Алиса Адамс - Алкоспонсоры [The Party-givers ru]

Расстелив одеяло на песке, их троица лакомится разделанным крабом с дрожжевым французским хлебом и помидорами, обе дамы запивают еду большим количеством белого вина, а Джосайа – минералкой Калистога, которая, как он только что открыл для себя, ничуть не хуже Перье, но гораздо дешевле.

Джосайа c Хоуп не жалеют комплиментов для Кловер о том, как она замечательно выглядит, а Хоуп еще и много фотографирует её, улыбаясь даже тогда, когда прищуривается за фотоаппаратом.

Не день, а просто сказка! Кловер купается в лучах солнца и бурного восхищения своих друзей. Она была к ним несправедлива: Джосайа c Хоуп просто обожают её, также как и она их, они для неё верные друзья и никаких подвохов или пакостей они не готовят. Ей даже начинает казаться, что их дружба – это нечто уникальное, какой-то триумф просвещённой доброжелательности над более простыми и порою более сильными эмоциями. И что странно, это подтверждает, по крайней мере в этот самый миг, её не всегда твёрдую веру в собственное творчество, свое художественное мастерство: вот если бы такие друзья, как они, относились к ней со всей теплотой, то, может быть, тогда она, наконец, стала незаурядной, востребованной личностью?

Однако на дворе-таки январь и в середине дня еле видимое уже светило совсем не греет. Произошло это весьма внезапно или так показалось Кловер, которая вдруг начав дрожать, укутывается в толстый старый, протёртый в локтях до дыр, свитер, в котором она больше уже не кажется красавицей.

– Да, винца вы, девчонки, "убрали" немерено, – подмечает Джосайа. Его "вы, девчонки" – это подначка – ведь он знает, что обеим им не нравится такое обращение, но, может, сегодня ему также хочется теснее сблизить и их? Может, он хочет, чтобы они стали подругами?

При одном только упоминании вина, Кловер словно по команде начинает ощущать на себе его действие, но это не приятное опьянение, а тяжесть в голове, мощная тупая боль.

Оказывается, что сбор своих вещей и складывание мусора в пакет, занимает гораздо больше времени, чем следовало бы. Края неба потемнели, море стало серым, холодным, и все немного замёрзли.

Невзирая ни на что, оказавшись наконец дома и устроившись полулёжа в глубокой горячей душистой ванне, Кловер по-прежнему думает о прошедшем дне и об их пикнике с Доузами как об успешном. Ведь то, что она чувствовала от них обоих всеми фибрами души, было, конечно же, любовью.

– Кловер неразборчива в выборе партнёров ровно по той же причине, по которой я разборчив, – как-то сообщил Джосайа своей жене Хоуп. – И причина эта в том, что секс для неё неважен.

Похолодев от страха, Хоуп осознаёт верность его суждения, во всяком случае, в отношении него самого. На её взгляд, привязанности к женщинам её мужа, даже хуже, чем сексуальные. Она даже подумала о том, что каким бы было блаженством иметь обычного нормального мужа, который тайком от неё таскает девок в мотельные номера. Не тут-то было! Рядом с Джосаей всегда должна быть другая женщина, но и Хоуп должна быть тут же.

Когда они жили в Нью-Йорке, рядом с ними была Изабел, одинокая виолончелистка, сухопарая брюнетка. (Они мастью всегда непохожи на меня, отмечает Хоуп. А может, он не любит блондинок, но скрывает это?) Джосайа и Хоуп постоянно были рядом с Изабел – на концертах, пьесах, балетах. В отчаянии Хоуп стала прогнозировать, что Изабел будет с ними пожизненно – со временем пойдут поездки в Европу с Изабел, а там в конце жизни – больницы и смерть с Изабел. Она даже стала рассматривать план "заказа" Изабел, но понятия не имела, где можно найти киллера. И тут вдруг на неё снизошло озарение: – А не прикольно ли было бы, если бы Изабел вышла замуж за Уолтера? – брякнула она мужу, а тот (какая прелесть!) зашёлся хохотом, это была лучшая идея в её жизни. И вот так, настолько скоро, насколько только было возможно, Хоуп и Джосайа устроили этот брак, начиная со знакомства, затем лестных интимных откровений ("Изабел говорила, что вы показались ей чрезвычайно пылким, Уолтер"), затем уикендов в доме родителей Хоуп в Ньюпорте, и заканчивая подарком на свадебный банкет. Долговязая даровитая Изабел, до этого ходившая в старых девах, и Уолтер, хромой малопьющий корнетист без работы. Просто умора!

Может, и Кловер удастся сбагрить за кого-то замуж.

– Как думаешь, Кловер когда-нибудь еще выйдет замуж, –спрашивает Хоуп мужа.

– Что-то сомневаюсь я. Гораздо вероятнее, что она через годик-другой наложит на себя руки. Вот что бывает, когда у бабы такого сорта заканчиваются хахали.

Хоуп не уверена, что сможет ждать пару лет.

Но тут её осеняет очередная идея: – Я вот думаю, – говорит она Джосайе с подчеркнуто беззаботным видом. – Ты не знаешь, Кловер никогда не приходилось столкнуться на одной тусовке сразу с несколькими её бывшими любовниками, да еще если кто-то из них был бы со своей женой?

Джосайа долго смотрит на неё в попытке переварить сказанное и, наконец, взрывается залпом неподдельно удовлетворенного хохота, который для Хоуп звучит божественной литургией. – Просто фантастика! – говорит он. – Да тебе цены нет, прелесть моя! Я навеки твой!

– Как по мне, "тусовка" звучит потрясно, – говорит Кловер в телефонном разговоре с Хоуп. – Февраль такой мрачный месяц, ни туда, ни сюда.

– Конечно, – соглашается Хоуп.

Кловер вздыхает, – Мне что-то перестали звонить ухажеры, так что не знаю, может, приду сама... Или возьму с собой Грегори. Я, вроде как, задолжала ему приглашение.

– Как знаешь. А с другой стороны, может, мы зря окрестили его Грегори "Лысо-Пузик". Может, у нас только создалось о нём такое впечатление.

Стоило Кловер повесить трубку, как она тут же испытала острое раскаяние за то, как её вообще угораздило описать им внешность Грегори, вследствие чего они дали ему такое прозвище. Сейчас ей жутко неловко из-за своего предательства, да еще и в отношении человека, оказавшего ей огромную поддержку в её профессиональной деятельности. Ведь, по правде говоря, даже когда у неё не было этой нынешней, как она сама это называет, "засухи на любовников", Кловер никогда не работала настолько продуктивно, да и работу свою так сильно не любила.

Погода стояла пасмурная: небо темное, ночью и ранним утром стоит густой туман, а днем воздух влажный и вязкий. Ни тебе нормального дождя, ни нормального холода. Кловер никак не может придумать, во что бы ей нарядиться на вечеринку у Доузов.

– Понятия не имею, что его одевать в феврале, – рассуждает она про себя ввиду того, что ей, якобы, надоели все наряды, в которых она ходила всю зиму, хотя, на самом деле, ей теперь и ходить куда-то надоело.

– Грегори, помните, я вам говорила о моих чокнутых приятелях, Доузах? Так вот, они устраивают вечеринку. – Кловер решила, что лучше уж она пойдёт туда с Грегори, чем сама. Она рассчитывает, что если она будет с ним, то пробудет там лишь недолго.