Кристина Ляхде - Мужчины и прочие неприятности

Сквозь запотевшее окошко сауны проглядывал занесенный снегом задний двор соседнего дома. Декоративный кустарник был почти весь покрыт снегом, и ветер дул в сторону огорода между сугробами и заснеженной долиной, на которой торчали небольшие таблички, будто вставшие дыбом от холода там, где пребывал в зимней спячке пастернак. Внезапно на небе начали одна за другой падать звезды, как будто песчинки старых комет забарабанили по атмосфере. «Сейчас можно загадать несколько желаний», — подумал Онни. Он призадумался, что бы такое загадать, но ему ничего не приходило в голову. Звездопад иссякал, и загадывающему тоже стоило поспешить.

«Хочу, чтобы все шло так же, как прежде», — успел подумать Онни, прежде чем последняя звезда мигнула и погасла.

Морозам все еще не было видно конца, и Онни был вынужден рассказывать о радостных новостях успешно продолжающегося лыжного сезона. Ситуация из-за низкой температуры в течение долгого времени оставалась беспрецедентной. Кто знает, когда наступит следующий период по-настоящему сильных холодов? Не факт, что через несколько лет. Может, и никогда?

Когда Онни плюхнулся в кровать, он ощутил рядом присутствие другого человека. По сравнению с его собственным согретом в сауне телом этот человек казался замерзшим, но отнюдь не сонным.

Роза лежала в кровати, до предела измученная. К тому же мысли, ох уж эти мысли, скакали все более безудержно и не давали ей никакого успокоения. Однако Онни об этом не знал. Онни повернулся к Розе и положил руку ей на живот. Роза замерла.

«Что мне ТЕПЕРЬ делать? — Роза сдержала крик в надежде, что ей удастся позвонить врачу или куда угодно и задать вопрос. — Должно ли это быть настолько знакомым?»

— Мм-м, — произнес Онни.

«Он совершенно чужой мужчина, а это ужасно интимно. Почти так же интимно, как… ну, что могло бы быть более интимным?» «Поэзия, переведенная на финский», — припомнилось Розе высказывание по радио какого-то поэта. Роза решила прикинуться спящей, но внезапно ставшие очень целеустремленными мужские руки продолжили свое движение.

«Хр-р», — Роза постаралась захрапеть, но вместо этого раздалось какое-то шипение.

Мужчина в ответ придвинулся вплотную к спине Розы, прижал губы к ее шее, а затем его язык вдруг оказался повсюду: на тонкой коже мочек ушей, на всех ее впадинках — теплый безмолвный язык. В комнате пахло выглаженными рубашками, мужчина был невероятно близко и казался очень большим. Роза недооценила тоску своей кожи.

Постарайтесь не думать слишком много и помните, что для здоровья необходим нормальный ночной сон.

Рука мужчины продолжила свой путь по внутренней стороне ее бедра, и Роза внезапно очнулась, почувствовав бурный прилив жизненных сил и желания.

«Каким любопытным может быть мужчина», — Роза попыталась каким-то образом сконцентрировать свои расплывчатые мысли. Ты ведь единственный, кто у меня есть? Потом она последовала совету врача и перестала думать, прижавшись ртом и одновременно всем своим телом к незнакомцу и познавая его.

ВРАЧ РЕКОМЕНДОВАЛ РАЗВИВАТЬ ДИАЛОГ и коммуникацию.

— Что мне говорить? Я не могу ничего придумать, — возразила Роза.

— Просто начните с чего-нибудь. Это не имеет значения. Главное, чтобы разговор завязался, чтобы у вас возник пусть слабый, но контакт. Не нужно только и делать, что обдумывать про себя, что же предпринять дальше. Вероятно, он тоже удивлен. Сходите хотя бы вместе на прогулку с собакой.

— Некоторые счастливы, некоторые несчастливы, — вздохнула Роза.

— И не всегда одинаково, — кивнул врач. — Кстати, пара вероятных диагнозов пришла мне на ум еще в прошлый раз.

— Так? — заинтересовалась Роза.

— Прежде всего я вспомнил известную теорию, — сказал врач. — Память изнашивается, ненужные вещи забываются, и это совершенно нормально. Мы вытряхиваем пустое и неинтересное, чтобы не перегружаться.

— А как же тот, другой человек? — натянуто спросила Роза. Неужели доктор снова вообразил, что она забыла, что у нее есть муж?

— Жамевю — продолжал врач. — Вам, наверное, знаком такой термин — «дежавю»? Это когда в новой ситуации — вдруг бац! — тебе кажется, что ты уже испытал то же самое раньше. При жамевю возникает зеркальная ситуация: знакомые вещи внезапно кажутся чужими. Это, конечно, только возможные интерпретации вашей истории. В любом случае продолжайте следовать назначенным рекомендациям.

«Знакомое кажется незнакомым», — задумалась Роза. Но ведь единственным незнакомым был мужчина, и именно потому, что этот мужчина был ей незнаком!

Роза поднялась и пошла к выходу. Затем она поехала прямиком к отцу.

«Похоже, врач просто-напросто наобум вытащил эту информацию из Гугла!» — размышляла Роза. Она отнюдь не была уверена, что совет врача пойдет ей на пользу, однако иного у нее не было.

— Не забудьте про новое время приема, — сказал напоследок врач.

— ПРИВЕТ, ПАПА, — поздоровалась Роза, насколько смогла, громким и бодрым голосом.

— Ага, это Роза или кто? — ответил отец, не поворачивая головы.

— Это я, принесла тебе черничный пирог, — Роза показала ему коробку с пирогом.

Роза села напротив отца, но не смогла поймать его рассеянный взгляд. Лежащий на столе футляр для очков был приоткрыт, и оттуда выглядывали десятки скомканных клочков — записок и памяток. От одежды отца пахло мочой. Уже не водкой. Больше никогда не придется бояться этого. Был голос отца, его шаги, его мнение, которое, по сути, всегда оставалось единственным и весомым, и, само собой разумеется, верным в любой ситуации. И где-то под всем этим, забившись в углу у полки или между книг, Роза пыталась сберечь кусочек собственного пространства и жить в нем. Тогда для жизни хватало минимума: немного кислорода и несколько собственных мыслей.

— Будешь что-нибудь? — спросил отец.

— Сварю нам кофе, и потом будем есть черничный пирог.

— Что я могу тебе предложить? Наверное, в шкафу ничего нет? — забеспокоился отец.

— Слушай, да все в порядке! Я испекла пирог и сейчас сварю кофе, — продолжала болтать Роза, одновременно отмеряя кофе и засыпая его в стоящую на столе в углу кофеварку. — Как тебе здесь теперь, нравится?

— Здесь неплохо, когда ты рядом, — проворчал отец. — Мне нечего тебе предложить, — забеспокоился он снова. — Который теперь час?

— Говорят, утром вы делали зарядку, — Роза сменила тему. — Медсестра сказала. Такая темненькая, симпатичная. Таня, насколько я помню.

— Угу, — ответил отец и начал рьяно перебирать пальцами что-то невидимое.

— Как ты чувствуешь себя после юмппы [2] Юмппа — финский танец, а также разновидность физических упражнений, тренирующих координацию. ? Бодрее? — допытывалась Роза.