Елена Колина - Я не ангел [litres]

Сейчас модно говорить «из-за этой встречи я стал таким-сяким» или «мама меня не любила, из-за этого я такой-сякой». Ты не верь, это неправда. Мы уже такие, какие есть, любая встреча нас только подталкивает, как камень с горы, – не одна подтолкнет, так другая.

Мне так легко удалось его заполучить, что я подумала: ага, сейчас мой верх, теперь я главная! Когда-то давно я была глупая девочка, а он взрослый, теперь я умная и взрослая, а он старый. Тогда я была недостаточно хороша для него, для того, чтобы в меня влюбиться, а вот теперь – влюбится как миленький и будет зависеть от меня! Это называется компенсация… ты знаешь такое слово? Компенсация – это око за око, зуб за зуб.

Не думай, что я хотела ему отомстить. Да и как бы я могла: кто он, а кто я?! Я просто подумала: вот я, мне сорок, и что у меня есть? Возможность ходить на тусовки? Квартира на Чистых? Квартира большая, но я же не буду пускать квартирантов, как твой отец, ха-ха. Шучу, лучше застрелиться, чем жить бедной.

Так вот, я думаю – вот я, у меня ничего нет. А вот он – супербогатый, и мне с ним в принципе нормально, даже вполне уютно, мы много смеемся, – это я его смешу, не он меня. Ну, конечно, секс с ним – это не то чтобы вау. …Ой, прости, я опять забыла, что я с тобой разговариваю. …О чем ты спрашиваешь? Ты спрашиваешь, как же я живу без любви? Может быть, я моральный уродец? Неужели мне совсем не нужна любовь? Нет. Про любовь – это не ко мне.

Ты спрашиваешь, почему мне не нужна любовь? Ну почему-почему? Я не девочка. В моем возрасте стыдно говорить про любовь. В этом возрасте надо понимать, что тебе подходит. Не кто тебе подходит, а что. Мне подходит быть богатой.

…Ну да, ну да, ты скажешь, не надо было мне так рисковать. А что, надо было продолжать унижаться, как провинциальной девчонке, чтобы на ней женились?! Уйти от него было рискованно, но кто не рискует, тот не выигрывает!

За пять лет, что мы вместе, я уже все перепробовала. Первый год, когда мы только начали вместе жить, я молчала напоказ. Ну, знаешь, что я как бы гордая и не хочу замуж, что я вообще выше всяких мелочных расчетов. Как будто он не видел меня насквозь! Вообще-то это самый лучший способ – не показывать, что тебе что-то очень надо, сами придут и сами все предложат. Но не работает, если тебя видят насквозь.

…Это был наш первый Новый год вместе, он первого января проснулся – а я у кровати в красной шапке, с бородой и с мешком подарков. …Ой, а тебе я тогда послала подарок? Если забыла, извини, было очень много дел, мы только что из Рима вернулись и сразу в Нью-Йорк собрались.

Захар мои подарки рассмотрел и говорит: «У меня уже есть для тебя подарок, под елкой лежит. Но я думаю, может быть, еще что-нибудь тебе подарить? Например, может быть, ты хочешь, чтобы мы поженились?» Я небрежно говорю (а внутри все поет и пляшет): «Если ты хочешь быть со мной, то давай поженимся и всегда будем вместе».

А он: «Жениться – это прекрасно, да как бы чего не вышло». Цитирует Чехова, скотина! Посмотрел в Интернете и цитирует Чехова мне назло! Вот это что было – остроумие или садизм?!

Я думаю, садизм. Думаю – ну ладно, ты у меня попляшешь.

…А как попляшешь? Мир ничего не выдумал, кроме банально забеременеть. Что еще придумаешь, кроме беременности?

А у меня не получается забеременеть. …Ничего, что я с тобой про беременность говорю?..

Разыграть беременность нетрудно: тошнит, то смеюсь, то плачу, обсуждаю, девочка там или мальчик, придумываю ребенку имя, натурально беспокоюсь, что мне не родить самой, лучше кесарево… а про женитьбу молчу! Только загадочная грусть в глазах – пусть сам догадается.

Ну, честное слово, все-таки мужчины как дети. Он поверил, заставлял меня есть творог с рынка, велел домработнице по утрам выжимать морковный сок… У меня этот сок уже из ушей лился… И конечно, я всем его друзьям рассказала: у нас ребенок будет, такое счастье… И что ты думаешь?! Он мне жениться не предложил. Сок – да, а жениться – нет.

Через три месяца пришлось давать задний ход, изображать выкидыш и всем его друзьям говорить: у нас выкидыш, такое горе…

Разыграть выкидыш нетрудно: грущу, лежу носом к стенке. Так увлеклась, что сама поверила. И он меня жалел. Жалел, укрывал пледом, приносил чай. Он в душе неплохой человек… Но тут, как в любом вранье, главное было не переиграть, не перележать под пледом носом к стенке, чтобы ему со мной скучно не стало.

Я предложила ему сделать ЭКО, очевидно же, что я сама не могу выносить, и на всякий случай заморозить парочку эмбрионов, вдруг мы позже захотим иметь ребенка… Не знаешь, что это? О господи, это значит зачать в пробирке… Ладно, неважно, не грузись.

Он сказал: «Фу, с ума сошла? Ты, правда, считаешь, что я в моем возрасте буду дрочить в пробирку? И вообще, у меня внуки взрослые… зачем мне еще от тебя ребенок?» Сказал, что от слов «замороженный эмбрион» ему физически плохо, замораживание и размораживание ассоциируются у него только с заморозкой овощей в холодильнике. А если мне нужна красивая причина, то вот: он придерживается мнения православной церкви и вместе с церковью отрицательно относится к ЭКО. В общем – нет.

Да?.. Но если ты такой религиозный, такой православный, что же ты живешь со мной во грехе?

Весь следующий год я приставала к нему с венчанием: «Если ты меня любишь, давай обвенчаемся», на что он всегда отвечал: «Я тебя люблю, но я не готов к венчанию». Почему не готов, почему?! Для венчания нужна справка из загса, но я бы договорилась!

Ну, и еще я, как дура, к бабке ездила за триста километров и бабки-ежкино зелье ему в чай подмешивала. Чтобы он без меня не мог. Да он без меня и так не может, но не женится!

…Очень важно для меня, что я могу возглавить его благотворительный фонд. Это совершенно другое положение в обществе. Я не хочу быть просто рублевской женой. Я личность, я хочу, чтобы меня уважали! Может, я немного зациклилась на этом фонде, я даже уже визитки сделала. Визитки я прячу в двадцать пятой гостевой ванной, в которую никто, кроме домработницы, не заходит. Шучу, нет у нас двадцать пятой гостевой ванной, у нас всего восемь. То есть теперь уже не у нас, а у него.

Интересно, он там один или уже кто-то у него появился? А может быть, теперь, когда меня там нет, к нему дочь приезжает?

Его дочь ужасна! Бездельница, ни дня не работала.

Люди вообще ужасно эгоистичные. Возьмем его доченьку. Ей бы радоваться, что отец на старости лет не бегает по молодым девкам, а живет в любви и покое с верным порядочным человеком. Ей бы подружиться со мной! Так нет, она меня ненавидит. За что, спрашивается, меня ненавидеть?

Забрала все «мамины вещи», чтобы я их не касалась. Думаешь, она ложки-вилки взяла или вазочку на память? Забрала из гаража «Астон Мартин» за полмиллиона долларов. Зачем? Чтобы мои руки на касались руля машины? Забрала квартиру на Пречистенке на целый этаж, – а это зачем, чтобы я не касалась квартиры? А Захар во всем ей потворствует: «Да ладно, пусть девочка порадуется». Девочка, между прочим, немногим моложе меня. Если с ним что-то случится, она меня выгонит в два счета, я вернусь к себе на Чистые, как диккенсовская сиротка… буду ездить на каком-нибудь «пежо», отдыхать в Турции… А одеваться где стану? На рынке в Турции?! Ох, что я говорю! У меня на «пежо» и на Турцию не будет. Буду дома сидеть, морковку грызть.