Сигрид Нуньес - Друг

Как, несомненно, и многие другие читатели, я помню, что плакала над этими книгами (особенно горько над участью Джо), но я никогда не жалела, что их прочла. Есть ли на свете истории, более захватывающие, чем истории о дружбе между ребенком и животным? Когда я впервые поняла, что хочу писать книги, я была уверена, что стану писать именно об этом. Но на самом деле я никогда не создавала ничего подобного.

Когда людям совсем мало лет, они смотрят на животных как на равных себе, даже как на свою родню. То, что люди отличаются от животных, то, что они уникальные существа, стоящие над всеми остальными видами – это понимание приходит лишь с годами, ему надо учить.

Дети склонны придумывать в своих фантазиях миры, населенные существами, иными, чем человек. В детстве мне нравилось делать вид, что я кошка, или кролик, или лошадка. Тогда я пыталась общаться с другими людьми не с помощью речи, а с помощью звуков, которые издавало то животное, которым я себя представляла, и отказывалась есть при помощи рук.

Иногда я играла в эти игры так долго и убедительно, что родители даже начинали беспокоиться. Пусть это была всего лишь игра, но в глубине ее таилось нечто совершенно серьезное, и частица этого осталась со мной и после того, как я стала взрослой – нежелание быть частью человеческого рода.

В романе Милана Кундеры «Невыносимая легкость бытия» фигурирующая в нем собака умирает. Главный герой дарит эту собаку, тогда еще щенка, своей жене Терезе, дарит по той же причине, по которой женился на ней: чтобы искупить те боль и унижение, которые он причиняет ей своими нескончаемыми изменами. Хотя щенок – девочка, его эксцентрично называют в честь персонажа-мужчины из другого романа – в честь мужа Анны Карениной, Каренина. Каренин-собака терпеть не может перемен, любит находиться в сельской местности, где она заводит дружбу с кабанчиком, потом заболевает смертельной формой рака, и ее усыпляют.

Вместо слов, написанных в Главе 1 стихе 26 библейской Книги Бытия, где Бог говорит о господстве человека над животными, Кундера интерпретирует этот стих по-своему: «Истинная доброта человека может проявиться лишь тогда, когда ее объект беззащитен». Так давайте же посмотрим, как род человеческий обращается с теми, кто находится в его власти. И мы увидим, что с точки зрения нравственности, в этом отношении «человечество потерпело неудачу, настолько сокрушительную, что все остальные его неудачи проистекают именно из нее».

Каренин и Тереза преданы друг другу. Размышляя о связывающей их чистой и бескорыстной привязанности, Тереза приходит к заключению, что такая любовь, если она даже и не больше, то, во всяком случае, лучше, чем те нечистые, напряженные, вечно разочаровывающие и неполноценные отношения, которые у нее всегда были.

«Идиллические» – так Кундера характеризует отношения людей и животных. Идиллические, потому что животные не были изгнаны вместе с нами из рая. Они остались там, их не смущают такие сложности, как разделение тела и души, и через наши с ними любовь и дружбу мы можем вновь обрести связь с раем, даже если она представляет собой всего лишь тонкую нить.

Другие идут еще дальше Кундеры. Собаки, по их мнению, не только не затронуты злом и пороком, но они – это небесные существа, покрытые шерстью духи-хранители, отправленные на землю, дабы опекать людей и помогать им жить. Как и стремлением обожествлять кошек и котов, верой в это полон весь Интернет, и она распространяется и крепнет. Поневоле начинаешь задумываться. Я имею в виду, насчет людей.

В романе «Бесчестье» множество собак погибает. И остается вопрос, почему Дэвид Льюри отказывается спасти ту собаку, дворняжку, которая явно его полюбила и к которой он в свою очередь тоже чувствует особую привязанность? Почему эта собака – хорошая собака, искалеченная, но все еще молодая и тонко чувствующая музыку, почему ее нельзя спасти от участи, постигающей всех остальных невостребованных собак, которых уничтожают в приюте? Почему вместо того, чтобы взять эту собаку себе, Льюри настаивает на том, чтобы ее отдали на заклание?

Помните, как агент ФБР Кларисса Старлинг рассказывает в «Молчании ягнят» Ганнибалу Лектеру, как, будучи маленькой девочкой и живя на ранчо своего дяди, она жаждала спасти ягнят от неизбежного весеннего забоя? Как она взяла на руки ягненка и попыталась убежать с ним. «Я думала, что если сумею спасти хотя бы одного… но он был тяжелый. Такой тяжелый». И в конце концов она не смогла спасти животное, приговоренное к смерти. Даже одно.

Мы знаем, что собаки думают, но имеют ли они свои мнения?

Кундера придает большое значение тому факту, что, в отличие от нас, животные не испытывают отвращения. Я не так уж в этом уверена (неужели отвращения не чувствуют даже кошки?), но неспособность собак осуждать нас и быть категоричными, несомненно, играет большую роль в том, что они вызывают у нас теплые чувства. (Это и навело педагогов на мысль о том, что очень хороший способ научить детей, имеющих затруднения при чтении, преодолевать их – это предлагать им читать вслух собакам. И, наверное, именно поэтому такие исполнители, как Лори Эндерсон и Йо-Йо Ма говорят, что глядя на публику на своих концертах, они представляют себе, что вся она состоит из собак.)

Благодарность. Думаю, люди ничего не придумывают, когда уверяют, что это чувство свойственно собакам, которых они спасли. Я часто чувствую, что Аполлон мне благодарен.

Мне бы хотелось знать, свойственно ли ему предвкушать что-то приятное.

Она скоро придет. С нетерпением жду, когда наконец смогу поесть! Завтра будет новый день.

Еще больше мне хотелось бы знать, как он помнит то, что было в прошлом. Чувствует ли он тоску по минувшему? Сожалеет ли о чем-то былом? Есть ли у него сладкие-пресладкие воспоминания? Или горько-сладкие? Раз уж у собак так развиты органы чувств, почему бы им не иметь внезапные воспоминания-вспышки, навеянные чем-то в настоящем?

Почему бы им не иметь прозрений, озарений моментов истины и так далее в этом духе?

В начале нашей совместной жизни я часто замечала, что он пристально смотрит на меня, но всякий раз, когда я отвечала на его взгляд, он отворачивался. Теперь же он часто кладет свою огромную голову мне на колени, скашивает глаза на мое лицо и смотрит на меня выразительным взглядом.

– О чем вы с ним говорите? – спрашивал меня мозгоправ.

В основном я, похоже, задаю ему вопросы. Как дела, милый? Хорошо поспал? Погонялся ли ты за кем-нибудь в своих снах? Хочешь пойти погулять? Хочешь есть? Тебе хорошо? Тебе больно от артрита? Почему ты отказываешься играть с другими собаками? Ты правда ангел? Хочешь, я тебе почитаю? Хочешь, спою? Кто тебя любит? Ты меня любишь? Ты будешь любить меня всегда? Хочешь, потанцуем? Я лучшая из тех людей, которые у тебя когда-либо были? Ты можешь определить, что я пила спиртное? В этих джинсах я не кажусь толстой? Как поется в песне: «Если бы мы умели говорить с животными».