Юрий Гаврилов - Записки комбата

А вы пришли со своим уставом и пытаетесь навязать нам свои догмы. Не нужны они нам. У нас свои жизненные критерии и чем быстрее вы это поймете и оставите желание сделать нас похожими на вас, тем быстрее в мире установится покой и порядок.

Том долго молча недоуменно смотрел на Сергея.

— Ты так красиво сказал. Наверное, ты прав, мы еще долго не поймем друг друга.

— А и не надо. Будем жить, как хорошие соседи.

Однажды местные охотники пригласили Сергея в тайгу поохотиться на изюбра и набить кедровых шишек.

Выехали рано утром двумя «Уралами». До цели поездки в предгорьях Алтая более ста километров. Грунтовая дорога вскоре сменилась разбитой колеей лесовозов. Стояла золотая пора бабьего лета. Ни облачка, ни ветерка. Багряные краски смешанных лесов вскоре уступили вековой зелени сосновых боров. Дважды буксовали в болотной жиже, выручали лебедки, которыми были снабжены вездеходы. К вечеру остановились и разбили лагерь, поставили палатки.

Дальше, десять километров в горы поднимались пешком. Когда услышали далекий призывный долгий вой, остановились.

— Ну, вот и пришли, — сказал один из охотников. — Слышите, это изюбр. Ищет самку. У него сейчас брачный период.

Он снял с плеча большой рог и загудел в него. Изюбр ответил.

— Сейчас он пойдет на нас. Надо рассредоточиться и встать с подветренной стороны. Через час он будет здесь.

Встали на номера. Приготовились. Загудели в рог. Ответ раздался совсем близко и совсем с другой стороны.

— Это не он. Это другой самец. Всем быть внимательней, — передали по цепи.

Вдруг, метрах в ста раздался сильный треск и рев.

— Самцы дерутся. Вперед!…

Цепь охотников быстрым шагом приближалась к месту схватки.

Вдали, на поляне, сквозь молодой ельник уже просматривались два крупных разъяренных зверя сцепившихся длинными ветвистыми рогами.

Кто-то впереди не выдержал, выстрелил и…. На этом охота закончилась. Лесные олени растворились в тайге.

Местные охотники, обидевшись, долго плевались и чертыхались на невыдержанного «зверобоя».

— Все, на сегодня охота закончена. Олени ушли и больше не вернутся. Других же придется еще поискать, изюбр очень осторожный и хитрый зверь. У каждого самца свои владения на десятки километров и сосед, как правило, границу их не нарушает. Начнем все сначала уже утром, а пока пойдем за кедровой шишкой.

Сделали огромный деревянный молот. Два человека направляли его на кедр, а двое других дергали за вожжи с другой стороны ствола. От сильных ударов крона дерева сотрясалась и на землю падали шишки.

Обойдя кедрач и набив шишек, собрали их в мешки и спустились в лагерь. Шишки пропустили через коловорот (подобие большой мясорубки), отделив ядра от шелухи. Развели костер. Засиделись за полночь, слушая охотничьи рассказы.

С первыми лучами солнца выдвинулись вновь на охоту. Действовали уже осторожнее. Впереди шли опытные охотники.

Изюбр обозначился лишь часа через два. Встали на номера. Совсем близко послышался треск сушняка. Из-за кустов багульника показалась рогатая голова красавца-оленя. Дрожащими ноздрями он тревожно втягивал воздух. Замер. Сильное тело напряглось и…. Два выстрела слились в один. Зверь взметнулся ввысь и замертво рухнул на землю.

Это был крупный, взрослый самец, потянувший на пару центнеров. Довольные удачей охотники обступили его и, рассматривая попадания пуль, делились впечатлениями.

Соорудив волокушу и взвалив на нее тушу, опустились в лагерь.

Местные остались свежевать добычу, остальные же отправились бить шишку.

Вечером лакомились свежиной и готовились в обратный путь.

По дороге домой остановились на реке Селенга. Два дня ловили на кузнечика килограммовых ленков и хариусов. Пойманную рыбу тут же разделывали и солили в бочках.

Одухотворенные общением с матушкой-природой, счастливые, довольные солидной добычей, вернулись домой.

Вскоре, пришли первые эшелоны с ракетами, и все завертелось, как в колесе. Погрузка, марш, разгрузка. Месяц — полуголодные, без сна и отдыха.

Практически все получили квартиры в Таежной. На малой десятке, как говорят ракетчики. Уже готовились к встрече эшелона с семьями, когда Сибирцеву приказали срочно вернуться в Улан-Батор.

По приезде в часть, Сергей доложил командиру о положении дел в Таежной и помчался домой. Ведь уже два месяца жил в отрыве от семьи. Но, понежиться в семейной обстановке не пришлось, в девять утра он должен был быть в Генеральном штабе МНА.

Сергей понял, что вызывает его отец Аюн. Генерал встретил приветливо, даже можно сказать, по-семейному. В процессе службы они неоднократно встречались. Обнял, завел в кабинет. Расспросил о делах и попросил пройти в соседнюю комнату.

Когда Сибирцев открыл дверь, восторгу и удивлению не было предела. За столом, в форме полковника, сидел и улыбался… Ли Зен!

В его карих глазах блеснул озорной огонек.

— Братан!..

И друзья бросились в объятия.

От неожиданности и торжества эмоций в горле у Сергея стоял ком. На глазах навернулись слезы. Они долго смотрели друг на друга, не произнеся от волнения ни слова. Это была долгожданная встреча настоящих мужчин.

Первым из ступора вышел Сергей.

— Ну, братан, рассказывай. Как ты, что ты? И как вообще здесь оказался. А, впрочем, нет. Поедем ко мне домой. Юля тоже будет очень рада тебя увидеть. Там нам никто не будет мешать.

— Я бы с удовольствием, но дело в том, что я здесь нахожусь инкогнито, из Генштаба не могу выйти, а через два часа убываю в Китай. Побудем здесь, а Юле передашь привет. Возможно, в следующий раз увидимся семьями. Здесь я по вопросам службы. О тебе узнал случайно, от Аюн. Ее я знаю уже давно. Расскажи лучше о себе.

Сергей, волнуясь, сбивчиво и коротко поведал другу о своей жизни после уезда из Даурии.

Вспомнили те драматические события, что выпали на их долю во время советско-китайских событий. Вспоминали общих друзей, горести и радости суровой забайкальской жизни.

В комнату заглянул монгольский офицер и попросил Ли Зена выйти.

Вернувшись, тот озабоченно сказал, что через пятнадцать минут у него совещание, после которого он уезжает.

— Слушай, Серый, я тут слышал от отца Аюн, что у вас с ней очень серьезные отношения, это правда?

— Да, правда. Настолько серьезные, что стоит вопрос — остаться с Аюн в Монголии или уехать в Союз с Юлей.

— И, что ты решил?

— Остаюсь… с Юлей.

— Я так и думал. Понимаю тебя…. Слышал, что переводишься на повышение в Сайн-Шанд?

— Отец Аюн что-то говорил об этом, но сейчас молчит. А у нас послезавтра последний эшелон в Союз.

— Нет, вопрос уже решен. Мне сообщили, что в штабе армии есть приказ о твоем переводе. Так что, готовься. И еще… Я закончил академию в Москве и сейчас работаю в органах госбезопасности Китая. У меня есть к тебе предложение — перебирайся к нам.