Юрий Гаврилов - Записки комбата

Однако, молодость есть молодость. В голове ветер. Живешь одним днем. К тому же, страна погрязла в хаосе. На неокрепшую юношескую психику обрушился обвал порнухи и рассказов о беззаботной, богатой и красивой жизни. «Потерянное поколение» — так потом скажут о молодежи 90-х.

При заводе открылись подготовительные курсы Харьковского авиационного института. На них Ванек и поступил, посещая занятия после школы.

Будучи в родительском комитете, Сергей по возможности помогал сыну в учебе. Переживая за сдачу классом, в котором учился сын, выпускных экзаменов, заранее, по старой памяти заготовил шпаргалки по всем предметам и незаметно, как ему казалось, подсовывал их ученикам оказавшимся в затруднительном положении.

Аттестаты торжественно вручали в Доме офицеров. Для виновников торжества и их родителей накрыли столы в кафе, но молодежь после первых же тостов убежала на дискотеку в соседний зал.

Наблюдая за танцующими вчерашними школьниками, Сергей невольно вспомнил свой выпускной:

— Да, жизнь разительно изменилась. На смену скромным выпускницам в белых фартуках пришли голливудские красавицы в роскошных нарядах. Магнитофонные записи ВИА заменил громкий электронный бой. Хорошо это или плохо? Наверное, хорошо. Лишь бы с головой и душой у них все было нормально.

Смотря на сына, отметил, что тот все время старается быть в стороне от основной массы молодежи, ведет себя скромно, даже замкнуто. Это понятно, ведь с каждой сменой школы, он вновь был новеньким, а это ой как не просто.

К полуночи родители разошлись по домам, а ребята отправились на природу встречать первый рассвет своей уже взрослой жизни.

Через неделю были экзамены в институт. При местном авиационном техникуме открылись курсы ХАИ. Ваньку повезло, первые три года он мог учиться дома. Из Харькова приехала приемная комиссия.

Озабоченный поступлением сына, Сибирцев решил подключить к решению этого вопроса своего товарища курирующего подготовительные курсы, заместителя генерального директора завода.

Тот спросил сразу в лоб:

— Серега, не юли. Я знаю, зачем ты зашел. Волнуешься о сыне?

— Точно. Аттестат у него неплохой, но конкурс большой. Не знаю, сдюжит ли?

— А ты не сомневайся. Будут вопросы, поможем. Иди лучше за коньяком.

Экзамены Ванек сдал неплохо, но проходного балла явно не набирал. Надо было идти на поклон.

— Коньяк взял? — напомнил товарищ о последней встрече.

— Взял.

— Сколько?

— Ящик.

— О, чувствуется офицерский размах. Поехали.

В кабинете ректора их ожидал председатель приемной комиссии. Он дружески поздоровался и предложил присаживаться.

— А где поступающий? — спросил председатель.

— Дома, — ответил Сергей.

— А кто будет экзамены сдавать?

Сергей недоуменно смотрел то на него, то на товарища.

— Ну, что ты смотришь, — нетерпеливо вскликнул коллега, — звони сыну и вызывай его сюда. И где, в конце концов, коньяк.

Сергей ногой пододвинул к столу чемодан с коньяком, а сам поспешил звонить сыну.

Ванек прибыл через двадцать минут. Экзаменатор разложил перед ним билеты по всем предметам.

— Тащи, и иди в соседнюю аудиторию готовиться, а мы пока с батей твоим пообщаемся.

Коньяк уже был разлит. Выпили по первой, по второй… Завели разговоры. Сергей понял, что мужики вместе учились и дружба у них еще со студенческой скамьи. Нашли общих знакомых. Оказалось, что экзаменатор, начальник кафедры ХАИ, проходил службу офицером — двухгодичником в Заб. ВО.

После третьей, он дал Сергею ответы на вопросы билетов и разрешил отнести сыну:

— Пусть перепишет и не мучается. Если мы друг другу не будем помогать, то никто о нас не позаботится. Считай, что вопрос с поступлением решен положительно.

Ванек стал первым студентом из своей школы. Друзья ему завидовали. Позже, некоторые из них тоже поступят в ВУЗы, но пока он был первым и очень гордился «своими» достижениями.

Шли годы. Ванек, окончил институт и начал работать на заводе. В девяносто девятом завод отправлял турбины в Португалию. Для их монтажа и запуска ехала группа специалистов. В нее и определил Сибирцев своего сына.

Через полгода наладчики вернулись, а Ванек решил еще поработать на Западе и переехал по приглашению друга в Италию. Первое время жил в Неаполе, а затем уехал к подруге в Рим. На Украину возвращаться не хочет, свое будущее связывает с Питером.

5

Татьяну первый раз он увидел в августе девяносто пятого возле инженерного корпуса турбинного завода. С Андрюхой Конаковым шли на обед в заводскую столовую. В дверях их обогнали две хохотушки.

Когда Сергей взглянул на Таню, у него внутри как будто что-то «коротнуло». Ошарашенный, он стоял как столб. Это было, как наваждение, как колдовство, как мгновенное умопомрачение. Он увидел ее и пропал. Жизнь разделилась на до нее и с ней.

— Кто эта девушка? — придя в себя, спросил он Андрея.

— Это наш инженер механосборочного производства.

— Ты ее знаешь?

— Ну конечно, видимся каждый день.

— А почему, я ее не видел?

— Не знаю. Она давно здесь работает. Кстати, она замужем.

— Это не играет роли. Ты должен меня с ней познакомить.

— Не проблема, сейчас и представлю.

В столовой они встали в очереди за девчатами. Сергей уставился взглядом в Татьяну, упиваясь ее красотой. Тот идеал женщины, который за многие годы создался в голове Сибирцева, стоял перед ним живым.

Длинные, густые ресницы, брови вразлет, высокий лоб, легкий загар, русые блестящие длинные волосы. Нежная шея в вырезе ослепительно белой кофточки. Вот она подняла, наконец, глаза, и у Сергея на миг замерло сердце. Какая красивая! Голубые глаза смотрели серьезно и даже строго, и была в них какая-то тайна-печаль, а может быть след страдания.

Ее фигура, рост, волосы, глаза, нос, губы, строение лица, улыбка, голос, манера поведения — все было вершиной создания. Но это было невозможно, Сергей непроизвольно пытался найти какой-то изъян, ну пусть какую-то неточность. Нет, все было эталоном красоты и женственности в его понимании.

Ему хотелось схватить эту женщину, обнять ее, оградить от всего дурного, защитить. Наверное, это состояние восторга, какой-то удивительной силы и подъема и называется страстью.

Андрей поздоровался с девчатами и представил Сергея. Те приветливо кивнули и продолжали обсуждать свои дела, не обращая внимания на мужчин.

Это Сергея задело. Обычно женщины при знакомстве с ним не проявляли безразличия, а тут, посмотрела как на пустое место и отвернулась.

С этой минуты Сибирцев потерял покой. Он все время думал о Тане. Прогонял от себя эти мысли и снова думал о ней. Может это судьба? Может это и есть его половинка?

Ни работа, ни домашние или какие-то другие дела не шли в голову, в уме были мысли только о ней.