АlshBetta - Заточенная в Золотой Клетке [СИ]

За это время он лишь раз отлучился от неё, когда дождался важного звонка от психологов, которые тоже работали на него, и занимались решением проблем Беллы. По их совету он должен был расспросить её о страхах, так как им она не доверится, а он единственный, кому она доверяет. Он должен узнать, что конкретно тогда произошло, как, и что её пугает больше всего.

Но Эдвард не решался все эти дни, может этому послужило то, что Белла больше не видела кошмаров, а может быть, он впервые в жизни боялся потерять её по собственной вине?

Но время шло, нога девушки пришла в норму, и растяжение ускользнуло в прошлое. Она была безумно рада, когда проснувшись сегодняшним утром не почувствовала боли, и смогла встать. Эдвард видел в ней Изабеллу, её отголоски — веселость, непосредственность и детскую наивность, красоту. Она была красивее всех на свете, когда солнце, играя на её локонах, скользило по полу и фигурке. Прямо в пижаме она радовалась всему на свете и своему выздоровлению. У Эдварда от умиления сердце наполнялось счастье и любовью. Он смотрел на свою единственную девочку, на свою любимую девочку, и чувствовал что наконец-то в своей тарелке. Что нашел свое место и родственную душу после стольких скитаний. Его Ангел, его Белла!

Поэтому решив, что пора прекращать наблюдение за ней, а самому присоединяться к веселью, Эдвард с такой же улыбкой, какая теплилась на его лице, встал с кровати, тихо подбираясь к Белле, и подхватывая её за талию, закружил по комнате.

От удивления она взвизгнула, но увидев смеющееся лицо мужчины, мигом отбросила кратковременный испуг, и рассмеялась.

Он все продолжал кружить её по комнате, крепко держа руками, и смотря в карие глаза. В них сиял огонь, огонь любви — как его и называли испокон веков. Он и она чувствовали, как в сердцах наступает последний, долгожданный этап оттепели — радость после обоюдного признания. Теперь она знала, что её чувства взаимны, и он так же имел об этом понятие. Они были счастливы, и вряд ли что-то могло нарушить их счастье.

Солнце, кажется, радовалось вместе с ними, потому, что такого яркого утреннего света не видел весь Нью-Йорк. Красота окружала Каллена повсюду, он видел яркие краски природы, видел солнечный свет, видел лето за окном, и видел безоблачное небо — Белла вернула ему все это, после смерти своей дочери, он не мог думать ни о чем, кроме воспоминаний. Белла спасла его от мучений, спасла из мира боли и зла, вытащила на свет из мглы. Теперь он понимал почему, хотя и ранее догадывался. Она и есть свет! Она солнечный луч днем, ведущий его к счастью, и путеводная звезда ночью, ведущая его в царство любви. Без неё он не представляет никакой ценности, без неё он не живет и не чувствует всего того, что есть около неё. Он чувствовал, что попал в рай, что нашел Источник Жизни, нашел волшебный цветок, который подарил ему надежду, веру и любовь. Для него никогда не существовала красоты, кроме красоты Белль… Теперь для него не существует никакой красоты, кроме красоты его девочки, его Беллы!

Эти секунды, которые он держал её в объятьях, запомнились ему на очень долго, может даже навсегда. Белла смеялась и была так же счастлива, как и он. Её шоколадные глаза блестели от радости, а каштановые локоны мерцали на солнце. Ничего лучше, ничего прекраснее в своей жизни он не видел, и поэтому, всматриваясь в черты своего личного ангела, он чувствовал, как теплело у него на душе, как таили последние айсберги зла и боли, как пропадал последний туманный мрак из его сердца, и как оно возрождалось из руин. Сколько было горестей на их пути? Кончились ли они? — пока нет… Но теперь он как никогда чувствовал, что сможет положить всем бедам конец, чувствовал себя титаном, Зевсом, которому под силу все. Его сила — Белла, его жизнь, его душа, его сердце — только она! Исчезни она, словно мираж, он не сможет дышать, не сможет прожить и секунды!

Опустив девушку на пол, он крепко прижал её к себе, зарываясь лицом ей в локоны, и наслаждаясь лучшим в мире запахом, запахом своей Беллы.

— Как же я тебя люблю! — произнес он, чувствуя, как руки Беллы обвивают его шею, прижимаясь к его груди.

— Мы с тобой очень похожи! — хихикнула она, блаженно улыбаясь — Я не знаю, что может быть лучше, и может быть ли вообще лучше, чем сейчас! — она с наслаждением, полной грудью вдохнула редкостный, цветочный и манящий аромат мужчины, стискивая пальцами его рубашку на спине, и вжимаясь в это великолепное мраморное тело, тело Её Эдварда, теперь уж точно, и что бы ни случилось! Этот день, это утро, оно было таким прекрасным и радостным, что она не могла и подумать о большем наслаждении… Ушли на задний план все проблемы: кошмары, Чарли, прошлая жизнь, обиды и горести. Ушла боль, ушли страдания — теперь они в царстве любви, царстве счастья… как же она надеялась, что они никогда не покинут ворот своего личного рая, ворот своих чувств!

— Пойдем в сад? — предложила девушка, слегка отстраняясь от Каллена, и выглядывая в окно, в которое било солнце.

— Есть предложение получше! — лукаво подмигнул ей Эдвард, находя в голове мысли о проведении сегодняшнего дня в личной и нерушимой идиллии. — Одевайся красавица!

— Ты о чем? Куда? — непонимающе вопрошала Белла.

— Секрет, но тебе понравиться! — пообещал Каллен, и тепло, улыбнувшись Белле, вышел из её комнаты, позволяя своей девочке одеться.

Белла нахмурилась — она не любила сюрпризов — но все же переоделась из пижамы в шорты и майку, и слегка пригладив волосы, вышла в коридор, в поисках Каллена.

Замерев у лестничных ступенек, и взявшись за поручень, он смотрел вниз. В его голове пробегали моменты, когда Чарли, раз за разом являлся сюда, требуя отдать ему Беллу. Как никогда, именно сегодня Эдвард чувствовал, что не за что, никогда и никому не отдаст свою девочку. Ему и ранее приходили такие мысли в голову, но сегодня это будто бы получило какое-то официальное подтверждение. Сегодня он обязательно выкроит время, и позвонит Клайду! Он не позволит никому отобрать у него Беллу! Суд, закон, конституция и президент — ему плевать на все формальности — у него один закон и одна цель. А до мнения, мыслей и действий других ему нет и не было дела. Он изменился только по отношению к Белле, но не по отношению к людям в целом. Он, наверное, и остался таким же холодным и жестоким по отношению к другим, но не к своему Бэмби… она научила его многому, и научит ещё большему! Она возрождает в нем угасшее прошлое, угасшую юность. С потерей Белль он чувствовал, что постарел на миллион лет, а теперь ощущал, что настолько же помолодел рядом со своей маленькой красавицей. И все же мысли о Чарли и о суде вызвали в нем негодование, и он сжал руки в кулаки, пытаясь не испортить своей злостью и яростью лучший в мире день.