю. Она спросила, куда они идут. Он не ответил — он просто бежал, сжимая руку Ребекки. Они подошли к кромке воды, и он повернулся к ней.

— Что у тебя с лицом? — спросил он. Она не ответила. Подняла гальку и бросила в воду. Кристофер начал искать камни, чтобы запустить их, как учил дядя Ули. Подобрал несколько плоских, провел по ним пальцами, представляя, как они будут прыгать по воде.

— Ты когда-нибудь пускала блинчики?

— Нет. Вроде бы.

— Держи. — Он вложил камень в ее руку и направил ее параллельно поверхности воды. — Попытайся бросить его так, чтобы он лег на воду, и тогда он начнет прыгать.

Ребекка замахнулась. Камень не пролетел и метра, упав в прибрежную пену. Он вложил ей в ладонь еще один камень. Она снова его бросила, и случилось то же самое. Совершенно спокойно он дал ей еще один, и потом еще, а потом пошел искать другие, пока в полосу прибоя не прилетело около тридцати камней.

— Здорово, правда? — сказала она.

Они играли на пляже около часа, когда он услышал голос отца. Он велел девочке спрятаться, пообещав вернуться за ней через несколько минут, и она убежала за скалы. Голос становился все ближе, и вскоре появился знакомый силуэт отца. Тот позвал Кристофера ужинать и сразу повернул обратно. Раньше он мог погнаться за ним по пляжу и со смехом отнести домой на плечах, но больше он никогда так не делал — с тех пор, как умерла мама Кристофера. Ребекка выглянула из своего убежища, наблюдая за Кристофером. Он шел за отцом, замедляясь с каждым шагом. Когда отец ушел достаточно далеко вперед, он побежал обратно к Ребекке.

— Пойдем со мной, — он протянул ей руку. — Не беспокойся, тебя никто не обидит.

Когда он пришел, ужин стоял на столе. Дядя Ули поднял его и усадил между собой и Александрой. Отец на него не посмотрел, уставившись на тарелку с едой перед собой. За ужином они говорили по-немецки, хотя отец хотел, чтобы они начали постоянно говорить по-английски.

— Как провел день на пляже? — спросил дядя Ули. — Тебя не было довольно долго.

— Хорошо.

— А мы провели день очень продуктивно, красили дом. Да, Стефан?

— Да, — ответил отец Кристофера. Дядя Ули потянулся к Александре и потрепал ее по щеке, но никто не заговорил. Несколько секунд они ели молча, но потом наверху послышался грохот.

— Что это было? — спросил отец Кристофера. — Кристофер, ты не знаешь, в чем дело?

— Не знаю, — пожал плечами Кристофер, уткнувшись в тарелку. У них над головой послышался еще один удар, а потом тихие шаги.

— Кристофер, ты ничего не хочешь нам рассказать? — спросил дядя Ули. — Ты что, принес домой кошку? Кажется, в прошлый раз отец все тебе объяснил.

— Нет, нет. Там ничего нет. Это просто ветер.

— Просмотрим, — сказал отец, отодвигая стул. — Пошли. И тебе следует надеяться, что это ветер, после всех неприятностей, что ты мне недавно устроил.

— Нет, отец, нет. Там ничего нет. Может, закончим ужин?

Отец схватил Кристофера за руку и стащил со стула. Ули что-то сказал, но брат не обратил внимания. Александра последовала за всеми из кухни, шлепая по полу и отшлифованным ступеням. Наверху раздался очередной грохот, и Александра рассмеялась. Кристофер попытался освободиться, но отец крепко держал его. Отец втащил его по ступеням вверх и направился прямо к двери его комнаты, распахнув ее с громким скрипом.