Владимир Логинов - Ад криминала: Рассказы и очерки

Рядом, у уцелевшего магазина, женщины. Одна чуть не плачет. На прилавках только спички по 60 копеек и маленькие пачки чая по 20 рублей. Говорят, иногда привозят сливочное масло по 250–400 рублей за кг. А зарплата, знаю, у них еще “павловская”, и никаких компенсаций.

— У меня четверо детей, — говорит всхлипывающая женщина. — Младшему — два с половиной. Чем кормить? Бутылку подсолнечного масла почти на ведро воды развела и на нем овсяную кашу варю. Как жить дальше?

Встречаю знакомого литератора Бенна. Его жена — Ия Месхи, бывший спецкор “Огонька” по Закавказью, лежит с воспалением легких, в квартире как на улице, лекарств нет.

— Зачем ты сюда приехал? — недоумевает он. — Видишь, что натворили. И все архивы пожгли. Я собирал документы по истории Грузии 20-30-х годов и, что не использовал в своей последней книге, сдал туда. А теперь они ко мне сами обращаются: может быть, у вас что-то дома осталось?

— Так что же произошло, Юрий Иванович?

— Безумие, дорогой. Иначе никак не назовешь. Памятник Гоголю свалили. Вон, напротив, в Александровском садике. Ну, а рядом надгробие члена ЦК — приехал, понимаешь ли, один еврей с Берией работать. Так стреляли в Берию, а попали в него, и здесь с почестями похоронили. Его памятник — не тронули. Кто такой Гоголь, не знали. Видишь, уровень звиадистов? Свою историю не знают. Вместо коммуниста Гоголя поломали.

— Как же вы тут живете?

— Лучше не спрашивай. Русскую редакцию в “Мерани” разогнали. Ты, кстати, туда зайди в бухгалтерию. Тебе гонорар за грузинский перевод повести не присылали?

— Договор получал, а деньги нет.

— Ты зайди, потребуй. А потом — ко мне. Хоть горячего поешь.

В издательских коридорах мрак, уже какой день нет света. На ощупь нашел бухгалтерию. Я и забыл, хорошо, что Бенн напомнил.

— Что ты, дорогой! — восклицает бухгалтерша. — Деньги совсем нету. Тут за октябрь больному писателю-старику просили. Директор бумаги все написал — нету…

Этажом выше редакция “Свободной Грузии”. Тоже номер никак не выйдет — из-за отсутствия электроэнергии. Смотрю последние гранки.

“…На нашей улице давно уже не зажигают ночных огней. А оттуда, с развилки дорог, где стоит комендантский патруль, глубокой ночью слышны выстрелы. Кто в кого? Этот звук выстрелов стал привычным. Нечто дикое приключилось с народом, который умел любить и радоваться жизни…

Лиана Джанилидзе".

“В то время поплыл с постамента памятник Николая Васильевича Гоголя, говорят, до этого сбивали с фамилии его инородный мягкий знак, бомбили ставший вдруг заметным длинный нос, говорят, министерство культуры само убрало его подальше от греха. Так вот, тогда же нависла угроза над Смирновским домом, уже несколько лет звавшимся Пушкинским. Не кооператив, не модная фирма, не лавочники покушались на него, а Союз писателей, тогдашний, и дознание с пристрастием велось их собратом: об имперских амбициях поэта…

Лили Оганезашвили".

Вот так. Каких-нибудь два месяца назад “Свободная Грузия” рабски лизала… Гамсахурдиа, теперь та же “Свободная Грузия” его изничтожает. Кто следующий? И о какой свободе говорить, когда эти люди, кажется, лишены внутренней свободы? Они еще не могут нормально жить. Несчастное поколение, оно способно или бить или унижаться… Но все же на сегодняшний день главное зло — Гамсахурдиа. Еще кровоточит Грузия. Еще даже нет рубца на трещине сердца нации. И ей требуется время для того, чтобы осмыслить и понять, что произошло с ней вчера и как она оказалась на краю гибели.

Феномен Гамсахурдиа займет в истории Грузии одну из ее самых черных страниц. Его появление на этой земле было фатальной неизбежностью, обусловленной историческими процессами трагикомедии “Сакартвело XX века”, написанной сразу набело самой жизнью. Много известных миру людей рождала грузинская земля. Одни свой талант обращали в добро, другие во зло. Гамсахурдиа — в ряду последних. И поэтому, естественно, с патологией. Отец его, Константин Гамсахурдиа, классик советской грузинской литературы прилично “наследил” еще в тридцатые годы. Грузины большие мастера уничтожать улики, но, думаю, все-таки еще найдутся литераторы и проведут литературоведческое расследование его деятельности в нормальных условиях нормальной Грузии.

Кто вырастил Звиада? Отец? Среда? Эмигрантская литература, издаваемая “Тэтри Гиорги” ("Белый Георгий”) — грузинской крайней националистической организацией? А может, коммунисты, КГБ, ЦРУ и средства массовой информации? Все понемногу. В том числе и Шеварднадзе, высылавший его на поселение в местечко Кочубей — район пастбищ на территории Дагестана, арендуемых Грузией.

Руководитель одного из отделов “Сакинформа” Ю.Гольдман рассказывал о своих поездках в те края:

— Управляющий этих земель назначил Звиада замзавклубом. Когда мы туда приехали, его Манана нам в пояс кланялась, а сам диссидент прислуживал: тарелки менял, вино наливал. Я ему говорю: сядь, посиди, чего ты бегаешь как официант? Есть у тебя человеческое достоинство или нет? А он — на краешке стула и собачьими глазами глядит: чего изволите? Управляющий его в дальние аулы отправлял готовить стол для приема гостей. Дня за три до нашего приезда у него был полный порядок — и вино, и еда, и еще кое-что… Вот чем он в ссылке занимался. Я иной раз ребятам рассказываю, а они хмурятся: "Не болтай, он сейчас у власти, не дай Бог, вспомнит тебя!”

Как и прочая “золотая молодежь” из сынков административно-партийной номенклатуры, Звиад Гамсахурдиа никогда не знал цену хлеба. Разве что в студенческие времена. Но кто из нас не наблюдал сцену на плодоовощной базе: сидит какой-нибудь “Звиади” на мешке картошки, потом и кровью собранной на поле, и тычет в него ножом с садистской радостью; или с собратьями затевает игру в "футбол” крупной картофелиной, свеклой или кочаном капусты… А работал ли кто-нибудь из них на заводах, шахтах, приисках? Конечно, Богу Богово, кесарю — кесарево. Но поразительное дело: из “золотой молодежи” зачастую вырастают два типа людей — либо холуи, либо властолюбцы. Последние, как нередко бывает в нашей системе, на каком-то этапе своей эволюции проходили через сумасшедший дом. Этой участи не избежал и Гамсахурдиа. Удивительным образом сохранился документ, рассказывающий о его пребывании в подобном заведении.

"Стационарный"

Секретно

Экз. № 3

АКТ № 20/с

судебно-психиатрической экспертизы на ГАМСАХУРДИА Звиада Константиновича

Мы, нижеподписавшиеся, 26 сентября 1977 года в Центральном ордена Трудового Красного Знамени научно-исследовательском институте судебной психиатрии им. проф. Сербского свидетельствовали ГАМСАХУРДИА Звиада Константиновича, 1939 года рождения, обвиняемого по ст.71 ч.1 УК Грузинской ССР. На стационарную судебно-психиатрическую экспертизу в институт Гамсахурдиа З.К. направлен согласно постановления Следственного отдела КГБ при СМ Грузинской ССР от 16/VII 1977 г. в связи с сомнениями в его психической полноценности. По словам испытуемого, из материалов уголовного дела и имеющейся в нем медицинской документации известно следующее. В детском возрасте испытуемый перенес ряд детских инфекционных заболеваний, которые протекали в тяжелой форме. В последующем развитии не отставал, своевременно начал учиться в школе, окончил 11 классов, Тбилисский государственный университет. Работал затем в качестве филолога, преподавал английский язык. С 1965 года он являлся членом Союза писателей Грузии. В 1956 и 1958 гг. испытуемый привлекался к уголовной ^ответственности (ст. 58–10 и ст.75 ч. II УК Груз. ССР). В материалах уголовного дела имеется история болезни № 1056 Республиканской клинической психиатрической больницы, в которой указано, что Гамсахурдиа с 1956 г. проявлял странности в поведении и лечился у психиатров. С 2.12.58 г. по 27.01.59 г. он проходил стационарную судебно-психиатрическую экспертизу в Республиканской клинической психиатрической больнице г. Тбилиси. Эксперты-психиатры пришли к заключению, что Гамсахурдиа З.К. представляет собой глубоко психопатическую личность, “в прошлом перенес шизофреническое состояние” Во время совершения правонарушения признаков временного болезненного расстройства душевной деятельности не обнаруживал, находился в состоянии простого алкогольного опьянения. После совершенного правонарушения перенес реактивное состояние. С 1975 г. испытуемый работал старшим научным сотрудником в НИИ литературы. Испытуемый сообщает, что с 1970 г. у него появились мысли о преследовании его органами КГБ. После смерти близких родственников стал подозревать, что вся его семья и он сам находятся под воздействием “микроволновой радиации”. С 1972 г. начал писать заявления в следственные органы, в которых требовал “расследовать дело с облучением” (заявление испытуемого в уголовном деле). В процессе следствия по настоящему делу, он отказывался отвечать на вопросы, давать показания по делу, заявляя, что его хотят отравить “канцерогенными веществами”. При обследовании в Институте обнаруживается болезненность при пальпации в правом предреберьи. Печень несколько увеличена. Нервная система — определяется вегетативная дисфункция. Психическое состояние. Испытуемый формально правильно ориентирован в окружающем. Понимает цель обследования его в институте. При беседах с врачом он заметно насторожен, недоверчив. Наряду с этим довольно активно говорит о преследовании его сотрудниками КГБ, заявляет, что с помощью специальных аппаратов его дом и он сам подвергались “облучению” радиоактивными веществами. На основании изложенного комиссия приходит к заключению, что для решения вопроса о психическом состоянии и вменяемости испытуемого срок его обследования в Институте следует продлить.