Марина Голубец - Моя мечта за океаном [СИ]

Попрощавшись с девочками, я иду на метро, желая просто лечь на асфальт и полежать. Нет сил даже на поход домой.

Начинается настоящая зима. Листья уже окончательно опали, на дорогах лежат корки льда, хлопья снега начинают падать. На самом деле, я не люблю зиму, но почему-то именно сейчас на моем лице появилась улыбка. Хлопья снега кружатся в разные стороны, создавая хаос, легкий ветерок охлаждает кожу, но впервые я не обращаю на это внимание. Снег погрузил меня в воспоминания детства; где я верила в Деда Мороза, ожидая подарка на Рождество; где мы с родителями играли в снежки. Сейчас ничего такого нет, но этот снег просто поднял мне настроение. Какая-то незначительная вещь, как снег, оказывается так влияет на нас.

– Игнорить – это не хорошо, – вдруг откуда не возьмись появляется Андрей.

Немного испугавшись, я смотрю направо, где идет парень, закутанный в широкий шарф. На его русых волосах расположились снежинки. Руки так и чешутся смахнуть их, но я останавливаю себя.

– Я тут просто задумалась.

– Ага, я заметил, – улыбается он.

Что-то меня в нем привлекает. Может быть эта беззаботная улыбка или мальчишеский взгляд. Даже не смотря на угрызения совести, я с удовольствием готова провести с ним время.

– Слушай, я тут заметил, что ты меня в школе избегаешь…

– Избегаю? – слишком наигранно спрашиваю я, отчего сама же кривлюсь, – То есть..да…возможно.

– Ты чего-то боишься? Может быть…ты боишься своих чувств ко мне?

Как же не комфортно. Я ненавижу такие разговоры, когда люди заставляют чувствовать меня не комфортно. Андрей, кажется, уверен, что я влюблена в него. Ужас. Я такая стерва! Здесь есть действительно человек, который печется о моих чувствах, а я о Нике думаю.

– Андрей, слушай, – мне уже хочется начать извиняться, но я вижу его самодовольную ухмылку на лице. Все понятно! Значит, ему доставляет удовольствие вся эта ситуация? Я знаю такой тип парней – они просто хотят повысить свою самооценку с помощью чувств девушек.

– Ты мне не нравишься, честно. Я тебя избегаю из-за того, что мне не хотелось тебе этого говорить, задеть твои сентиментальные чувства.

– Оу, – только и выговаривает он, и его ухмылку как рукой сняло, – но…может быть, если мы проведем побольше времени вместе, то ты изменишь свое мнение…

Я так и не поняла это был вопрос или констатация факта. Иногда мне нравится настойчивость парней, да и Андрей не плохой парень. Но я, кажется, уже прямо сказала, что он мне не нравится, зачем продолжать допытываться до меня?

– Андрей, слушай…Я не думаю, что нам надо дальше общаться так же близко, как ты хочешь. Понимаешь, о чем я?

После минутного молчания, он смотрит на меня широко-раскрытыми глазами, как будто услышал, что становится президентом.

– Боже, Юля…Так ты лесбиянка! Вот в чем дело. Слушай, извини. Тебе, наверное, не приятно, когда парни к тебе лезут. А я-то думал, что я тебе действительно не нравлюсь. Я уже подумал, что же со мной не так, неужели я потерял свое обаяние. Ты знаешь, мне даже легче стало.

Несколько секунд я смотрю на него с раскрытым ртом. Обычно, я всегда нахожу, что ответить, но…сегодня это что-то новенькое.

– Рада, что тебе легче, – говорю я и ухожу.

Хочется вернуться в прошлое, записать весь этот разговор на диктофон и отдать его Тоне. В данный момент я хочу спасти свою подругу больше всего на свете.

Как только я захожу домой, то на меня набрасывается мама с воплями. Сказать, что я удивлена – ничего не сказать. Родители никогда не устраивали мне истерик, тем более из-за оценок в школе. Я уже говорила, что родители в последнее время ведут себя странно?

Как оказалось, моей маме уже успела позвонить Елена Николаевна. Не знаю, что она ей там наговорила, но плюс ко всему, она взяла мой дневник, и крики продолжились.

– Юля, я от тебя такого уж точно не ожидала! Прогуливать урок с мальчиками?! – орет она, сильно жестикулируя. На ней её домашний шелковый халат, и как всегда растрепанный пучок на голове. Могу заметить, что она сегодня успела сходить в парикмахерскую: корни её волос стали заметно темнее.

– Ты серьёзно в это веришь, мам? – как можно спокойнее пытаюсь сказать я, – Этого я тоже от тебя не ожидала. Я тебе 10 раз объяснила, что я ходила в другой корпус школы, чтобы узнать, где Ник.

– Зачем тогда она тогда такой бред написала?

– Потому что я не подготовилась к уроку! – я уже не выдержала.

– Прекрасно. Ты решила испортить себе аттестат?

– Ага, конечно, только этого и добиваюсь. И она, как всегда, не обратила внимание на то, что учительница написала клевету в моём дневнике. Насчет мальчиков.

Папы снова нет дома, все время он проводит на работе. Иногда я вижу его уставшее лицо, после рабочего дня на его лице будто бы появляется еще больше морщин.

Смотря на маму в разъяренном виде, мне так и хочется закричать: где ты была всю ночь; что у вас с папой творится; почему у папы вторая работа.

Мы просто замолкаем, и я решаюсь спросить у неё самый главный вопрос этой недели из-за которого я, собственно, не делаю никакую домашку.

– Хорошо сегодня спала? Слышала, какой ураган сегодня ночью был?

Это вопрос с подвохом. Мама замешкалась, но сразу же взяла себя в руки.

– Да, ужасный был ураган. Я плохо спала из-за него.

Она резко выходит из комнаты, и я начинаю рыдать. Врёт. Она врёт. Никакого урагана не было. Она даже не подумала о том, что, если бы он был, утром валялись бы ветки с листьями. Она скрывает что-то серьёзное. Если бы она была на вечеринке с друзьями или проводила время с подругами, то не наврала бы. Зачем? Мне ужасно плохо. Моя собственная родная мать изменяет моему любимому папе. Я разузнаю, с кем у неё роман, и папа сам с ней разберется. Главное делать вид, что я ничего не знаю, а то меня заподозрят и придётся объяснятся.

В голове проносится сотня мыслей, самых худших и лучших поворотов, выходов из всей этой ситуации. Как всегда, в потоке моих мыслей появляется Ник, его образ. Ощущение, что я не видела его целую вечность. На такой долгий период мы с ним расставались только, когда он поехал на Байкал. Но тогда мы общались каждый день, я знала, что с ним. Сейчас совершенно иная ситуация. Я ничего не знаю. Как он? Как он отреагировал на мои чувства к нему? Что он собирается делать? Притворяться, что мы все такие же друзья? Или же…

«Стоп»: говорю я себе. Моя голова вот-вот разорвется от всего. Я снова начинаю беззвучно плакать. От скуки по Нику, от своей беспомощности и бессилия.

– Скучала? – спрашивает он.

Приподняв голову, я смотрю на него: его волосы немного отросли; темно-каштановый цвет сливается с темнотой в моей комнате. Лунный свет помогает разглядеть очертания его лица: легкая улыбка озаряет его лицо; взгляд выражает смешанность чувств: и радости, и сочувствия. На нем темная толстовка, которая так сильно ему идет, что…даже продолжать не буду.