Роман Тагиров - Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2

Ночью пассажиры практически разъехались, народу было мало. За основным зданием, в свете фонарей платформы русский заметил группу немцев: парня с девушкой в окружении трёх мужиков, явно немирно настроенных. Этого молодого немца, высокого спортивного блондина, Тимур часто видел в ночных барах Дрездена. Немец постоянно сорил деньгами и принадлежал к местной «золотой молодёжи». Это было очень необычно для молодого немецкого парня — угощать всех вокруг водкой и сигаретами.

Кантемиров тоже был в состоянии за раз просадить кучу марок в приличной компании. И эти два молодых человека просто успели примелькаться друг другу. Но, знакомиться никто не спешил. Да и зачем? Кто такой простой советский прапорщик, и где находится эта Дрезденская богема? Советский гражданин и прошёл бы мимо, пусть эти немецкие товарищи сами между собой разбираются. Зачем нам вмешиваться в дела аборигенов? Своих проблем хватает.

Вдруг один из мужичков схватил девчонку за руку, а двое других стали отталкивать парня в сторону. Немка стала кричать и звать на помощь. А это уже не по-нашему. Даже в родном шахтёрском посёлке Тимура было крайне западло нападать на чужака, если пацан был один и с тёлкой. И тем более, втроём на одного.

Прохожий не стал проходить мимо, а резко свернул и быстрым шагом двинулся к месту конфликта. Советский военнослужащий предполагал просто и спокойно разрулить ситуацию на месте. Одно дело — втроём на одного, и всё будет совсем по-другому, если двое против трёх. Договоримся уж как-нибудь без мордобития... Один из троицы тут же развернулся и выдвинулся навстречу миротворцу, выкрикивая на ходу абсолютно незнакомые слова. Это было нетипично для немцев. Тут даже не было вопроса, аналогичного нашему: «Ты кто такой?» Были только явные угрозы на непонятном сленге...

Анализировать услышанное и отвечать на угрозы — было уже некогда. Немец размахнулся и с ходу попытался ударить кулаком прапорщика в голову. Боксёр контролировал расстояние удара, сделал шаг назад и немного в сторону, и через руку своего оппонента встретил своим кулаком челюсть противника. И в этот короткий миг обоюдного касания кулака и челюсти постарался максимально вложить свой вес в точку соприкосновения. Встречный удар получился, челюсть хрустнула, а противник пролетел по инерции мимо и рухнул на платформу. Стопроцентный нокаут. Немецкий паренёк оказался не из робкого десятка и, увидев такое качественное подкрепление со стороны, просто влепил второму мужику по уху, схватившего его девушку. Немочка освободила руку и побежала на вокзал.

Немецкие сограждане сцепились между собой. Тимур остался один на один с самым здоровым противником, который уже стоял напротив. Мужик был высокий и жилистый, медленно подходил к Тимуру и держал левую руку за спиной. Боксёр встал в стойку и стал заходить с правой стороны. В голове мелькнуло: «Правша или левша? Надо было этого первым валить...»

При свете фонаря русский заметил, что правая рука и шея противника были в разноцветных татуировках. Советскому прапорщику уже приходилось сталкиваться на улице и на пляже с местными уголовниками с разноцветными татуировками по всему телу. У наших блатных тело было расписано только синими картинками и надписями. И Тимур с детства неплохо разбирался в татуировках и мог с ходу определить уголовный статус владельца этих нательных рисунков и обозначений. Здесь же всё было непонятно для загадочной русской души. И времени для разгадывания не было.

Кантемиров всем своим нутром чуял опасного противника, который медленно приближался и немигающим взглядом смотрел на руки боксёра. Немец дёрнулся вправо, занёс свободную руку для удара и вдруг левой, снизу, провёл дугу по направлению живота русского. В свете фонаря мелькнул клинок небольшого ножа. Тимур успел среагировать и закрыться блоком локтя правой руки. Руку обожгла резкая боль, и в голове мелькнуло: «Левша!»

Противник раскрылся, и боксёр просто и быстро двумя боковыми ударами левой заехал ему в глаз. Немец оказался мужик здоровый, мотнул головой, но всё же от неожиданности и резкости ударов выронил нож. Клинок со звоном упал на мостовую. Тимур быстро зашёл слева и, прекрасно понимая, что с этой стороны противник уже ничего не видит, ещё раз провёл «двоечку левой сбоку». На этот раз постарался достать челюсть. Мужик был высокий, нормального хука не получилось, был только лёгкий нокдаун. Здоровяк опять помотал головой, сделал шаг назад и отпустил руки. Ещё один удар, с широким шагом вперёд, левой прямой в челюсть. Взгляд немца поплыл, противник пошатнулся и опустился на одно колено. А Тимуру уже было не до дворовых этикетов, типа лежачего и сидячего не бьют. И уже было не до джентльменского бокса. А не хрен было ножом размахивать...

И советский боксёр раненой правой рукой от души, с шагом вперёд, на выдохе и со словами: «На, ссука!» провёл прямой удар сверху вниз в переносицу своего сидячего оппонента. Этот удар получился нормально. Нос хрустнул, брызнула кровь на мостовую и смешалась с кровью русского. А представитель немецкого уголовного мира с протяжным выдохом рухнул головой вперёд. «Ещё кровью истечёт...» — подумал Тимур и перевернул немца на спину. Отдышался, быстро оглянулся вокруг и, заметив выроненный нож, подобрал оружие за клинок и положил во внутренний карман куртки. Зачем прапорщик захватил с собой этот трофей, на тот момент он не думал. Эти действия были интуитивными и, как нам покажет время, правильными.

В этот момент напарник русского наконец-то одолел противника и погнал его в сторону вокзала, откуда уже показались полицейские с девушкой. Первый нокаутированный пришёл в себя, перевернулся, заметил полицию, быстро поднялся и рванул по путям в темноту ночи. Парень подошёл к Тимуру, снял с себя куртку и рубашку, зубами разорвал майку, скоро и толково перевязал раненную руку. Во время этой процедуры молодые люди успели познакомиться. Парня звали Пауль, а прапорщик на всякий случай и по привычке представился Васей.

Полицейские защёлкнули наручники на задержанных и вызвали по рации подмогу и скорую помощь. Прибывший второй полицейский патруль оказался знакомым советскому прапорщику ещё по инциденту у телефонной будки. Один из полицейских узнал Тимура и тут же воскликнул: «О, комендатур! Соколофф». Молодой немец рассказал сотрудникам правопорядка о нападении на него с девушкой. Полицейские после проверки документов у задержанных вдруг обрадовались и стали докладывать руководству по рации о захвате опасных преступников, находящихся в розыске. Тут прапорщику ещё раз повезло, так как довольные задержанием опасных преступников немцы не стали проверять документы у советского военнослужащего и оформлять протоколы на месте, а с благодарностью усадили его в карету скорой помощи и пообещали сами сообщить о конфликте в комендатуру.