Остин Сигмунд-Брока - Навеки не твоя

– Тебе не обязательно ее заново читать, Меган, – говорит он со скрываемым удовольствием в голосе.

– Конечно, обязательно. Мой парень написал отличную пьесу, и я намереваюсь ее перечитывать каждый месяц до скончания веков. – Мы доходим до вершины горы, и я подхожу к краю лагеря, чтобы насладиться панорамой. – Ого, ты был прав. Это и правда красиво.

Лес расстилается во все стороны от нас. Тихо, и деревья покрылись молодыми листочками, омывая все пространство яркой зеленью. Я вспоминаю, как смотрела на фотографии этого места, вершины Бишоп, вместе с Оуэном на своем телефоне несколько месяцев назад. Тогда это выглядело прекрасно. А сейчас красота просто невероятная.

Я быстро делаю фотографию и отправляю Маделайн, которая великодушно мне одолжила свои походные ботинки сегодня утром. За месяцы, прошедшие с «Ромео и Джульетты», мы стали еще более близкими подругами. Я рассказала ей про Тайлера, вернувшись из Эшленда, и она сразу же с ним рассталась. Она была расстроена несколько дней – пока не получила новость о том, что ее досрочно приняли в Принстон, что продолжило череду идеальных событий в ее идеальной жизни.

Я оборачиваюсь в поисках Оуэна и вижу, что он сидит на бревнышке, блокнот уже наготове на коленях. Я подхожу и аккуратно отнимаю блокнот из его рук, кладя его рядом. Он вопросительно смотрит на меня.

– Оуэн, я же тебя не за тем сюда привела, чтобы ты писал.

Он поднимает брови.

– Нет?

Я забираюсь на него, чувствуя коленями жесткую кору.

– Помнишь, как ты мне говорил, что у тебя тут не было романтических приключений, и я тебе сказала, что нам надо это исправить?

Его руки оказываются на моей пояснице.

– Да, что-то такое припоминаю.

– Оуэн… – я приближаю свои губы к его, – нам надо это исправить.

За секунду до соприкосновения наших губ он смеется.

– Знаешь, – говорит он, отклоняясь назад, – я понятия не имел, что мне делать, когда ты сказала это первый раз. Это для меня была совершенно новая ситуация.

– А теперь? – шепчу я.

– Все еще новая, – отвечает он, целуя меня в шею, – но у меня есть догадки.

На этот раз он сам приближает свои губы к моим. Его руки сжимают мою талию, притягивая меня ближе.

– Подожди, – выдыхаю я, отклоняясь. – Я сначала хочу кое-что сказать.

Он кивает, ожидая со спокойным любопытством.

– Я люблю тебя, я правда люблю тебя, – начинаю я бессвязно, – типа, очень. Типа прямо люблю. Так сильно, что если бы ты сделал что-то глупое – например, залез бы на мой несуществующий балкон среди ночи или сказал «поцелуй умиленья» или что-то такое же бессмысленное, я бы все равно хотела бы зацеловать тебя до смерти, – я наконец замолкаю.

Оуэн отводит прядь волос с моего лица, кончики его пальцев пробегают по моей ушной раковине.

– Я тоже тебя люблю.

– Ого. – Мое лицо краснеет. – Вот ты настоящий писатель. Экономишь слова. Надо было мне тоже так выразиться.

– Ты выразилась идеально, Меган. А я бы добавил подробностей, но дело в том, что ты, на этой горе, вместе со мной, говоришь все только что тобой сказанное, и твои волосы выглядят чудесно, и твои глаза так красивы… – он смотрит прямо в них, – так что я лишен дара красноречия.

– Ой, – говорю я, сама чувствуя себя менее красноречивой.

Его улыбка смягчается. Оуэн прильнул к моим губам в длинном и глубоком поцелуе, и я понимаю, что было глупо отправляться с ним в место с разреженным воздухом и надеяться не упасть в обморок.

– Меня ты любишь ли? Ты, знаю, «да», ответишь, а я поверю на слово, – шепчет он, ловя меня за подбородок и притягивая к себе.

– Оуэн, – говорю я, узнавая слова Джульетты, – это моя реплика.

Спасибо тебе, читатель, прежде всего за то, что взял эту книгу и познакомился с за историей Меган. Представлять эту книгу в твоих руках – то, ради чего мы это все делаем.

Мы бы не оказались в этой точке без потрясающей Кэйти Ши Ботилье, нашего агента, которая с самого начала верила в эту книгу и которая невероятно нам помогла тем, что с энтузиазмом вносила редакторские комментарии и неизменно чувствовала, какой именно должна быть эта история. Мы бесконечно благодарны.

И хотя мы были безгранично счастливы, когда эта книга обрела дом в Puffin and Penguin Young Readers, мы и представить не могли, каково это будет – работать с Даной Лейдиг, редактором. За то, что заострила эту историю комментариями, которые неизменно попадали в цель, за то, что находила глубину там, где мы не знали, как ее исследовать – и за то, что смешила нас своими пометками – спасибо тебе от всего сердца, Дана.

Спасибо Кристи Радвилович за идеальный дизайн обложки, на который мы всегда надеялись, но никак не могли представить. И спасибо всей команде маркетингового и пиар-отдела Penguin Young Readers за то, что доставили книгу в руки читателей.

Electric Eighteens, вы просто огонь. Спасибо, что сделали наш дебютный год в сто раз лучше своим энтузиазмом, бесценной мудростью и пониманием издательского дела и, конечно, что дали нам столько чудесных книг для чтения!

Мы в неоценимом долгу перед нашими друзьями за чтение наших черновиков, за чуткое следование за нашими пробами и ошибками с неутомимой поддержкой и за то, что были рядом в каждом шаге на этом пути.

Спасибо старшей школе Mira Costa за то, что свела нас, без чего много чего не случилось бы (включая эту книгу), и особенное спасибо учителям английского за то, что познакомили нас с Шекспиром.

И наконец, мы навеки благодарны нашим семьям, честно говоря, вообще за все. Бард выразил это лучше всех, как ему часто удавалось: «Благодарю, благодарю, благодарю – вот все, чем отвечать тебе могу я» [22] Цитата из пьесы Уильяма Шекспира «Двенадцатая ночь или Что угодно» в пер. А. Кронеберга. .

Здесь и далее цитируется трагедия Уильяма Шекспира «Ромео и Джульетта» в переводе А. А. Григорьева.

Комедия Уильяма Шекспира, предположительно созданная в 1599 или 1600 году.

Одно из крупнейших американских высших учебных заведений в области искусства и музыки. – Здесь и далее примечания переводчика.

Прозвище Шекспира в англоязычных странах.

Целые натуральные числа, расположенные в числовой последовательности таким образом, что каждое последующее число является суммой двух предыдущих чисел. Объясняет многие законы мироздания и другие закономерности.

Цитата из пьесы Уильяма Шекспира «Гамлет» в пер. А. Кронеберга.

Философско-литературное течение, сформированное в XIX веке в США, одной из основных идей которого является близость к природе.

Американская инди-фолк музыкальная группа.