Денис Драгунский - Дочь любимой женщины [сборник]

И в итоге окажется в полном пролете.

Профессиональной путаной быть выгоднее, потому что один эпил-загар-маникюр-педикюр, а также стрижка годятся на несколько раз, если поток клиентов постоянен. А для бедной порядочной девушки – сплошные расходы.

Что же делать? Чтоб потом не кусать локти ни молодому человеку, ни девушке, не считать себя лохами, которых развели, – или не считать себя крутыми, которые развели лохов (что, по сути, одно и то же).

Что же делать?

А вот что. Попробовать научиться любить. Просто любить друг друга.

Просто? Ну, как сказать. На самом деле это очень непросто.

Но результат превзойдет все ожидания! Слово даю.

1. Когда мужчина, от вида которого у вас не подкашиваются ноги, вы не чувствуете желание тут же начать раздеваться или не мечтаете о том, что будете целовать его, провожая на работу, и родите ему троих детей, – так вот, когда такой мужчина в обеденный перерыв в офисной столовой подходит к вашему столику и говорит: «У вас свободно?» – вы говорите: «Да».

2. Когда он назавтра, в этой же офисной столовой, стоя в очереди за обедом, замечает вас, и зовет, и говорит: «Вот я взял вам поднос!» – вы говорите: «Спасибо!» и становитесь рядом с ним, даже перед ним.

3. Когда он еще через пару дней предлагает вам подвезти вас на машине, вы соглашаетесь.

4. Когда он говорит: «А давайте на “ты”» – и вы отвечаете: «Давай».

5. Когда он приглашает вас в хорошей компании скататься в Питер на уик-энд, а потом в поезде оказывается, что хорошая компания – это Данила и Настя, Кирилл и Алиса, он и вы – и вы не выходите из поезда на станции Тверь, а едете дальше.

6. Когда он в Питере ночью (белой, разумеется) обнимает вас и шепчет: «Я тебя люблю» – вы, подавляя вздох безнадежности, шепчете в ответ что-то вроде: «Я тоже» или «Ты мне тоже очень нравишься».

7. Вы начинаете жить вместе, и как-то так получается, что теперь не он вас добивается, а это вы ждете, когда он «сделает предложение», но осознание этого момента не становится молнией, сжигающей все это кошмарное предприятие, – а вы скорее всего этого даже не осознаёте, не понимаете – и значит, вы сами в этот миг ставите на своей судьбе жирный крест фиолетовым фломастером. Потому что до этой ошибки еще все можно отыграть назад почти безболезненно. А после – уже гораздо трудней, больней, обидней.

Итак:

Когда мужчина, от вида которого у вас не подкашиваются ноги, вы не чувствуете желание тут же начать раздеваться или не мечтаете о том, как будете целовать его, провожая на работу, и родите ему троих детей, – так вот, когда такой мужчина в обеденный перерыв в офисной столовой подходит к вашему столику и говорит: «У вас свободно?» – вы должны ответить: «Нет, занято! Сейчас наши сотрудники подойдут».

– Дед рассказывал, – говорит юноша, – он еще совсем молодой тогда был, это примерно в семидесятом году было, и вот он познакомился с одной, ну, типа женщиной, в общем, а было ей лет сорок пять…

– Сорок пять в семидесятом… – морщит лоб девушка. – Это, наверное, как сейчас шестьдесят?

ПРЕКРАСНЫЕ ОТНОШЕНИЯ!

В метро – мама и сын. Маме до шестидесяти, сыну чуть-чуть за тридцать. В маме есть что-то от бывшей актрисы: стать и спесь. Сын, наоборот, задерганный и робкий.

– Она устала, – говорит сын. – Она просто очень устала.

– Устала? – картинно всхохатывает мама. – Сколько я ее знаю, она всегда очень устала! Интересно, что же она сделала? Так сказать, сотворила? В жизни вообще и сегодня в частности? С чего ж она так устала?

– Как ты ее ненавидишь…

– Я? Ненавижу? – возмущается мама. – Я к ней прекрасно отношусь! У нас прекрасные отношения!

БИЗНЕС

Слышу сзади на эскалаторе:

– Главное, надо найти хороший бизнес, где нужны деньги. А потом найти инвестора и привести туда. Хорошего инвестора, понимаешь? Чтобы он сделал хорошую инвестицию. А тебе, как посреднику, будет процент.

– Сколько? – спрашивает собеседник.

– От пяти процентов.

– Да ну, ладно! – тот не верит.

– Не ладно, а такое правило! – убедительно объясняет первый. – Вот смотри, ты приводишь инвестора на сто лямов. Значит, пять или даже десять лямов – твои.

– Десять лучше! – вздыхает второй.

– Это если большая инвестиция. Но я бы от пяти не отказался, – рассудительно говорит первый. – Тоже деньги.

– Слушай, – говорит второй, подумав буквально секунду. – Можно инвестора тоже маленько пощипать. Взять с него процента три.

– За что? – возмущается первый.

– Как за что? За то, что его я его привел в хороший бизнес!

– Это наглость. Не надо. Всех инвесторов распугаешь.

Я схожу с эскалатора, иду к выходу

Они обгоняют меня – два мужика под пятьдесят, в старых болоньевых куртках. Выйдя из метро, они останавливаются закурить.

Красные обветренные руки, сбитые ногти, заклеенные грязным пластырем царапины.

ОНЛАЙН, ВСЕГДА ОНЛАЙН!

Из метро выходит красивая молодая дама. Идет рядом со мной и на ходу говорит по телефону:

– Привет, миленький. Я вышла из метро. Скучаешь? Я буду буквально через пять минут! ( Собеседник что-то ей говорит. ) Да, да, уже через четыре! Ну, всё, обнимаю, целую. Если соскучишься, звони!

– Потанцуем? – Женя подсел к девушке, которая одиноко примостилась на краешке дивана.

Он пришел в гости один, потому что был в ссоре со своей нерасписанной женой Полиной. Но гостей как раз было четное количество. Четыре на четыре, так что все хорошо.

Девушка едва повернула голову и поглядела на него холодно и недовольно. Потом даже не покачала головой, а одними глазами, чуть прикрыв их и отведя взгляд, дала отрицательный ответ.

Он вздохнул, встал, прошел через танцующую компанию на кухню. Обернулся. Девушка все так же каменно сидела, положив руки на колени и глядя прямо перед собой. Ее лицо было похоже на скорбную театральную маску: кончики губ книзу, между бровями вертикальные морщинки.

Он знал, кто она. Ее звали Кира, она была с соседней кафедры. Один раз они, кажется, пили кофе за одним столиком в буфете. Кажется, даже поговорили. Расписание, отчеты, все такое. Она тогда показалась ему красивой. Она и сейчас была ничего себе, если бы не тоскливо-надменное выражение лица. Ну и ладно. Наплевать. Надо выпить, а потом поехать домой, с женой мириться, раз тут не обломилось. В кухне должна быть кошелка с вином, которую он лично принес.

В кухне он наткнулся на Юру Грунского, хозяина квартиры.

– О, – сказал Грунский. – Вот и ты. Это класс. Слушай меня. Ты можешь с этой дурой что-нибудь сделать?

– Что?

– Да что хочешь. Чтоб она не сидела с кислой рожей. Она меня раздражает! Пусть танцует, пьет, хохмит. Или пускай валит.