Дамер Кит - Двадцать кубов счастья

На этой почве как-то возникло одно интересное обстоятельство. Возомнив себя крутым специалистом в области педагогики, потому как с детьми я умел сходиться и имел организаторские способности, я попытался устроиться педагогом дополнительного образования в один из местных детских центров творчества. На самом деле, мое вдохновение и решительность возникли благодаря Герману, который в свое время успел поработать в подобном учреждении. Он организовывал досуг для детей и проводил с ними различные мероприятия. Однажды, в качестве консультанта, он пригласил меня на кастинг участников для постановки новогоднего спектакля. Это событие и придало мне уверенности в своих способностях.

Я обзвонил местные детские центры, нашел в одном из них свободную вакансию и устремился на собеседование. Меня встретили две женщины, и внимательно выслушав презентацию дилетанта, дали понять, мол, мальчик, поправь свои штанишки и возвращайся хоть с каким-то багажом практики. В конце концов, что я мог им предложить, не имея ни опыта, ни образования? Я был раздавлен: денег нет, я ничего не умею делать, кроме как мечтать, трепаться и мутить всякого рода нереспектабельные движения. Что делать, куда идти? Мне было непонятно. И, погрузившись в одинокое ожидание сессии, поглощенный унынием и бездействием, я стал постепенно уходить в себя. В такие моменты начинаешь строить иллюзии, надеяться на случай или ждать хороших времен. И, как ни странно, я дождался своего случая, однажды встретив Родиона во время прогулки под моросящим осенним дождем.

Познакомились мы с Редом при забавных обстоятельствах еще в десятом классе, когда он перевелся в местную школу после переезда из другого города, а я только вернулся в школу после домашнего обучения. Тогда новичок подружился с моим приятелем Ромой, но их товарищеский союз спустя пару месяцев развалился на почве каких-то трений. Расклад был такой: у друзей возникла стычка, где Родион хорошенько влепил Роме в пятак. Узнав о случившемся, я возмутился и готов был наказать обидчика.

– Да он не прав, Рома! Пацан просто охренел! – говорил я.

– Он считает по-другому, и другие пацаны его тоже поддерживают, – объяснял мне Рома, чувствуя, что я готов разнести противника. – Я поэтому и не смог ничего сделать.

– Ладно, давай сейчас решим этот вопрос. Где этот урод? – настроился я на атаку. – Прямо сейчас пойдем к нему, и я ему все объясню.

– Он в красно-белом доме, около муравейника. Ну, возле той длинной девятиэтажки. Наверно, как обычно, в подъезде зависает, – с нарастающей храбростью говорил Рома, чувствуя, что предстоит реванш, и есть возможность смыть темное пятно со своей репутации.

– Пошли, поговорим, – сказал я, и мы двинули на разборки.

Родион был чуть выше меня, на лицо смуглый, по поведению осторожный, а по разговору рассудительный. Ни агрессии, ни понтов. Он спокойно ответил на все мои вопросы и разъяснил, в чем истинная причина конфликта, после чего я лишь пожал ему руку и мы ушли. Рома действительно был не прав, и по дороге домой я уже не слушал его оправданий. Со временем мы перестали с ним общаться, а через два года вымерла вся его семья: мать, дед и бабушка. Остался только дядя. Так сложилась его судьба. Жаль парня. Человеком он был хорошим.

Через две недели после встречи в подъезде, мы с Редом уже покуривали дурь и блуждали по улицам своего района, гуляя то в одних дворах, то в других. Он мало кого знал и не стремился заводить дружбу с кем попало, но мы нашли общие интересы и, в конце концов, сдружились. Жил он в особняке недалеко от города, в поселке городского типа, но это не мешало ему каждый день садиться на единственный маршрут троллейбуса и устремляться к цивилизации. Мы постоянно тусовались и кутили вместе, как два настоящих друга. Будущее нас мало интересовало, поскольку до него еще оставалось два года. Типичный портрет молодежи того поколения – жизнь одним днем. Мы были молоды, бесстрашны и легкомысленны. Мы распиздяйничали.

Интересно получилось, что Родион стал мне близким другом, несмотря на то обстоятельство, что при первой же встрече я готов был ввалить ему люлей. Мы часто вспоминали этот случай и смеялись, хотя так сложилось, что вскоре и наше с ним общение прекратилось. Никакого раздора или разногласия. Просто он куда-то пропал, исчез с поля зрения. И вот, спустя около трех лет, мы вновь встретились в тот самый дождливый вечер. Эта встреча навела новые порядки в моей жизни и навсегда изменила ее.

Встретившись, мы крепко пожали руки и оживленно начали интересоваться здоровьем и делами. Мы так давно не виделись, что эмоции зашкаливали. Сохранившаяся добрая память и желание разузнать друг о друге побольше привели нас к мысли, что нужно продолжить общение, и Ред пригласил меня к себе в гости. Жил он, как оказалось, в том же районе, где и я, в десяти минутах ходьбы от моего дома. Мы взяли в магазине пива, и пошли к нему.

Своя двухкомнатная квартира в хрущевке на пятом этаже желтого панельного дома – о чем еще можно было мечтать в девятнадцать лет? Родион был из разряда тех молодых людей, которые рано поняли ценность финансового благосостояния, поняли, что зарабатывать самостоятельно выгоднее, нежели работать на кого-то за копейки. Если говорить про Германа, то друг моего детства больше был трудягой. Я не упоминал о его творческих началах: его страстью была музыка. В те времена, когда отечественный рок вылез из квартирников и начал поглощать умы и сердца молодежи, под эту волну попали и мы с ним. Будущий музыкант научился играть на гитаре, начал сочинять тексты своих песен, писать музыку и мечтать о большой сцене. Стать рок-звездой, получить признание публики и разбогатеть – вот о чем он мечтал. Однако нелегкое детство без отца закрепили в его сознании одно четкое убеждение: деньги не возникают из ниоткуда, и чтобы заработать, нужно пахать, и пахать много. Мысль эта долгие годы укоренялась в нем как непоколебимая святая истина.

Через тринадцать лет он с пеной у рта будет доказывать мне, что нереально, просто невозможно сделать честный бизнес в нынешней действительности, что кругом воры, балаболы, и все пытаются отжевать деньги обманом и незаконными путями. Скепсис, подобно вирусу долгие годы распространялся в его серой массе, к сожалению, навсегда закрыл многие двери, за которыми были возможности. Ведь как это работает? Одно неверное убеждение может испоганить всю жизнь. Поэтому, даже сегодня, внимая информационным потокам извне или общаясь с кем-либо, я предпочитаю хорошенько обдумать умные теории и красивые концепции, даже если они подкреплены вразумленными доводами и аргументами. Не буду углубляться в философию доктрин, в конце концов, сейчас я лишь привожу сравнение разных взглядов на жизнь двух моих друзей, поэтому вернемся к Родиону. Ред отличался тем, что считал деньги самым важным элементом в жизни человека. Есть деньги – есть здоровье, есть женщины и квартиры, роскошь и машины, и вся тленная материя у твоих ног будет сверкать, если есть деньги.