Эндрю Ридкер - Альтруисты [litres]

За спиной Артура вспыхнул последний слайд презентации: мультяшный кот, сунувший голову в гильотину.

Тот факт, что на протяжении пяти лет он читал эту лекцию строго определенным образом, а сегодня решил попробовать что-то новенькое – рассказать студентам анекдот про гильотину – и не получил никакого положительного отклика, лишь укрепил Артура во мнении: лекции нельзя улучшать вечно. Это вам не стихи и не картины, которые при желании можно совершенствовать до бесконечности. Совершенство лекции имеет пределы. Безусловно, это уже большое дело – отточить свое лекторское мастерство, научиться привлекать и удерживать внимание аудитории, вовремя менять слайды. На это уходят годы тонкой настройки. Но если уж ты нащупал свое, оно от тебя никуда не убежит, зато дальнейшие попытки совершенствования могут привести к нежелательным результатам.

В этом смысле лекция – штука практичная. Как мост. Для наглядности Артур нарисовал в уме ферменный мост. Представил его стойки, раскосы и шпренгели. Такая конструкция – настоящее произведение искусства: игра сжатия и растяжения, умелое распределение скалывающих напряжений, изящный тандем двух сил в каждой ферме. Но мост не может быть просто красив, он должен прежде всего выполнять свое предназначение: соединять два берега. Лишние рюшечки могут только помешать делу. Если великолепный мост рухнет под весом декоративных элементов, то это и не мост вовсе.

Артур сделал мысленную пометку: никаких анекдотов.

– Что ж, – пробормотал он, – все свободны.

Минутная стрелка встала на место, и в Дэнфорт нагрянули весенние каникулы. Студенты хлынули на улицу. То была доходная пора для университета: целую неделю все преподаватели, повара и прочие сотрудники с почасовой оплатой сидели дома, не получая ни гроша, и ждали, когда студенты вернутся домой после недельных попоек в странах третьего мира.

Артур выключил проектор.

– Профессор Альтер! – раздался за его спиной чей-то голос. – Профессор Альтер?

Он оторвал взгляд от крошечного пульта управления, который держал в руках. Перед ним стоял румяный белокурый мальчик с робкой осанкой первокурсника. Курс «„Инженерия“ социальных перемен» пользовался большой популярностью среди молодняка и позиционировался как вводный курс для идеалистов, краткий ликбез для юных филантропов. На деле же все обстояло куда циничнее: вместо того чтобы одобрять деятельность студентов с активной гражданской позицией, Артур выступал с яростной критикой технологического детерминизма. Вместо восторженных рассказов о достижениях местных инженеров он мог два часа кряду разглагольствовать о цене, которую человечество вынуждено платить за осуществление подобных проектов (лекция под названием «В тени Арки» была его особой гордостью). Однако из года в год аудитория наполнялась свежим выводком юных оптимистов, и некоторые из них – всегда парни – проникались теплыми чувствами к Артуру. Они видели в нем ментора, наставника, духовного учителя.

– Да?

– Я хотел сказать, что мне очень понравилась сегодняшняя лекция.

– Благодарю.

– Вся эта тема про инженерное мышление – суперинтересная! Сам-то я вроде не инженер… Ну, то есть, конечно, не инженер! Я еще даже специализацию не выбрал. Но то, что вы говорили про центральное положение… э-э… менеджеризма… в рамках которого человеческие отношения используются для… э-э… эксплуатации сотрудников… Про теорию справедливости – о системе вложений и…

– …Вознаграждений, – подсказал Артур.

– Ага. Прямо очень круто! Раньше мне бы и в голову не пришло специализироваться на инженерном деле, но теперь я всерьез об этом подумываю.

Артур вскинул брови.

– Очень рад, что вам нравится мой курс, – сказал он, барабаня ногой по полу. В этом году он не был настроен нянчиться с молодняком: со своими детьми бы разобраться.

– Ну вот, я и подумал: как мне применить полученные знания на практике? Может, начать какой-нибудь внеклассный социальный проект… помочь городу?

Артур сощурился:

– Как, например?

– Ну, не знаю, придумать автоматическую систему полива придомовых территорий?.. Что-то в этом духе. И мне показалось, вы как нельзя лучше подходите на роль научного консультанта…

– Господи, на что они готовы тратить деньги… – пробормотал Артур. – Слушайте, я вам не советчик.

– Я читал про вас в интернете, профессор! У вас огромный опыт, здесь и за рубежом…

– Нет.

– Но на лекции вы говорили…

– Вы совсем ничего не поняли! Вы меня не слушали! – Артур отер рукавом взмокший лоб. – Подобные проекты до добра не доводят. Никогда. Вот что я пытался вам объяснить. Вот о чем мой курс. Такая работа всегда оборачивается громадными потерями. Колоссальными.

– Я только хотел помочь… – пискнул парень.

– Стоит изменить конструкцию парковых скамеек – взбунтуются бездомные. Построишь для них ночлежку – через год она превратится в притон. Реальные последствия подобной деятельности невозможно предсказать. Система полива придомовых территорий… Я вас умоляю!

Первокурсник уронил голову:

– Да я просто навскидку…

– Вот вам идея получше. Получите диплом социального работника. Или поступите на медицинский. Вам нравятся сады и парки? Станьте ботаником. Хотите помогать городу? Выучитесь на градостроителя. Или на инженера, так и быть. Но что бы вы ни делали, не высовывайтесь. Не думайте, что понимаете нужды других людей, – это не так. – У Артура задрожали руки. – Нельзя вламываться в чужие палисадники и рассказывать людям, как правильно поливать цветочки. Увы, нельзя. Гарантирую вам: ничего хорошего из этого не выйдет.

Паренек разинул рот, уши его горели огнем.

– Извините…

– Не извиняйтесь. Просто. Не. Высовывайтесь.

– Ладно. Понял. Извините…

Артур нетерпеливо привстал на носки:

– Мы закончили?

– Да… – Паренек совсем сгорбился и начал медленно пятиться к выходу.

Артур выскочил из здания и поспешил прочь: сердце билось вдвое быстрее обычного. Полил грибной дождик: длинные и тонкие капли защекотали загривок.

– Артур.

Он резко развернулся, едва не поскользнувшись на мокрой дорожке. К нему приближался большой черный зонт, под которым виднелась нижняя треть декана Гупты: оксфорды с клиновидным мыском и темно-синие костюмные брюки.

– А, Сахил, здравствуйте! – сказал Артур, показывая большим пальцем себе за спину. – Я уже собирался уходить…

– Я тут подумал. – Гупта умолк и прислушался к тишине.

Дождь тем временем барабанил по Артуровой плешке. Хотя Гупта был самым непосредственным образом причастен к тому, что Артуру отказали в бессрочном контракте, он почему-то никак не мог избавиться от тягостного желания угодить декану. В конце концов, тот был выдающимся ученым: в 60-х экспериментировал с хемилюминесценцией и параллельно (в свободное время) с псилоцибином. В результате был изобретен химический источник света – светящаяся палочка. Легендарное прошлое (увлечение психотропными препаратами, заветный патент на 3 774 022 доллара) позволило Гупте заручиться уважением как студентов, так и коллег – включая Артура. Заработав себе имя, декан бросил научную деятельность, стал выполнять исключительно административные функции и вдобавок увлекся гольфом. Как часто случается с преуспевшими в жизни людьми, Гупта почивал на лаврах и относился к своим менее успешным коллегам со смущенным презрением. Любое взаимодействие с деканом, который был старше его на десять лет, наталкивало Артура на мысли о ничтожности собственных достижений.