АlshBetta - Заточенная в Золотой Клетке [СИ]

— Конечно — улыбнулась женщина, и, развернувшись, отправилась в противоположную от патио сторону, возвращаясь на кухню, что бы проверить выполняемую штатом прислуги работу, и известить всех о начале приготовления завтрака.

Эдвард же быстрым шагом следовал к золоченным, как и все в этом доме дверям, ведущим на террасу. И действительно, едва он ступил на дощатый настил, фигура Клайда открылась ему на одном из кресел. Он направился к адвокату, и свежий утренний воздух растрепал его волосы, прогоняя остатки сна. Его волновало сейчас лишь то, что Джозеф пришел в такое время… неужели что-то случилось? Что ещё придумал чертов Свон?

— Доброе утро, Джозеф — поприветствовал адвоката Эдвард, пожимая ему руку, и встревожено смотря на него — Чем обязан?

— Дела плохи, мистер Каллен, и утро вовсе недоброе! — отозвался Клайд, потирая руки, и опускаясь в одно из кресел, напротив своего босса с несвойственной ему взволнованностью. Ещё бы! Первое дело, которое он не может решить! Если он проиграет его, то явно может записывать на очередь в чистилище… За эту девушку, как ни странно, хозяин готов убить всех, кто посмеет хоть что-то сказать или сделать. Вот черт, а что делать ему, Клайду?

— В каком смысле? — непонимающе вопрошал Эдвард, в упор глядя на этого человека, в руках которого находится судьба Беллы — Что произошло?

— Мистер Свон сегодня отправляется в суд. Слушанье по этому делу будет проходить через пару дней, и у него все шансы забрать девушку к себе…

— Как? — взревел Эдвард, покидая свое кресло, и цепляясь руками за свои волосы, будто бы надеясь, что так он сможет что-то сделать, или его посетит идея по спасению его девочки. Черт! Он до конца не верил что все происходящее реальность — он только начал жить, только ощутил сказочную жизнь, любовь рядом с Беллой. Никто не посмеет отобрать у него её! Она для него все-все звезды на небе не стоят одного её вздоха, все сокровища в мире не стоят ни одного её слова, никто и ничто в мире не стоит её поцелуя, и целый мир не стоит её любви! Любви, в которой она только вчера призналась ему, и о которой он никогда не забудет, потому что в его сердце цветет тот же цветок этого прекрасного чувства, дарящего ему надежду, и разбавляющего его серые, мрачные, подернутые скорбью по прошлому дни и годы. Она его жизнь, его воздух! Как же он может без неё?

Как рыба не может без воды, как растения не могут без солнца, так и человек не может без любви. Самого главного никто и никогда глазами не увидит, самое главное в жизни каждого можно лишь почувствовать, ощутить и стать счастливым!

Так что же сделать ему? Как уберечь свое самое большое сокровище от загребущих, проклятых рук судьбы? Как защитить её от Чарли? Зачем она ему, откуда он взялся, где нашел его, нашел Беллу?

— Я могу лишь предположить, Эдвард, что ваша встреча с ним прошла, не особо удачно… — покосившись на ссадины на лице Каллена, оставшиеся со вчерашнего дня, изрек Джозеф, прерывая самобичевание своего клиента.

— Этот человек изнасиловал собственную дочь, Джозеф! — рявкнул Каллен, разворачиваясь, и со всей силы ударяя рукой по журнальному столику — Неужели это чертово законодательство не может дать вариантов, что бы уберечь от этого ужаса невинную девушку?

— Мистер Каллен, — снова, пытаясь сделать голос более спокойным, объяснял адвокат — Что бы обвинить в этом Свона, нужны доказательства. Вы говорите, что данное происшествие было совершенно семь лет назад! Какие могут быть доказательства? Лишь в течении трех дней после такого дела можно найти улики, отправив пострадавшего человека к доктору, но а теперь уж… К сожалению с вариантом обвинить его в насилии мы работать не можем. Нужно найти другие…

— Так ищи, Клайд, ищи! — с сумасшедшим блеском в глазах и понижая голос, проговорил Эдвард, стискивая руки в кулаки, и проклиная все вокруг — Ищи, и найди! Иначе судьба Чарли Свона будет уготована и тебе!

Джозеф шумно сглотнул, и быстро кивнул, чувствуя опасность, волнами исходящую от этого человека. Секунда, две, три — и он труп, мертвый и холодный. Каллену ничего не стоит сейчас указать на него охране, и тут уж никакой закон, никакая конституция и право не спасет… Так что выбора у него практически не оставалось, кроме того как бороться за спасение этой девушки. И что же он, будет? Все ли так, как говорит его клиент? А если Каллен сам сочинил эту историю… как же все запутано, и сколько нужно найти ответов, не задавая вопросов за два дня! Всего два дня! Что ему делать? — впервые в его профессиональном опыте возник такой случай,… а может, все дело в том, что он подсознательно не хочет, что бы эта Изабелла оставалась с Калленом? Может быть ему хочется спасти её, уберечь от него? Идиот, он просто идиот! У него есть жена и двое детей, он не может их лишиться из-за какой-то девчонки! Каллен убьет не только его, но и всю его семью, если дело прогорит,… у него нет никакого выбора и спасения от жестокой кары своего хозяина. Выиграет ли он в суде? Или это его суд? Суд решения его приговора, а не Свона? — спасет ли он свою шкуру, или останется гнить в земле? — Итог зависит только от него самого, от Джозефа Клайда, лучшего адвоката США — без пяти минут посмертно.

— Мистер Каллен, я все понял, не беспокойтесь! — вставая с кресла, сообщил он, и попятился к двери, через полсекунды разворачиваясь, и быстрым шагом уходя прочь.

— Черт, черт, черт! — Эдвард обрушил всю свою злобу и безысходность на тот самый журнальный столик, которому уже доставалось от него.

И что теперь будет? Что сможет сделать Джозеф, и сможет ли вообще? Какого черта… откуда Чарли появился здесь, и зачем? Почему об этом до сих пор не знает он, Эдвард?

Все же, он решил дождаться завтрашнего полудня, и если Клайд не найдет решения данной проблемы, Эммет просто сделает то, что он должен был сделать уже давно — Свон умрет — жаль что быстро, но иначе не избежать ещё больших проблем.

Эти мысли слегка успокоили Эдварда, и он нашел в себе силы вернуться к своему хрупкому сокровищу, спавшему на кровати. За все те кошмары, что ей снятся, он готов не спать неделями, лишь бы они оставили её в покое… Но тут этим не поможешь, особенно сейчас, когда страсти накалены до предела. А что ей снилось вчера ночью? Почему она так испугалась, увидев его? Неужели… ей снился он? То, что он собирался сделать с ней, едва она переступит порог этого дома, нашло отражение в сознании его девочки? Невозможно, нереально… или же просто необъяснимо!

Впрочем, размышления не мешали ему подниматься по лестнице в направлении своей комнаты, которая отныне навсегда будет Беллиной, как его сердце, душа и все естество. Узрев дубовые двери, он вспомнил про свои намеренья сменить их на более преломляемые, и усмехнулся, толкая податливый кусок дерева от себя, и медленно продвигаясь по комнате, в направлении кровати.