Люсинда Райли - Сестра ветра

В отличие от меня, Том с самого детства знал, кто его родной отец. Который, впрочем, отказался признать его своим сыном. Потом я вспомнила, как, будучи подростком, долгими ночами предавалась мыслям о том, что здорово было бы отыскать своих настоящих родителей. Особенно часто такие настроения случались у меня после очередной взбучки, полученной от Ма или Па Солта. Вот родные папа и мама наверняка поняли бы меня правильно, кипела я от негодования в такие минуты.

И, уже засыпая, снова подумала о том, каким же по-настоящему счастливым было мое детство.

43

На следующее утро я первым делом позвонила в приемную доктора, чтобы узнать результаты своих анализов. Разумеется, результаты подтвердили мою беременность. Врач очень мило поздравила меня со столь волнующим событием.

– По возвращении в Женеву, мисс Деплеси, вы должны будете незамедлительно встать на учет в службе акушерства и гинекологии, – добавила она на прощание.

– Обязательно, – пообещала я. – И еще раз большое вам спасибо.

Я снова улеглась на кровать, попивая слабозаваренный чай. От запаха кофе меня продолжало мутить. Несмотря на общую слабость во всем теле, теперь я была спокойна, понимая, что это вполне естественное состояние организма в подобной ситуации. То есть причин для беспокойства нет. Мысленно я напомнила себе, что нужно будет обязательно заказать книгу о беременности. Собственно, на сегодняшний день я вообще весьма смутно представляла все, что с ней связано. Впрочем, а кто из женщин задумывается о беременности всерьез, пока она не настигает их?

Я всегда относилась к материнству с безразличием, ни категорических «за», ни «против». Идея обзавестись собственным ребенком казалась мне делом далекого будущего. И потом, это ведь может случиться, а может и не случиться. Правда, мы с Тео иногда заводили речь о детях, даже со смехом придумывали всякие забавные имена нашим потенциальным отпрыскам. А еще обсуждали вероятность того, как превратить загон для овец на нашем с ним острове любви в достаточно просторный дом, способный вместить в себя всех наших наследников. Мечтали о том, как эти поцелованные солнцем детки будут наслаждаться своим благословенным детством, живя среди таких красот, словно сошедших со страниц книг Джеральда Даррелла.

К сожалению, всем этим мечтам не суждено было сбыться. Однако мне стоит в ближайшее же время всерьез задуматься о том, где именно я захочу произвести на свет свое дитя. И какое место станет для него родным домом.

Зазвонил телефон на прикроватной тумбочке, и я сняла трубку. Администратор сообщила мне, что звонит мистер Халворсен. Решив, что это Том, я попросила женщину соединить меня с ним.

– Bonjour, Алли. Ca va?

К своему ужасу, я услышала на другом конце провода голос Феликса.

– У меня все в порядке, – довольно резко ответила я. – А у вас?

– Тоже хорошо, насколько позволяют мои старые кости. Вы сейчас сильно заняты?

– Почему спрашиваете?

На другом конце провода повисла пауза. Наконец Феликс ответил:

– Я бы хотел поговорить с вами.

– О чем, интересно бы знать?

– Это не телефонный разговор. Так позвольте спросить у вас еще раз. Когда у вас будет свободное время, чтобы встретиться со мной?

По голосу Феликса было слышно, что он собирается повести разговор о чем-то очень серьезном.

– Давайте где-то через час. Здесь, в гостинице. Устраивает?

– Отлично.

– Ладно. Тогда до встречи.

Я поджидала Феликса возле стойки администратора. Наконец он появился в вестибюле, держа в одной руке слегка помятый мотоциклетный шлем. Я поднялась со своего места, чтобы поздороваться с ним, а про себя подумала, что тут одно из двух: либо освещение в гостиничном холле не совсем удачное, либо Феликс успел состариться буквально за одну ночь. Потому что сегодня он предстал передо мною в образе стопроцентного старика, каким, в сущности, и был.

– Bonjour, мадемуазель, – поприветствовал он меня, изобразив на лице улыбку. – Благодарю вас за то, что соизволили уделить мне немного времени. Мы можем где-нибудь поговорить спокойно?

– Думаю, здесь есть комната отдыха для постояльцев отеля. Возможно, там.

– Прекрасно. Значит, идем туда.

Мы миновали вестибюль и вошли в совершенно пустую комнату для отдыха. Феликс тотчас же уселся, какое-то время молча разглядывал меня, потом спросил, едва заметно усмехнувшись:

– Как думаете, для порции спиртного еще не слишком рано?

– Понятия не имею, Феликс. Вам решать.

– Тогда чашечку кофе.

Я вышла из комнаты, отыскала официантку, заказала ей чашечку кофе для Феликса и стакан воды для себя. И все время не переставала думать о том, каким подавленным он сегодня выглядит. Сдулся, словно воздушный шарик, из которого выпустили весь воздух. Какое-то время мы говорили обо всяких пустяках. Но вот наконец официантка принесла мой заказ, поставила наши напитки на столик и ушла восвояси. И я почему-то сразу догадалась, что дальнейший наш с Феликсом разговор будет носить сугубо конфиденциальный характер, не для посторонних ушей. Я бросила на Феликса выжидательный взгляд. Он неторопливо сделал первый глоток, и я тут же заметила, как дрожит его рука с чашкой кофе.

– Алли, вначале я хотел бы поговорить с вами о Томе. У меня сложилось впечатление, что вы с ним очень близки.

– Все верно. И это несмотря на то, что мы с Томом знакомы всего лишь несколько дней. Сама удивляюсь, как стремительно произошло наше сближение. Но между нами действительно возникла очень прочная связь.

Феликс слегка прищурился.

– Ничего удивительного. Так и должно быть. Вчера, когда вы были у меня, я подумал, что вы знаете друг друга уже много лет. Так по-родственному вы оба себя вели. Однако продолжим наш разговор… Полагаю, Том уже успел рассказать вам свою историю. О том, как я в свое время отказался признать отцовство?

– Да, рассказал.

– А вы сможете поверить мне, если я скажу, что вплоть до того самого момента, когда наконец был проведен тест ДНК, я вполне искренне полагал, что Том – не мой ребенок?

– Раз вы так говорите, то да, я поверю вам.

– И это чистая правда, Алли! – Феликс яростно кивнул головой. – Марта, мать Тома, была моей ученицей. Да, у нас с ней действительно была небольшая интрижка. Но вряд ли Том знает о том, что одновременно со мной у Марты был еще один любовник. Так сказать, постоянный ухажер. Собственно, она была даже помолвлена с этим молодым человеком, и на тот момент, когда мы с ней стали встречаться, речь уже шла об их свадьбе.

– Понятно.

– Не хочу показаться слишком самоуверенным, – продолжил свой рассказ Феликс, – но Марта влюбилась в меня, как говорится, с первого взгляда. Буквально потеряла голову от любви. Прямо наваждение какое-то… А для меня вся эта интрижка ничего не значила. Ровным счетом – ничего! То есть, говоря простым языком, мне от нее нужен был только секс, и ничего более. Впрочем, этого же я хотел и от всех других женщин. Честно признаюсь, я из той категории мужчин, которые не тяготеют к браку. И уж тем более не гожусь я в примерные отцы. Знаете, современная молодежь про таких, как я, говорит сегодня так: человек, который патологически боится брать на себя ответственность. Но, к моей чести, я всегда заранее предупреждал всех своих подружек, что я за тип такой вредоносный. Я ведь взрослел в эпоху свободной любви… Великолепные шестидесятые… Их еще называют «бушующими шестидесятыми». Мое поколение росло в обстановке полной свободы, в отрицании и даже в попрании всех старых норм морали. И, сказать по правде, этот дух бунтарства сохранился во мне до сих пор. Хорошо это или плохо – другой вопрос. Но я такой, какой есть. – Феликс слегка пожал плечами.