Ричард Кондон - Честь семьи Прицци

— Ты не шутишь? Вот так сюрприз! — воскликнула она.

— Да, мне и самому не верится.

— Как я рада, что все решилось благополучно. Смотри не потеряй мои деньги. Мне нужно три дня, чтобы продать дом и уладить вопросы с арендой офиса, а затем я вернусь в Нью-Йорк, и мы отпразднуем.

Лондон, вот куда она поедет. Там английский язык и пластическая хирургия, а потом новые документы. Девять часов разницы во времени. Надо только дождаться завтрашнего утра, чтобы забрать деньги из банка. Завтра вечером она будет на другом конце света.

— У меня другая идея, — сказал Чарли. — Через два дня я засяду в прачечной, а пока могу погулять. Я выберусь к тебе в Лос-Анджелес, и мы на славу повеселимся.

Айрин стало горько, точно у нее над головой сдвинулся ледник и закрыл ее навеки в ловушке, как мамонта. Как ее угораздило влюбиться? Одиннадцать лет ушло у нее на то, чтобы построить свой бизнес, высокодоходный, свободный от налогов, под надежным легальным прикрытием. Она живет в доме, какой ее матери и не снился. Если ей иногда кто-то нравился, то все проходило легко и быстро. Она живет в Калифорнии, у нее машина, куча модных шмоток, персональный сейф в банке, чего ей не хватало? Наверное, в ней проявилась склонность к саморазрушению, раз она, забыв обо всем, с открытыми глазами шагнула в капкан любви. Кто такой Чарли? Животное, бандит, сицилийский гангстер, который простреливает людям колени и душит их удавками. От знакомства с такими ее предостерегал Маркси. Если Чарли приедет в Калифорнию, эта поездка станет для него последней. Если он приедет в Калифорнию раньше, чем она успеет улететь в Лондон, ей придется убить его.

Подумав так, Айрин впервые в жизни ощутила отвращение, но не к Чарли, а к деньгам Прицци, по вине которых она спуталась с ним. Она его больше не любит. Она забудет о нем, выбросит из головы все их встречи и прочий бред.

— Знаю я тебя, Чарли, — весело ответила Айрин. — Тебе не терпится приняться за работу. Зачем тебе приезжать сюда, я ведь вернусь в Бруклин через три дня.

— Слушай, да когда мне еще придется выбраться погулять? — промурлыкал Чарли, мокрый от пота. Он знал, что она хочет его перехитрить. Она полетела в Лос-Анджелес лишь для того, чтобы забрать деньги из банка. — Я уже в пути, не хочется останавливаться.

— Ну хорошо, — сказала Айрин, — как хочешь. Какой у тебя номер рейса? Я встречу тебя в аэропорту.

Положив трубку, Айрин подошла к шкафу, где скрывался стенной сейф, набрала код и открыла дверцу. В сейфе лежал девятимиллиметровый пистолет, предназначенный для работы на близком расстоянии. После проверки механизма она зарядила пистолет, пошла в гардеробную и положила его в шкатулку на туалетном столике — прямо против двери в спальню. Потом надо будет как-то оттащить его в гараж и засунуть в багажник автомобиля, взятого напрокат. Она бросит его гнить на стоянке в аэропорту, как он бросил Маркси. Айрин больше не горевала. Чарли — это заказ, который она поручила сама себе, по полному тарифу.

Чарли надел кобуру на левое плечо, проверил нож в ножнах, взял чемоданчик Айрин, свою сумку, но не успел он выйти из квартиры, как зазвонил телефон.

Это была Мэйроуз Прицци.

— Привет, Чарли!

— Привет, Мэй! Я был практически у двери.

— Куда ты собрался?

— На Мексиканский залив.

— А я только узнала! Господи, ты настоящий Горацио Алджер.

— А кто это?

— Твой отец сказал мне, что ты поселишься в нашем доме.

— Ну да. Отсюда слишком далеко до прачечной.

— Я все думаю, что ты не можешь жить в такой трущобе. Внутри этот дом похож на лачугу калабрийского шахтера. Ты должен позволить мне сделать ремонт и поменять обстановку. Это будет свадебный подарок. Согласен?

— Было бы чудесно, Мэй.

— А что скажет Айрин? Она согласится?

— Еще как.

— Ну вот и замечательно. Я подберу вам самую лучшую мебель, обои — все в модной цветовой гамме. Вместе с Айрин, конечно, по ее желанию. Поверь, Чарли, она будет в восторге.

— Прекрасная идея, детка. Но сейчас мне нужно в аэропорт.

— Обязательно позвони мне, когда вернешься. Ты слышишь?

Самолет Чарли прибыл на двенадцать минут раньше расписания. Айрин встречала его. Увидев ее, он в очередной раз подумал, что она красавица. Он поступает правильно, потому что такая женщина не должна превратиться в старуху. Она в расцвете, в самом соку, так какого черта?

Они не разговаривали. Просто молча встретились и обнялись. Когда он ее целовал, в какую-то долю секунды Айрин едва не передумала и впервые в жизни пожалела, что они не выбрали себе другие профессии. Но он солдат, и по статистике у него маленький шанс умереть в своей постели. Его время пришло. Отчаяние давило их, точно гора, которую Бог велел им обнести три раза вокруг света. «Обычная история, — думал Чарли, — каждый делает то, что я сделаю сегодня ночью. Люди убивают своих любимых. Сначала любовь проникает к ним внутрь и растет, согревая их. Потом, когда становится невозможно удержать ее внутри и они готовы кричать от радости, они вытаскивают ее и убивают в снегу, чтобы она не успела их изменить».

— Ты ел в самолете, Чарли?

— А ты как думаешь? До нашего места отсюда всего пара миль. Вот там я смогу есть, если, конечно, получится не смотреть на тебя.

— Чарли, последний раз мы ложились в постель не меньше суток назад.

— Я люблю тебя, — сказал он, едва выговаривая эти слова, потому что язык одеревенел.

Они сели в автомобиль, взятый напрокат, с большим багажником. За рулем была Айрин.

— Да какого черта, Чарли, — сказала она, — поехали скорее домой трахаться.

— Нет, подожди. Я хочу сначала в наш ресторан. Мне часто снится, как ты сидишь за столиком на террасе. А вдруг это наш последний шанс послушать океан и выпить этот ананасовый коктейль?

— Этот ресторан всегда будет здесь.

— Конечно, но где будем мы? Я теперь босс и нечасто смогу сюда вырываться.

Они ехали вдоль берега по шоссе Пасифик-Коаст, и Айрин думала, что, если бы это было в кино, она бы сейчас направила машину прямо в океан, чтобы они упали со скал и утонули. А Чарли думал, что в этой местности будет удобно убить ее, когда стемнеет. Попросить ее притормозить где-нибудь в горах якобы для того, чтобы наскоро перепихнуться, и вогнать в нее нож. Но это были тактические соображения, чисто профессиональные, связанные с потенциальными возможностями. Он должен был посидеть с ней у латинос, где все началось. Потом они в последний раз поедут к ней домой.

Айрин свернула на парковку у ресторана.

— Зачем нам эта еда, Чарли? Поехали сейчас же домой тренироваться в постели для Олимпийских игр.

— Ну подожди. Я хочу немного посидеть тут, как в старые добрые времена, ощутить знакомый вкус. Знаешь, о чем я сейчас подумал?