Юрий Гаврилов - Записки комбата

Так вот, выслушав от командира полка нелестные выражения в свой адрес, Сергей вылетел самолетом в Москву, где за четыре часа решил все вопросы, благодаря встретившемуся в комендатуре знакомому по Забайкалью полковнику. Ближайшим рейсом Сибирцев с солдатом вернулись в Толмачево, где их встретил офицер штаба дивизии. Он забрал солдата, а Сибирцева отправил с документами самолетом в Улан-Удэ, в Ставку направления. В Новосибирск Сергей вернулся уже поздним вечером.

Были и экстремальные ситуации. Так зимой, когда температура воздуха достигала -50С, а плевок отскакивал от бетонки ледышкой, два месяца рота жила в поле в палатках, готовя показные занятия для прибывающего с проверкой министра обороны.

Министр так до роты и не доехал, зато многие солдаты обморозились. У Сергея тоже прихватило пальцы ног, а шкура с бедер слезала как с рулона туалетная бумага.

Экстремальных ситуаций было очень много, да в то время на них никто не обращал внимания, это было нормой жизни советского офицера.

Так, еще в Забайкалье, идя маршем по высоким сопкам, при перегоне техники из капитального ремонта, на КрАЗе, который вел Сергей, отказали тормоза. Это произошло на затяжном спуске. Несмотря на то, что Сибирцев пытался тормозить двигателем и «ручником», машина стремительно увеличивала скорость, с трудом вписываясь в повороты. Впереди показался мост, а далеко внизу виднелась тонкая змейка горной речушки.

КРАЗ, оглушительно ревя мотором, скрипя и дрожа, ворвался на мост, пробил ограждение, на мгновение завис в воздухе и рухнул вниз.

Спасла его с солдатом бетонная свая, оставшаяся от старого моста. Машина упала на нее, пробив дно кузова, и зависла над пропастью.

Два часа они висели между жизнью и смертью. КРАЗ раскачивался при любом движении, даже кашле, грозя сорваться со сваи.

Наконец подоспела помощь. Бойцы натянули масксети в тридцати метрах ниже КрАЗа, в которые и выпрыгнули по очереди солдат и Сергей.

И, все-таки, один дикий случай неуставных взаимоотношений в роте Сибирцева произошел, случай стоивший жизни отличного парня Сани Родимцева.

Рота связи капитана Сибирцева располагалась на первом этаже казармы совместно с разведывательной ротой. Если связисты считали себя войсковой интеллигенцией, то разведчики были ее элитой.

Это случилось вечером в субботу, во время парко-хозяйственного дня. Несколько молодых бойцов роты связи под руководством старшины, прапорщика Михайлюка, наводили порядок в казарме, в частности, мыли полы палубным методом. Вместо того, чтобы собрать грязную воду в ведра и вынести, решили согнать ее в подвал, предварительно открыв крышку люка.

Мимо проходил старослужащий солдат разведроты. Увидев это, он с криками набросился на Сашу и ударил его в грудь. Родимцев оступился и рухнул вниз. Там он нахлебался дерьма, но бойцы его вытащили.

Саня умылся. Привел себя в порядок и лег в постель, сославшись, что ему нездоровится.

Ночью ему стало хуже. Разбудил товарищей. Те помогли ему добраться в медпункт. Дежурившая молодая медсестра квалифицированной помощи не оказала, а когда утром прибыли врачи, он был уже без сознания. Вывести из комы его не смогли. В восемь часов утра он умер от отека легких.

Вот так, казалась бы безобидная уборка помещения, привела к смерти восемнадцатилетнего парня.

Саня был хорошим бойцом, душой коллектива, через месяц должен был ехать в отпуск домой, а поехал в цинковом гробу. Почему-то, судьба забирает лучших…

«Из всех, которые ушли в тот дальний путь,

Назад вернулся ли хотя бы кто-нибудь?

Не оставляй добра на перекрестке этом:

К нему возврата нет, — об этом не забудь».

Омар Хайям

Шел 1985 год. Год конца периода застоя и начала перестройки, затеянной Меченым с подачи Запада и Америки. Огромная территория, от Атлантического до Тихого океанов, была повержена в великую смуту, приведшую к развалу и исчезновению с лица земли второй супердержавы мира. Наступали десятилетия междоусобных войн, нищеты, бесправия и бандитизма.

Но все это мракобесие было еще впереди, а пока, солнечным сентябрьским утром, капитан Сибирцев сидел на лавке в сквере возле гостиницы пересыльного пункта столицы Монголии города Улан-Батор.

В Монголию он прибыл из Сибирского военного округа для прохождения дальнейшей службы и уже почти месяц торчал на пересылке, так как с назначением на должность происходили какие-то закулисные игры.

Прибыл он в армейский полк связи на должность командира роты, однако она оказалась занятой, а с предложенной ему должностью инженера полка был не согласен командир полка, так как держал ее для своего родственника, заканчивающего академию.

Таким образом, Сергей Сибирцев оказался не у дел. Поначалу, это даже нравилось, после круглосуточной суеты и нервотрепки армейских будней. Однако, вскоре он заскучал, не привыкший к тихой, размеренной жизни.

Жил он в комнате на четверых и был уже долгожителем пересылки, так как военнослужащие здесь не задерживались и через два-три дня следовали дальше, получив направления для прохождения службы. Не успеешь познакомиться с человеком, а его уже надо провожать.

Питался он в пайковой офицерской столовой по талонам, раз в неделю ходил в гарнизонную баню. Своих денег не было, так как еще не стоял на финансовом довольствии.

Одному такая жизнь еще временно была терпима, но в Союзе у него осталась семья. Жена и сын с нетерпением ждали вызова.

Через день он ходил отмечаться в отдел кадров армии, остальное время был свободен.

Те, кто работал или служил в Монголии, прекрасно знают, где расположена пересылка, так как обязательно через нее проходили. Находилась она на южной окраине Улан-Батора, на территории штаба нашей пятой общевойсковой армии. Здесь же был военторг, госпиталь, гостиница, несколько пятиэтажных ДОСов (дом офицерского состава) и много сотовских бараков, в которых жили семьи советских специалистов. В город ездили двумя автобусными маршрутами: монгольскими «Икарусами» за пятьдесят менг и советскими «Лазами» — бесплатно.

«Завтра, возможно выдадут какие-то деньги, можно съездить в центр, осмотреть город, а то уже месяц никуда не выбираюсь. Вечером надо перейти жить в офицерское общежитие», — подумал Сергей.

2

Долгие ностальгические размышления прервал подбежавший посыльный:

— Товарищ капитан, Вам необходимо явиться в полк связи и получить денежное довольствие.

— Деньги — это хорошо!., — ответил Сергей, и направился в расположение полка.

Ему выдали два оклада, около трех тысяч тугриков. Много это или мало, он еще не знал, но то, что жить стало веселее, это точно.