Евгений Князев - Красный пассажир-2. Черный пассажир ‒ ритуальная чаша. Paint it black

Смагин чмокнул Савельеву в упругую щечку и его глаза засветились, как прежде, по телу пробежала дрожь нахлынувших воспоминаний. Галина сразу заметила изменения в его лице и прильнула совсем близко, как прежде.

— Эх, мальчик мой, почему жизнь так поступает с нами, ну зачем ты так рано женился и нарожал детей, а теперь страдаешь сам, и я вместе с тобой. Я ведь до сих пор так никого и не встретила, я тебе уже говорила, были всякие, так, временные попутчики. А может это и к лучшему, пойдем, зайдем в «Камелот». Здесь, говорят, хорошо готовят, лишь бы только не морепродукты, от них у меня аллергия по всему телу.

Они спустились по крутой лестничке вглубь слегка освещенного уютного ресторанчика. В зале было несколько столов, покрытых белыми льняными скатертями. В углу перешептывалась влюбленная молодая парочка, а у барной стойки сидели две девушки и мужчина в элегантном костюме. Девушки были местными проститутками, мужчина, подливающий им коньяк, знал об этом и потому вел себя очень уверенно, вечер был оплачен до утра.

Смагин заказал себе двести грамм «Арарата», а Галине шампанское «Кристалл», о котором сам Тарантино отзывался, как о самом великолепном напитке всех времен. «Все остальное моча» — говорил великий режиссер, но, похоже, в этом кабачке все было под стать официантке с кислым усталым лицом и рыжими, торчащими во все стороны волосами. Савельева заметила, что у Смагина испортилось настроение, и она предложила перебраться к ней на квартиру. Игорь недоуменно посмотрел на девушку, затем медленно разлил коньяк в два бокала и кивнул своей бывшей подружке.

— Не сегодня, хотя заманчиво, но у меня к тебе, красотка, деловое предложение, давай выпьем, как прежде, поговорим о деле, а потом решим, что дальше делать, — он подмигнул девушке и залпом отправил все содержимое фужера в рот.

— Разве так пьют коньяк, — поморщилась Савельва, пригубив напиток, ты и раньше глотал водку стаканами, я уж думала, что уже выпил свою «бочку»…

— Да ладно тебе, — прервал ее Игорь, закусывая бутербродом с красной икрой, — видишь, что пьем и едим, а раньше на пассажире, водку запивали брусничным соком и были счастливы. Смагин в двух словах описал задание по предстоящей операции.

Савельева слушала молча, улыбаясь чему-то своему, затем спросила.

— Как я поняла, ты мне заплатишь пять тысяч баксов лишь только за то, что я передам пакет твоему клиенту, — Галина на минуту задумалась, — и я думаю, что бумаги очень серьезные?

— Серьезней не бывает, — Игорь разлили остатки коньяка и поднял фужер, — у меня на тебя большие надежды, мне просто больше обратиться не к кому, — без тени иронии продолжил Смагин. — Тебя подстрахуют, твоя главная задача не вступать ни с кем в контакт. Веди себя, как в обычной своей командировке, заключай контракты, договоры, но прежде получи расписку от клиента и передай моему человеку.

— А как я его вычислю этого твоего «Джеймса Бонда»? — Галина потрепала Игоря за кудри, — ох, и пройдоха же ты, Смагин, я ведь в торговле и рыбном бизнесе уже столько насмотрелась, а ты мне какую-то лапшу вешаешь, чуть ли не шпионские страсти разыгрываешь.

— Галочка, поверь, это очень серьезна, «пятерка» — аванс, при встрече после командировки, еще столько же. А мой парень сам к тебе подойдет и передаст мою визитку.

Тут Савельева от души рассмеялась и подозвала официантку.

— Рассчитайте нас, — обратилась она к скучающей официантке, — все, Смагин, у меня тогда тоже к тебе условие, — она положила свои руки на плечи мужчине, — сегодня ты посвящаешь вечер мне, сейчас едем в гостиницу, и ни слова, про твой долбаный бизнес, ты меня понял, или ищи себе другую дурочку.

Игорь улыбнулся и достал из кармана пачку денег.

— Я плачу вперед, — он протянул Савельевой деньги. Она, не глядя, бросила сверток в лаковую сумочку и щелкнула замком и вот моя визитка, не забудь, а сейчас давай потанцуем, я уже забыл, что это такое.

— Надеюсь, как любить и ухаживать за женщиной, ты еще не забыл, — Савельева едва увернулась от оплеухи и с визгом подскочила из-за стола, — я пошутила, дурак! — Она грациозно встала, одернула для приличия платье и, обернувшись вполоборота, подмигнула Игорю. Затем подошла к длинноволосому музыканту со скрипкой и что-то шепнула ему на ухо, указав взглядом на Смагина. Музыкант кивнул клинообразной головой, закинул прядь волос за плечи, и из стоваттных колонок потекла божественная музыка «роллингов» неповторимого в роке Мика Джэгера «Окрась все в черный цвет».

Смагин вздрогнул и встал навстречу девушке. Он обнял ее и, не стесняясь, начал целовать в шею и в жаркие губы, проникая языком все глубже и глубже, отчего Савельева застонала и, задыхаясь, отстранилась от, возбужденного ее податливым телом, мужчины.

— Игорь ты не забыл, мы еще не одни, — шепнула Галина ему на ухо, — потерпи милый… — Но Смагин, словно не слышал. Он увлек девушку за портьеру и обеими руками поднял тонкое платье до самых подмышек. Савельеву забил озноб, ее тело не повиновалось ей, и она не могла даже вскрикнуть, а лишь глубоко и часто дышала. А музыка все звучала и звучала в их ушах, до тех, пока измученная парочка не завалилась на биллиардный стол в проходном помещении. Одинокий игрок, молча поставил кий в пирамиду и, улыбаясь, вышел, насвистывая ему одному известную мелодию.

Неожиданно Савельева встрепенулась, какой-то импульс подсказал ей изнутри, что происходит что-то не совсем правильно. Она лежала обнаженная на зеленом сукне, сжав в кулак тяжелый биллиардный шар, другой она обхватила Игоря за торс так сильно, что мужчина, аж, вскрикнул, но как-то радостно, словно мазохист после очередного удара плеткой и это отрезвило обоих. Савельева села на стол, свесив обнаженные ноги и, закрыв лицо раками, рассмеялась.

— Кто бы мог подумать, видела бы меня сейчас моя бедная мамочка, — она нежно взяла лицо Смагина в руки и поцеловала в лоб. Спасибо тебе, хороший мой, я словно родилась вновь. Она ловко заправила распухшую от поцелуев грудь в бюстгальтер, быстро натянула платье, поправила волосы. Смагин стоял в нерешительности, опустив голову. В руках он теребил узкие кружевные плавки, затем сунул их в карман. «Зачем дважды снимать!».

— Ну что продолжим разговор, — словно ничего не произошло, улыбнулась Савельева. — Заплати еще нашему музыканту, он хороший мальчик, все правильно понимает. Смагин вытащил из кармана пятисотенную купюру и на выходе сунул ее в карман музыканту.

«Ну, вы ребята дали жару, я такого, сколько работаю, первый раз вижу…» — крикнул им вслед волосатый скрипач, — заходите к нам почаще.

— Ладно, — Смагин, не оборачиваясь, махнул рукой и обнял Савельеву за талию, — все едем к тебе, я готов.