Кэтрин Айзек - Я, ты и все, что между нами

– Дайте угадаю: подросток?

– Еще нет: ему десять, почти одиннадцать.

– Ну, у вас впереди много веселья. Говорю как отец четырнадцатилетней девочки.

– Сочувствую. Хотя вчера я познакомилась с вашей дочерью, и она была совершенно очаровательна.

В уголках его рта появился намек на родительскую гордость.

– Хлоя неплоха, правда же? Особенно когда улыбается или по-настоящему разговаривает, что бывает раз в две недели или около того.

– Меня зовут Джесс. – Я протянула руку, и он пожал ее.

– Чарли. Очень рад познакомиться. Итак, ясно, что вы англичанка, но откуда именно?

– Из Манчестера, – ответила я, за чем последовал небольшой разговор минут на десять о том, как сейчас развивается город, на какие концерты мы ходили на стадион «Этихад» 25 25 Стадион футбольного клуба «Манчестер Сити». , пока не выяснилось, что его офис находится совсем рядом с моим домом.

– Отличное место, – заметил он. – Подходящее для семьи.

– Да, нам с Уильямом там нравится.

На секунду повисло молчание.

– Вы не замужем?

Я покачала головой.

– Я тоже не женат, – ответил он, и у меня что-то затрепетало в животе. Отчасти из-за того, как он смотрел на меня. А отчасти из-за удивления, что мне это нравилось.

В субботу мы проснулись под шум дождя. Я свернулась калачиком на диване в пижаме, прижав колени к груди, и медленно, по глотку, пила кофе, глядя на то, как по стеклу, извиваясь, бегут водяные дорожки. Это было тягостным напоминанием о темных временах моей жизни, о событиях, которые я не могла забыть только потому, что находилась в уютном местечке в окружении великолепных цветов, еды и вина.

В окно резко постучали, я выглянула и увидела Адама. Не успела я сдвинуться с места, как Уильям выбежал из своей комнаты и пригласил его войти.

– Хочешь понырять? – спросил у него Адам.

– Да!

– Отлично, тебе понадобятся кроссовки, шорты и полотенце.

– Кроссовки? – озадаченно переспросила я. – Зачем ему обувь в бассейне?

Адам повернулся ко мне, ухмыляясь:

– А кто сказал, что это будет в бассейне?

Два часа спустя дождь уступил место тому, из-за чего этот день может по праву считаться самым холодным днем в Дордони с тех пор, как существует статистика. Под сомнительным руководством парня по имени Энцо мы с трудом немного поднялись по горной тропе и оказались перед водопадом, вода в котором обрушивалась вниз с такой сумасшедшей скоростью, что наши лица покрылись дымкой из мельчайших брызг. На нас были гидрокостюмы, наколенные щиты и шлемы. Если мне не изменяла память, ничего подобного нашим отдыхом не было предусмотрено.

– Ты не забыл, что у Уильяма была астма? – спросила я Адама.

– С ним все будет в порядке, – пренебрежительно ответил он.

Я нахмурилась:

– Откуда ты знаешь , что с ним все будет в порядке?

Он поманил Уильяма пальцем.

– Когда последний раз ему был нужен ингалятор? Когда он еще в пеленках лежал, верно?

Я предпочла не отвечать, глядя, как Адам проверяет застежку на шлеме сына.

– Но… взгляни на это серьезно, Адам. Это никак не для десятилетнего ребенка.

Он повернулся к Энцо, который был ниже меня ростом, с загоревшей дотемна кожей и плечами, как у фигурки лего. Они поговорили по-французски, но я совершенно ничего не поняла.

– Энцо подтверждает, что все будет в порядке, – заявил Адам.

– Энцо нельзя доверять, – едва слышно процедила я.

Энцо улыбнулся мне в ответ:

– Вы можете мне доверять, не волнуйтесь. Я заботиться о вашем сыне.

Я кивнула и закусила сустав на большом пальце.

– Мам, мне не страшно, – подал голос Уильям. – И вообще, ты же идешь с нами, правильно? Если волнуешься, сможешь за мной присматривать.

Это была еще одна проблема. Я не хотела идти с ними. Я бы предпочла этому все, что угодно: заполнение налоговой декларации, оплату парковочного билета, взятие мазка из шейки матки. Любое из перечисленных занятий показалось бы безудержным весельем по сравнению с этим. Потому что, хотя я и понимала, что для некоторых людей взбираться по скалам и съезжать на спине по водопадам соответствует неким представлениям о рае, – именно таким активным отдыхом, как правило, занимаются люди в рекламе мюсли, – это действительно не мое.

Я бросила взгляд на Уильяма: он совсем не выглядел обеспокоенным перспективой полного погружения в ледяную воду, возможностью получения травмы или, как было обнадеживающе выделено в заявлении об отказе от ответственности, которое я только что подписала, – СМЕРТИ. Судя по тому, как его щеки вспыхнули от трепетного волнения, вероятность того, что мне удастся уговорить его бросить все и пойти сделать красивый памятный оттиск у ближайшего собора четырнадцатого века, была очень невелика.

– La première chose à faire, c’est d’entrer dans l’eau comme ça, tout doucement, pouréviter une crise cardiaque 26 26 В первую очередь нужно зайти в воду вот так, потихоньку, чтобы избежать сердечного приступа ( фр. ). , – произнес Энцо.

Адам разразился смехом.

– Что он сказал? – скривилась я, похлопав Адама по плечу, пока Энцо погружался в первый водоем.

– Он сказал заходить. Но может быть холодно. – Адам вошел в воду по пояс, но не вздрогнул.

Я последовала его примеру, обрекая свои женские интимные части тела на опыт настолько ужасающе леденящий и крайне неприятный, что, я была уверена, пройдет не одна неделя, прежде чем я оттаю.

– Vous me remercierez de vous avoir avertis 27 27 Вы будете благодарны за то, что я вас предупредил ( фр. ). , – заявил Энцо, и я взглянула на Адама в ожидании перевода.

– Он сказал, ты будешь благодарна ему за это.

Прежде чем я успела спросить, за что, Энцо принялся махать ногой туда-сюда, как психопат, швыряя мне в лицо ледяные брызги – в нос, в глаза, сбивая дыхание. Когда он перестал, я поняла, что, если бы не была в состоянии шока, я бы уже рыдала. Уильям и Адам, которых тоже окатили, смеялись до визга.

– Ты в порядке? – спросил Адам, положив свою руку на мою. Я рефлекторно отдернула ее, пытаясь успокоить челюсти, чтобы они не стучали.

– Конечно, – ответила я, вытаскивая толстую прядь мокрых волос откуда-то из недр носового прохода. – Ты только за сыном присматривай.

Он взглянул на меня, нахмурившись:

– Джесс, обещаю, с ним все будет в порядке .

В течение следующих полутора часов мы прочувствовали природу в ее самом сыром, диком и местами прекрасном виде. И это стало одним из худших приключений в моей жизни.

И дело было не в том, что я находилась на грани переохлаждения (хотя меня это беспокоило), а в том, что вопреки всему, что говорили Адам и Энцо, такое времяпрепровождение было однозначно опасным и уж точно неподходящим для ребенка. По крайней мере, для моего, который, однако, настолько не обращал внимания на все эти обстоятельства, что, казалось, замечательно проводит время.