Би Фэйюй - Китайский массаж

Ша Фумин работал как проклятый днями и ночами. Его техника не была чем-то выдающимся, но лаоваи [8] Название иностранцев в Китае. разве разбираются? Они знают только всякие там бицепсы, трицепсы, большие мышцы груди, широчайшие и трапециевидные мышцы спины, прямые мышцы живота, но не имеют представления, где расположены важнейшие активные точки, а уж тем более не понимают методик воздействия на эти точки. На них производит впечатление то, что у Ша Фумина язык подвешен, он свой парень, находчивый, сообразительный и эрудированный, а ещё им нравится его примитивный, но неожиданно забавный английский. Вот, например, видит лаовай, что Ша Фумин одет очень легко, и спрашивает, не холодно ли ему. Ша Фумин в ответ говорит, дескать, нет, он не из тех людей, кто боится холода, однако по-английски его ответ звучит так: «I am a hot man». [9] «Я горячий парень» (англ.). А эта фраза по-английски что значит? Я распутник. Иностранцы приходят в восторг! Они и подумать не могли, что этот слепец такой юморист. Появление Ша Фумина изменило отношение многих клиентов к слепым, даже больше — отношение многих иностранцев к китайцам в целом. «Господин Ша» такой словоохотливый, оптимистичный, open и humorous, то бишь открытый и юморной. Поэтому клиенты Ша Фумина записывались к нему за два-три дня — просто так попасть никак было нельзя. Вообще-то записываться настолько заранее не требовалось, просто Ша Фумин и так и сяк пускал пыль в глаза. Ведь чем сложнее к массажисту попасть, тем охотнее клиенты его ждут. Дела у Ша Фумина пошли в гору, впоследствии ему почти не приходилось ломать голову над тем, как найти клиентов среди соотечественников, его бизнес стал в чистом виде внешней торговлей. Многие иностранцы прослышали, что на пересечении улиц Миньфэнлу и Сысянлу есть массажный салон, где работает необыкновенный «доктор Ша», у которого и руки золотые, и язык замечательно подвешен, просто fantastic, фантастика!

Но тут возникла скрытая опасность. Вскоре в делах Ша Фумина наметились признаки застоя. В один прекрасный день лаоваи вдруг сами стали торговаться с Ша Фумином. Он и не знал, что этому учат коллеги. «Вы можете сбивать цену», — говорил один из товарищей Ша Фумина иностранным гостям, можно, как это по-китайски называется, «разрезав пополам, ещё раз взмахнуть ножом». Что это значит? Лаоваи наклоняли голову вбок и задумывались. Языковой барьер существует, но вот стремлению к самовыражению никакая сила не помешает. Тут всё наглядно продемонстрировал другой коллега Ша Фумина. Он нащупал живот лаовая, одну руку вытянул так, чтобы ладонь по форме напоминала нож, и поднял вверх, а потом воображаемый нож со свистом разрубил тело гостя на две половины. Не успел лаовай оправиться от испуга, как нож снова просвистел рядом с коленной чашечкой, и осталась-то от иностранца лишь мохнатая голень. Иностранец, глядя на свою мохнатую голень и волосатые пальцы ног, сохранил подвижность и смекнул, что массажист изображал вовсе не встречу с ихэтуанями. [10] С 1898 по 1901 год Китай охватило восстание «ихэтуаней» («отрядов гармонии и справедливости»), которые убивали иностранцев, выступая за возврат к традиционной культуре. Нет, речь о торговле, причём торговле с сильным китайским привкусом — о том, как одну вторую превратить в одну четвёртую или даже в одну восьмую, а то и в одну шестнадцатую. По-китайски числительные звучат забавно, так же красиво, как ханьские «фу» [11] Рифмованная проза, распространённая в период Хань (206 г. до н. э. — 220 г. н. э.) и танские «ши» [12] Жанр китайской классической поэзии, доминирующий в эпоху Тан (618–907 гг.) — «четырёх долей одна»! Yeah! Ага, понятно! Моя понятно! Осень здорово!

Теперь дела у Ша Фумина резко покатились с горы. Ша Фумин допустил ошибку. Стремление получить всё и сразу и излишняя самоуверенность помешали ему здраво оценить ситуацию, как и доктор Ван в случае с акциями, Ша Фумин не смог вовремя остановиться. Ему хотелось восстановить свои прежние позиции во «внешней торговле», но подходил он к проблеме с чисто китайскими представлениями. Он считал, что раз с лаоваями сложились такие хорошие взаимоотношения, прямо-таки «дружба», то им неудобно будет взять и поменять массажиста. Ша Фумин ошибался. Иностранцам было очень удобно. Неловкость чувствовал только он сам. Впоследствии ситуация стала ещё интереснее. Стоило заслышать английскую или японскую речь, как он испытывал жгучий стыд, словно его отвергли. Ему хотелось спрятаться. Но чего стыдиться? От чего прятаться? Ша Фумин и сам не знал. Но он стыдился, и дела резко пошли на спад. В этот период как назло показал свой звериный оскал и его недуг.

На самом деле здоровье Ша Фумина испортилось ещё в студенчестве. А всё почему? Потому что он слишком много учился. Слепые на самом деле совершенно не приспособлены к роли книжных червей. Зрячие, как бы усердно ни занимались, как бы ни просиживали за книгами «сутками напролёт», всё равно отличают день от ночи. У слепых этой разницы нет — они существуют вне времени. И вот ещё что: у здоровых людей после долгого чтения устают глаза, а у слепых такой усталости быть не может, ведь они читают, водя указательным пальцем по строчкам. Ша Фумин «читал» днями и ночами всё подряд: книги по медицине, по литературе, искусству, науке, экономике — всё, что написано за пять тысяч лет, наматывая километры строчек. Ему нужно было учиться. Ша Фумин верил, что прав поэт Ван Чжихуань: «Хочешь окинуть взглядом бескрайние просторы — поднимись этажом выше». Кто не знает эти строки? Но для Ша Фумина это не стихи, а философия. Воспитание воли. Каждая книга — новый этаж. Поднявшись на определённую высоту, Ша Фумин обрёл способность видеть «на тысячи ли», как в стихах великого Ду Фу, когда тот описывал красоту священных гор Китая: «Вздымается грудь при виде облаков, и птиц возвращающихся стаю я наблюдаю»… Ша Фумин полагал, что может оправдать своё имя, как надеялись его родители. [13] Имя «Фумин» в переводе означает «прозреть». Он твёрдо верил, что у каждого есть ещё одна пара глаз — в душе. И он, читая книгу за книгой, «открывал» глаза души, существуя вне времени и преисполнившись самых высоких устремлений.

Он постоянно читал. Для него не существовало рассвета, хотя нет, скорее наоборот, не существовало заката.

Но в студенческую пору Ша Фумин всё-таки был слишком молод. Обычно слепые довольно поздно начинают учиться. Если сравнить, сколько учились Ша Фумин и его однокурсники и сколько учатся обычные люди, то слепые студенты на самом деле старше. Старше-то старше, но всё равно молодые. А у молодых людей есть одна особенность — они пренебрегают собственным здоровьем. Сегодня перенапрягся — ничего, завтра перенапрягся — тоже ничего, да и послезавтра вроде особых проблем не наблюдается. Хорошо сказал в своё время Лев Толстой: тело нужно заставлять служить душе!