Саша Саин - Испытания сионского мудреца

«Вот этого ещё не хватало! — возмутилась жена. — В гости захотела проститутка!». «Конечно, не допустим, — согласился я. — У нас же есть автоответчик в телефоне, не поднимем трубку!». «Как, думаешь, поведёт себя Шнауцер?» — поинтересовалась жена. — «С Кокиш? Я ей уже объяснил». «Да при чём здесь эта проститутка! — вновь возмутилась жена. — С тобой, как он себя поведет?». — «Возможны два варианта: или тоже вытеснит, но постепенно, не сразу, чтобы я не перешёл на сторону Кокиш и, кроме того, чтобы клинику сохранить, не разрушить, и Кокиш показать, что за ней никто не ушёл! Второй вариант: “превратится” в Кокиш, т. е. будет со мной, как она советоваться». «Не думаю», — усомнилась жена. — «Я тоже так думаю, как ты “не думаешь”, но ему доложили, я уверен, что Кокиш к нам в кабинет приходила, и она ему говорила, что советуется со мной по вопросам ведения клиники! Может, и он захочет и одновременно секреты выведать! Увидим это завтра или послезавтра!».

Первой встретила нас в клинике Матвеевна: «Ну, как вам это нравится! Как у нас люди вылетают! И что он себе думает! Такого человека выгнать! Она же душа клиники! К кому теперь мне обращаться, сама не знаю! Эти две: Пусбас и Клизман на меня сообща окрысились: мои письма не подписывают, заставляют переписывать все — просто издеваются!».

«Аааа, доктор! Хорошо, что у вас отпуск уже кончился! Или, что у вас там было? Зайдите ко мне на пять минут! — пригласил мрачный Шнауцер, выйдя из бывшего кабинета Кокиш. — Вот так, доктор! Такие дела! Уже знаете?». — «Да, у нас быстро разносится!». — «А, доктор, скажите, ну как она могла так поступить!». — «Как поступить? Я знаю только, что фрау Кокиш у нас больше не работает! — назвал я Силку по фамилии, чтобы не подчёркивать свою т. н. дружбу с ней, что сейчас было бы неуместно. — Но, что произошло, не знаю!». — «Ах, не знаете! Я сейчас объясню! Кстати, доктор, давайте друг к другу на “ты” обращаться! Мы давно знаем друг друга, и мне не с кем больше посоветоваться! Я знаю, что и Кокиш с вами советовалась!». — «Да, фрау Кокиш, часто советовалась по вопросам ведения клиники». — «На “ты” будем обращаться, когда одни или при всех?» — на всякий случай, уточнил я. «Нет, нет, всегда и при всех! Меня звать Петер, как вашего царя!» — захотел Шнауцер Россией править. «По-русски Петя», — опустил я Петера на землю. «Ja, Ja — Петьия, — кисло по-немецки оскалился Шнауцер, — можно и Петьия! Так вот, Алекс! — обратился ко мне, наконец, по-свойски “Петьия”. — Кокиш меня второй раз обманула!». «В пятый!» — пронеслось у меня в голове. — «Я её застукал с другим, и этот серун спрятался в туалете! Полные штаны наложил засранец, а то я бы его убил! Но зачем мне из-за Силке сражаться! Я её вышвырнул и мне, честно, стало как-то легче», — почти плача произнёс “Петьия”. — Как думаешь, Алекс, — обратился ко мне Петя, — правильно я сделал?». «Так поступил бы любой настоящий мужчина!» — заверил я Петю. — «И я так думаю! Знаешь Алекс, я сейчас здесь наведу железный порядок! Вышвырну, в первую очередь, эту вонючую Клизман! О! Как я её ненавижу, эту старую бездельницу! Как думаешь, правильно сделаю?». — «Очень правильно, давно её гнать поганой метлой надо!». — «А как тебе нравится Пусбас? По-моему, она то, что надо! Сделаю её главным врачом вместо Клизман, а? К тому же её Кокиш не любила, а мне она говорила, что и ты её не любишь!». — «Дело не в любви, Петя! Пусбас врач общего профиля и к психотерапии не имеет прямого отношения, и мы ещё не знаем её качества, как руководителя, чтобы её сразу главным врачом сделать!» — попытался я затормозить пыл Пети. — «Так узнаем! Если что — выгоню!». — «Давай, Петя, пусть лучше она будет пока исполняющей обязанности главного врача! Если справится — хорошо, а если нет, тогда легче будет её вышвырнуть! Кроме того, в должности претендентки, будет больше стараться! А настоящего главного врача советую, Петя, искать!». — «Молодец, Алекс, ты умный человек! — согласился Петя. — Зачем нам одни бабы нужны! Я лучше хорошего мужчину найду!». — «Правильно! — обрадовался я. — Кроме того, не забывай, Петя, что Пусбас подружка Клизман и всё будет ей докладывать, и советоваться! И выгнав Клизман, ты как бы оставишь её дух в клинике!». — «Вот, умница! Об этом я и не подумал! Но она мне, чем-то всё-таки нравится — эта Пусбас!». — «Ну, так и имей её как женщину, но не как главного врача! Зачем смешивать “мух с котлетами”, как говорит русский президент». — «Точно, правильно! Но, знаешь, мне женщина как-то и не нужна, вот мне и с тобой говорить приятнее даже, чем с Кокиш». «Ну, ни хера себе!» — ошалел я, но по виду Пети понял, что мне ничего не угрожает! Он имел в виду, видать, чисто мужскую — платоническую дружбу.

«Больные тебя уже заждались. Был, наверное, у Шнауцера?» — поняла жена. — «Да, у Петьии». — «У какого Петьии?» — рассмеялась жена. — «Да, да, у Петьии — у херра Пети Шнауцера! Сейчас он для нас Петьия, а по-русски просто Петя, по крайней мере, для меня! Зови эту Кудру, потом расскажу!».

«Спасибо, доктор! — объявила повеселевшая фрау Кудра. — Уже после первой вашей акупунктуры мне стало легче!». «Не только акупунктуры», — уточнил, я. «Конечно, и от беседы с вами! — вяло согласилась Кудра. — Хотя и настоящая психотерапия мне тоже нужна!». — «Мои беседы и есть настоящая психотерапия». — «Но фрау Пусбас считает, что моя мама виновата, а вы — что бывший друг!». — «Нет, я считаю, что нет виноватых в нашем поведении! Нужно себя разумно вести и не искать виноватых!». «Я уже стала это делать! — лукаво призналась Кудра. — Вчера ходила на танцы и познакомилась с очень симпатичным мужчиной, даже моложе меня на пять лет! Я уже, доктор, “свежо и по уши” влюблена! Я вся так и порхаю, и бабочки у меня в животе порхают! Он хочет ко мне переехать жить, а свою квартиру сдать! Он всё равно безработный, и ему нечем платить за квартиру!». — «Не советую!». — «Почему?». — «Скоро поймёте!». — «А что делать?». — «Ну, делайте, как хотите!». — «Но мой же бывший оказался не прав, как и моя мама, что я себе никого не найду, что я никчемная! А я вот взяла и нашла, и очень даже хорошего! И вы мне помогли избавиться от вины! Сейчас я даже совсем не чувствую себя виноватой! Это он был эгоистом и даже обо мне не подумал, устроив такое безобразие у меня в квартире — взял и повесился! И еще на виду у моих детей — это просто свинство!». — «Я имел в виду другое!». — «А что?». — «Не чувствовать себя во всём виноватой, не означает не иметь совести, но когда вы поймёте, что этот очередной не для вас, вам станет стыдно, и тогда, действительно, мама окажется права!». — «А что делать?!». — «Не кушайте, потому что кушать надо!». — «Нет у меня аппетита, я и не хочу кушать, на 2 кг за это время похудела». — «Я не ”эту еду” имею в виду». — «А какую?». — «Сексуальную». — «А, ну с этим у меня уже всё в порядке! Это мне всегда хочется!». — «Ну, тогда действуйте».