Элой Морено - Невидимка [litres]

Я стоял какое-то время на месте. Не шевелясь. Глядя ей вслед в надежде, что перед тем, как войти в дом, она все-таки обернется.

Но она не обернулась.

Девочка, которая упорно делает вид, будто что-то читает на выключенном экране своего телефона, подходит к крыльцу, зная, что он смотрит ей вслед. В этот момент ей хотелось бы набраться храбрости, чтобы обернуться и побежать обратно к нему.

И обнять его крепко-крепко… и крепко поцеловать…

И сказать ему обо всем, что чувствует ее сердце.

Но она не знает, как это сделать. Она стоит несколько минут на пороге, смотрит на замочную скважину, вздыхает, медленно вставляет ключ… Если бы только он знал, как часто она наблюдает за ним, пока он не замечает.

Она почти готова повернуть голову, зная, что ей нужен всего один маленький импульс, за которым последует все ее тело, включая сердце. Она начнет идти вперед, бежать… раскинув в стороны руки, пока не заключит в свои объятия его тело, будто выброшенное на сушу после кораблекрушения.

Но она не решается. Ее голова не поворачивается, ее сердце сжимается, а лицо загорается пунцовой краской стыда.

Девочка открывает дверь, медленно заходит в дом, снова спрятав в карман все те заветные слова, которые опять ему не сказала. Она даже не догадывается, что будет дальше.

Дождавшись, пока она зайдет в дом и скроется за дверью, я повернулся, чтобы перейти через улицу, и в этот момент увидел их. Они стояли там: двое на одном углу, а ММ – на противоположном, выжидая, пока уйдет последний свидетель.

Я посмотрел по сторонам: мне было не убежать, меня поймали бы в любом случае. Я вспомнил про пустырь за моей спиной. Он был большой, просто огромный. Кири, Заро и я столько раз играли там детьми, пока в один прекрасный день его не огородили. Но со временем в стене ограды начали появляться бреши, которые сейчас находились прямо за моей спиной. Я мог пролезть в одну из них, пробежать через пустырь и выйти с другой стороны на противоположную улицу.

Едва подумав об этом, я обернулся, нашел одну из брешей, нырнул в нее и оказался на пустыре.

Я бежал что есть мочи через разбросанный мусор и лом и разросшиеся повсюду сорняки. Я бежал к противоположной стороне пустыря, но наткнулся на то, чего меньше всего ожидал.

Простую ограду заменили бетонной стеной!

Сколько времени мы не приходили сюда? По крайней мере, года два. И они уже успели стены нагородить!

Я спрятался за высоким кустарником в углу стены, понимая, что сам себя загнал в ловушку. Если они найдут меня здесь, то нас уже никто не увидит и они смогут сделать со мной все, что пожелают.

Мне оставалось только сидеть тихо и надеяться, что меня не заметят.

Я вытянул голову: они уже стояли возле ограды, прямо напротив той дыры, через которую я пролез.

И они пролезли вслед за мной.

Из своего укрытия я видел, как они пробрались на пустырь, чтобы отыскать меня.

Пока я прятался, сам не знаю почему, я пытался представить себе ММ взрослым: каким он станет, чем будет заниматься? Мне виделись картины, как он бьет разных людей: возможно, свою невесту или свою жену, если когда-нибудь женится, или своих детей – с самого раннего возраста, всякий раз, когда они будут делать что-то такое, что ему не понравится.

А может, в будущем он станет одним из тех людей, которых показывают по телевизору, потому что они убили свою жену или ребенка. В этот момент я вспомнил про Бетти, которая сейчас была его невестой, и про всех остальных девчонок в классе, сходивших по нему с ума, потому что он был красивый, высокий и сильный… Хотя все прекрасно видели, как ему нравится толкаться, драться и командовать.

Я сидел и думал про все это, когда какой-то непонятный шум заставил меня вернуться в реальность; этот шум становился все отчетливее. Я знал, что меня найдут рано или поздно, поскольку пустырь был не таким уж большим, а они уже давно, наверное, поняли, что с другой его стороны стена.

Я начал озираться по сторонам в поисках оружия для защиты: камень, палка, все, что угодно, что могло бы быть полезным, но не нашел ничего, совсем ничего… пока не услышал другой шум, который и изменил ход событий.

Жужжание вокруг меня, снова, и снова, и снова… Я поднял глаза и увидел его – огромный улей. Мое воображение, страх и комиксы стали причиной всего, что произошло дальше, начиная с этого момента.

Улей, откуда постоянно вылетали и куда влетали осы, был достаточно большим, чтобы засунуть в него руку. И тут меня осенило: если у Человека-паука проснулись суперспособности после того, как его укусил паук, возможно, со мной произойдет то же самое, если меня укусит оса. Кто знает, может, и у меня будет свой особый дар: я смогу летать, перемещаться со скоростью насекомого, жалить других своим ядовитым жалом… Я даже представил на мгновение, как это жало торчит у меня позади, будто большая игла, при помощи которой я смогу победить монстров, устроивших на меня охоту.

Меня никогда раньше не кусали осы, и мне казалось, что это должно напоминать укус комара, ну, может, чуть посильнее.

Я понимал, что меня вот-вот найдут, поэтому надо торопиться… Особо не раздумывая, я встал в полный рост и засунул руку в улей.

Первый укус последовал тут же, как только он просунул внутрь руку. Ему показалось, что кто-то вбил в нее раскаленный гвоздь. Затем был второй, третий, четвертый укус, после которого он уже сбился со счета.

Мальчик вытянул руку так быстро, как только смог, но осы последовали за ней, облепляя его тело и голову…

Он только ощущает боль, мгновенно охватывающую все его тело и сконцентрированную в правой руке, которую он почти уже не чувствует.

Он бегает из стороны в сторону, крича что есть сил, не зная, что сделать, лишь бы это поскорее закончилось.

Благодаря этим крикам его находят монстры. Монстры, которые стоят как вкопанные, наблюдая за этим спектаклем. Они не вмешиваются, ничего не предпринимают, просто смотрят.

Однако очень скоро они сами чуть не становятся участниками действа, поскольку мальчик, который уже не знает, что сделать, чтобы избавиться от боли, вдруг открывает глаза и понимает, что стоит прямо перед ними. В этот момент, движимый чистой яростью, он бросается бежать к ним, желая изо всех сил ударить их своей правой рукой и посмотреть, сможет ли это облегчить его страдания.

И тогда они удирают со всех ног через ту же брешь в ограде, через которую пролезли на пустырь. А мальчик-оса бежит за ними следом, нагибается, пролетает через дыру в заборе и падает на тротуар. И больше не встает. Но перед тем как потерять сознание, он замечает то, что потом запишет мелом в списке на стене в своем укромном убежище.

Я провел целый день в больнице под наблюдением врачей, пока мое тело не начало немного уменьшаться в размерах. Ощущение было странным: моя кожа походила на картон, и я мог двигать пальцами только одной руки, которые выглядели так, будто их до отказа наполнили клеем. Осиная атака была такой сильной, что, как сказал доктор моей маме, еще немного, и я бы не выжил. Практически все мое тело опухло.