Дарья Сойфер - Статус: бывшая [litres]

При виде Тани Красков подскочил, задев аромалампу, чем вызвал еще больший сумбур вокруг себя.

– Привет! – Он улыбнулся, и на мгновение Таня решила, что он волнуется. Однако он тут же вернулся к своему привычному каменному выражению лица, отодвинул ей стул и сел сам, словно они встретились по сугубо рабочему поводу. – Я тут решил сесть, у них на втором этаже какие-то мантры читают. Что есть будешь?

Собственно, Таня изначально надеялась, что все пройдет без лишних сантиментов, и даже по дороге на свидание продумывала, как себя вести, если Ваня захочет поцеловать ее при встрече. Репетировала мысленно, как изящно увернется, сделает вид, что нужно срочно проверить сообщения в телефоне, а потом прыг! – и на стул, отгородившись меню, чтобы целовать ее Краскову было несподручно. И вот вроде он сам не полез, не вытянул губы трубочкой, не удумал лобызать ее в десны, как тогда, в подсобке. Радуйся, Полтавцева! Юбка-отворот работает! Но нет, Таня вдруг ощутила странное разочарование, как будто всем раздавали конфеты, а ее обошли стороной. Не то чтобы ей так уж хотелось целоваться, просто она полагала, что хоть сколько-то нравится Краскову. Иначе зачем было на свидание звать?

– Что-нибудь легкое. – За меню она все же спряталась, как и планировала: не хотела, чтобы Ваня считал разочарование с ее лица и возгордился. – Салат с пророщенными зернами и зеленый чай.

– Следишь за фигурой? – Красков окинул ее задумчивым взглядом. – Я бы на твоем месте не увлекался.

– Сейчас скажешь, что мужики – не собаки и на кости не бросаются? – Таня сама не знала, почему он все время вызывал в ней желание язвить и цапаться, но удержаться не могла. В каждой его фразе, в каждом взгляде ей чудилась издевка, и она включала режим ответной атаки.

– Нет. Лично мне нравится, что ты такая. Пальцами можно талию обхватить, прям как балерина с музыкальной шкатулки.

– Отлично! Тогда салат и…

– Но если тебя сдует? Или какой-нибудь левый мужик утащит?

Таня сглотнула: чем крыть такое, она с ходу придумать не могла. Байгозин всегда пугал ее, что она никого другого себе не найдет, а Ваня уже сидит и делит ее с абстрактными мужиками. Как это вообще понимать?

– Шучу, – без улыбки добавил Красков и подозвал официанта. – Девушке салат с пророщенными зернами и зеленый чай.

– Обычный? – Длинный парень с внушительными тоннелями в ушах встал поближе к Тане и подальше от греха. – Есть с жасмином, апельсином, китайским лимонником…

– Обычный, – перебила Таня, чтобы никто не узнал, что она не разбирается в травах.

– А мне… – Красков заглянул в меню: видно было, что он его прочел не раз и не два, но так и не нашел, за что зацепиться взглядом. – У вас есть что-то более традиционное?

– Есть оливье с соевой колбасой, – в этих словах прозвучало все презрение, на какое только способен заядлый веган.

– Ну, у нас в магазинах любая колбаса без мяса, так что давайте, – проигнорировал снобизм Ваня. – А чай я тоже буду зеленый, пусть будет один большой чайник. И сладкое что-нибудь принесите.

– Есть энергетический боул с семенами чиа, – с важным видом сообщил официант.

– Если он сладкий, то пусть будет. – Красков явно согласился не потому, что семена чиа вызвали у него слюноотделение, и не потому, что нуждался в подпитке энергией. Просто хотел поскорее избавиться от посторонних. – Ну, – он облокотился на стол. – И часто ты тут бываешь?

Таня не знала, расценивать это как вопрос вежливости или как допрос для протокола, поэтому просто неопределенно дернула плечом.

– Понятно… – протянул Ваня, а потом за столиком воцарилась неловкая пауза.

– Ну, а как дела на работе?

– Вопрос с подтекстом? – настал черед Краскова подозревать свою собеседницу.

– Нет-нет, что ты! – Таня выдавила улыбку. – Просто пытаюсь поддержать разговор. Коля, наверное, бесится после той презентации…

– Вообще-то не особо. Знаю, ты не на это рассчитывала, но он быстро успокоился. Вовсю готовится к… – Ваня резко замолчал, видно, не желая сдать лишнюю информацию, прищурился. – К разным новым мероприятиям.

Таня поняла, что слишком поторопилась. Надо было сначала усыпить бдительность, отвлечь, затеять светскую беседу и, когда от семян чиа Красков размякнет, уже начинать расспросы. Недаром же Ваня напоминал ей богатыря из сказки, а там всегда действует четкое правило: сначала, мол, добра молодца накорми, напои, в баньке попарь, а потом и спрашивай. Баньки поблизости не было, да и охаживать Краскова веником Таня бы не решилась, но в целом решила действовать по схеме.

– Бог с ним, с Байгозиным, – отмахнулась она небрежно. – Слушай, мне всегда было интересно: как ты умудрился попасть на радио?

– А что в этом такого?

– Ну, ты… Немногословный, прямо скажем. А у них надо говорить без конца… Ты ведь ведущим работал, это правда?

– Было дело, – пожал плечами Ваня. – Наверное, я потому и мало говорю сейчас: тогда наболтался.

– Может, сделаешь для меня исключение? – Таня с видом крайней заинтересованности облокотилась на стол.

Красков, видно, привык сам проводить дознание, потому что сначала замялся, поставил аромалампу ровно посередине, выровнял салфетницу.

– Сейчас, наверное, это странно звучит, но лет в двадцать я играл в КВН. Не в высшей лиге, конечно, так, была небольшая сборная… Выступали на наших праздниках, на юбилеях начальства. Художественная самодеятельность, короче, кто на что горазд. Ну, и меня заметили, сказали, что тембр голоса приятный. Сначала я на это внимания не обратил, а потом, когда ушел из органов…

– А почему ты ушел?

– На самом деле это было не совсем мое решение. – Красков помрачнел, и Таня мысленно отругала себя: вместо того чтобы расслабить человека, только его напрягла.

– Извини, если хочешь, можешь не… – начала было она, но Ваня жестом ее прервал.

– Нет, ты права. Нам лучше сразу узнать все друг о друге. Насчет тебя я в курсе, так что… – И не успела Таня спросить, о чем там он конкретно в курсе и что бы это вообще значило, как он продолжил: – Ты ведь понимаешь, что не все в органах работают за идею. Есть не очень чистые товарищи, есть… Не очень люблю это определение, но… Оборотни в погонах, короче. Конечно, все сложнее, чем в «Криминальных хрониках» и «Ментовских войнах», но факт остается фактом: в моем начальстве были такие. Через нас должно было пройти крупное дело, а я был молодой, принципиальный. Об этом знали слишком хорошо и, чтобы не рисковать, предложили мне уволиться по-тихому. Не стали ждать столкновения интересов.

– И ты так спокойно об этом говоришь?!

– Ну, во-первых, это было давно. А во-вторых… – Уголок его рта дернулся вверх, хотя глаза остались серьезными. – Мне что, надо было устраивать эти детсадовские фокусы? Бить себя кулаками в грудь и рассказывать на каждом углу, что мой начальник – куплен?