Елена Роговая - Большой бонжур от Цецилии

– Цецилия Моисеевна, не знаю, радоваться или нет, но к нам приезжают гости.

– Неужели Раиса?

– Нет. Она пока не имеет такой возможности.

– Честно сказать, это даже хорошо. Любовь к свекрови прямо пропорциональна отдаленности ее в километрах. Ну если не сама, так хотя бы о себе посылкой напоминает?

– Уже напомнила. На днях получили довольно увесистую коробку.

– Не может быть! И чем она вас порадовала, разрешите полюбопытствовать?

– Куртку Мишке, ботинки, конфеты, печенье в шикарной железной банке, значки и флажки с выставки «Mercedes».

– Семен, у вас заботливая мама. Она соучредитель компании «Mercedes»?

– Еще нет, но шансы высоки.

– Какая прэлесть! Семен, я вас обожаю за хорошее чувство юмора! И куда вы собираетесь повести гостей после того, как все приготовленное исчезнет в их желудках?

– Как всегда: экскурсия по городу, пара музеев, театр.

– Ужас, ужас! Никакой фантазии! Семен, зачем вы читаете путеводитель! Идите сюда! Я расскажу, как нужно встречать гостей, а если выражаться точнее, поведаю историю о том, как Нелли Львовна достойно выполнила задание партии. В ее жизни это был единственный раз, но зато какой!

Вы уже знаете, что в Бениной семье много лет жила Галина Алексеевна – соратница Дзержинского. К тому времени она уже работала первым секретарем райкома партии. Женщина она была одинокая, вела аскетический образ жизни и никаких для себя благ от партии и правительства не требовала, довольствуясь маленькой комнаткой в доме Арона и Нелли Львовны.

Так вот. Как-то раз в город приехала делегация из Москвы. После всех заседаний и решений вопросов партии Галина Алексеевна должна была показать им город. Как назло, у нее поднялась высокая температура, и ей ничего не оставалось, как попросить об этой услуге мою свекровь.

– Да будьте, Галиночка, спокойны и болейте себе хоть всю жизнь! Нелли Львовна уже знает, как сделать людям приятно.

Рассадив всех членов делегации в «пазике», она села рядом с водителем и приказала ехать в сторону парка Шевченко.

– Товарищи! – начала она свою речь. – Я не буду вам рассказывать за то, когда и кем были построены городские здания. От этого делается неинтересно и скучно. О городе вы прочитаете в самой Большой Советской Энциклопедии. В ней написано все. Я сама два раза видела, когда ходила в библиотеку за Бениной книжкой для доклада. Он выступал перед всей школой! Лучший отличник он был, товарищи.

Гости заулыбались, захлопали в ладоши в знак одобрения и поддержки того, что Нелли Львовна воспитала достойного члена социалистического общества. Свекровь, разомлевшая от похвалы и накатившей на нее внезапной славы, переборола чувство гордости за сына, подняла вверх левую руку и продолжила:

– Я покажу вам ту Одессу, о которой не пишут в книжках. Но если в них не написали, это не значит, что ее нет. Наш город, товарищи, очень красивый и такой интеллигентный, что даже не рекомендуется в нем плевать, потому что всегда попадешь в знаменитость.

Вот мы сейчас едем к парку Шевченко не для того, чтобы посмотреть, какой он замечательный, а для того, чтобы там встретить Соньку Золотую Ручку. Да-да, не удивляйтесь, товарищи, хоть она уже давно и померла, но ее призрак до сих пор частенько гуляет по парку.

На последней фразе женщины насторожились и покрепче прижали к телам дамские сумки, а мужчины на всякий случай полезли в карманы, чтобы удостовериться в том, что зашитые в трусах деньги лежат в целости и сохранности. Заметив это, Нелли Львовна поспешила всех успокоить и рассказала историю, достойную сценария для фильма ужасов.

– Будьте мине спокойненьки, уважаемая делегация. С тех пор как Софья Ивановна Блювштейн перешла в мир иной, ее перестали волновать советские деньги. Я вам больше скажу, она теперь даже отдает обратно то, что когда-то наворовала. Вот недавно какая история произошла с таксистом в нашем городе. Он хоть и не коммунист, но нет никаких причин уличать его в обмане.

Как-то вечером остановила его очень привлекательная женщина. Привлекла она его не красотой, а тем, как была одета. Не по-нашему дамочка выглядела, не по-современному, а как будто бы она в театре выступала. Довез он ее до парка Шевченко, и тут она повернулась к нему, посмотрела хитро и говорит: «Не люблю я ваши советские деньги, а потому вот тебе за работу». Выковыряла из-под ногтя бриллиант драгоценный, положила на руку таксисту, хлопнула дверью и пошла. Пошла, товарищи, по аллее и прям растворилась в полумраке.

После этих слов все члены делегации прижались поближе друг к другу и отказались от прогулки по парку.

– Едем дальше, уважаемая делегация. Жаль, что вы не хочете посмотреть дуб Александра II и фонтан с беседками, но ничего страшного. Мы поедем сейчас по центральной аллее, и вы все увидите. Висовывайтесь, товарищи, в окна, присматривайтесь! Вы еще не такой вид будете иметь! У нас есть что вам показать, а вам есть на кого удивляться.

После этих слов Нелли Львовна выглянула в окно и попросила водителя притормозить рядом с мужчиной, одетым в полосатую рубаху и широкие мятые брюки. Одна штанина была заправлена в носок, а другая трепалась на ветру, прижимаясь к длинной худой ноге. Ширинка на штанах была замотана алюминиевой проволокой, но для хозяина это абсолютно не имело никакого значения. Он медленно брел, шаркая огромными сандалиями по дороге, что-то бормотал себе под нос и тряс пальцем в воздухе, не то дирижируя, не то выписывая одному ему понятные слова. При каждом шаге незастегнутые пряжки звонко бились о каменную мостовую, заставляя прохожих оборачиваться на звук, напоминающий серебряный колокольчик.

– Уважаемый Марьяшес, – обратилась к нему Нелли Львовна, – вы не подскажете, сколько сейчас градусов тепла?

– Восемнадцать.

– А который час?

– Восемнадцать, – не задумываясь, ответил Марьяшес, продолжая идти и одновременно «писать» на невидимой доске.

– Вот, хоть что у него спроси, всегда будет восемнадцать. Дурачок он у нас. Но стал им не просто так, а от большого ума. Когда Марьяшес сдавал экзамены, он единственный из всех решил трудную задачу. Решил и тут же сошел с ума. С тех пор ходит по городу целыми днями, заходит в магазины, берет все что хочет, а счета присылают его брату-врачу.

И не один он такой. Жил еще в городе Алеша-Мушкетер. Очень интеллигентный был человек, скажу я вам. Имел Алеша большую библиотеку редких книг, которую собирал с тех пор, как себя помнил. Как-то раз поругался он с сыном, а тот возьми да и сожги ее. От обиды и горя лишился папаша рассудка на всю оставшуюся жисть.

Каждое утро Алеша брал в лавке молоко и разносил его по дворам совершенно бесплатно, оставляя бутылки у порога, а вечером шел прогуливался по улицам, чтобы поговорить со своими клиентами и непременно рассказать один и тот же анекдот про книжку «Три мушкетера». «Покупатель спрашивает: „Сколько стоит книга „Три мушкетера“?“ Продавец отвечает: „Три рубля“. – „Тогда нельзя ли купить книгу „Два мушкетера“ за два рубля?“» И так каждый день. За это и дали ему такое прозвище. Не так давно убил кто-то Алешу. Можно сказать, после этого жестокого факта осиротел город. Вспоминают дурочка добрым словом, а его уже и нет в живых.