Евгений Князев - Красный пассажир-2. Черный пассажир ‒ ритуальная чаша. Paint it black

В это время зазвонил внутренний телефон.

— Вера Николаевна, меня ни для кого нет, уехал…в Африку на сафари, да все что угодно… — Карпов бросил трубку, — аккуратность и педантизм этой Пендель однажды достанут меня окончательно.

Смагин отмахнулся рукой от сказанного и положил две своих ладони на восемь запечатанных пачек с долларами и закрыл глаза.

— Знаешь, Карпов, а от них идет колоссальная энергия и излучение, — Смагин открыл глаза и блаженно улыбнулся, — это дьявол из преисподние посылает нам зловещие сигнал. Сколько же пота, слез и крови на этих бумажках…?!

— Ладно, хорош философствовать, задание тебе ясно, — Игорь кивнул головой, — повтори.

— Доставить почту в поселок Елизово, фирма «х», взять расписку и в тот же день вернуться во Владивосток живым и невредимым.

— Молодец, — Карпов легонько хлопну зама по плечу, — как ты это сделаешь, меня не волнует, да я и знать не хочу. Вот твои десять процентов, — он бросил запечатанную пачку перед Игорем, можешь не считать, там все точно. Из нашей «волшебной комнаты» возьмешь капусты, сколько посчитаешь нужным, по возвращению улетишь на недельку в Штаты, отсидишься, где-нибудь в солнечной Майями, или Гонолулу, посмотрим, а Ольге и всем остальным скажешь, что опять полетел «бомбить» москалей в столице.

Игорь подпер голову кулаком и призадумался. Ему казалось, что план доставки денег на Камчатку он продумал до мелочей, но из опыта Смагин знал, что как только он выйдет из этого кабинета, все может перевернуться и смешать его, наперед продуманные планы, и придется на ходу импровизировать, а это у него получалось даже лучше, чем работать по, кем — то утвержденной схеме, что, как правило, заводило в тупик большинство хороших идей и начинаний. Главным аргументом его новой задумки было направить волчью стаю; бандитов, конкурентов и их людишек по ложному следу. Такая манера ведения дел в прошлом ему частенько помогала и давала свободу в действиях и полный обзор. Он со стороны имел возможность наблюдать за судорожными попытками врагов выйти на нужный след и мог спокойно отрабатывать любой новый вариант, которых у него было заготовлено с десяток на всякий «пожарный случай».

Игорь уже решил, что деньги повезет совершенно новый человек в крупном бизнесе. Все внимание агентов «вражеской разведки». Смагин сосредоточит на себя, ему не впервой было отбиваться от разного рода жуликов, бандитов, аферистов и чекистов. И делал он это играючи, даже с каким-то азартом, с непременной презрительной, иногда снисходительной улыбкой на его пухлых губах. От этой улыбки большинство «гиббонов», «орангутангов» и «горилл» от теневого бизнеса приходили в ярость и бешенство, они не могли никак понять своими куриными мозгами ход мыслей Смагина, не могли наперед просчитать все ходы. Ведь он работал не стандартно, не по правилам и не по понятиям, а сам по себе, и это вызывало, мягко сказать, раздражения у бывших рэкетиров, с серьезными и непоправимыми травмами головного мозга.

Наверняка про сделку с восьмьюдесятью тоннами меди, что сейчас пылилась на четвертом складе торговой базы, готовая к отправке в Китай, знали все, кому это положено было знать, начиная от алчных и вездесущих вечно нищих и жадных сотрудников ФСБ, кончая последней бандитской группировкой во главе со смотрящим по городу Владивостоку. В таких случаях они работали параллельными курсами, как бы соревнуясь, но учитывая, что дисциплина ФСБэшников сильно начала хромать, с введением в стране так называемой демократии, они, словно гиены в саване, занимали выжидательную позицию и набрасывались на добычу, когда она не могла оказать какое-то сопротивление, а бандитам, как грифам приходилось довольствоваться остатками, либо сидеть и молча наблюдать за пиршеством «российских силовых структур».

Смагин уже успел переговорить по старой памяти с Федулом, чтобы прощупать обстановку на флангах и направлении главного удара. Он невзначай затронул тему экспорта цветного металла, на что Федул усмехнулся в трубку: «Не парь мне мозги, Смагин, я в курсах по вашей теме, обещаю, встревать не буду, у меня других дел полно, но помочь не смогу, ты уж сам как-нибудь ситуацию разруливай…»

Смагин начал серьезную подготовку еще неделю назад и на сегодняшний день вся картинка операции уже была забита в его голове. Для начала он составил список кандидатов. Их оказалось девять человек. Путем долгого отбора за и против, будущий ложный «почтальон» остановил свое внимание своей старинной помощнице и бывшей подружке с «красного пассажира» Савельевой Галине. Последнее время девушка занималась, как было принято говорить у деловых людей, «рыбой» и частенько летала на встречи со своими поставщиками на Сахалин и Камчатку.

Она пару раз обращалась к Смагину за помощью, и он охотно помогал девчонке то в разборках с ненасытными рэкетирами, подключая бригаду Федула, то улаживал дела с федералами через своего кореша Чугунова, конечно же, не бескорыстно, но денег он никогда у Савельевой не брал, хотя она чуть не силком пыталась впихнуть ему в карман, свернутые в трубочку, сотенные купюры долларов.

«Не мельтеши, лапочка» — говаривал ей Смагин и целовал в пухлую щечку, вспоминая свои еще недавно такие пылкие отношения с Галочкой Савельевой, — когда-нибудь и ты мне сделаешь услугу…» И вот этот день настал. Смагин пригласил свою бывшую подружку на деловую встречу. Не смотря на такой официальное приглашения, Савельева с утра побывала у своего косметолога, в парикмахерской ей подравняли и освежили перламутровым «Estele» ее любимое «каре». В тот день всем хватило работы и маникюрше, и стилисту, и косметологу. В «Центральном» девушка подобрала себе новое итальянское платье из тонкой шерсти, которое подчеркивало все ее прелести верхнего и нижнего «этажей» и туфли на огромной в двенадцать сантиметров шпильке.

Этим вечером она во всей красе посмотрела на себя в зеркало, ей вдруг захотелось снова петь и безмятежно растрачивать жизнь, как это она делала каких-то пять лет тому назад, пока нужда не заставила ее заняться этим чертовым бизнесом с вонючей рыбой и вечной нехваткой времени на себя и личную жизнь. «Ну, берегись, Смагин!» — думала она, весело кружась перед зеркалом, но когда Савельева увидела своего бывшего возлюбленного в черной кожанке и потертых джинсах, с усталым измученным лицом, выходящим из заляпанного грязью «Круизера», она поняла, что любовь ушла безвозвратно.

— Игорь, что ты с собой делаешь, я не узнаю тебя, — Галина прикоснулась рукой к небритой щеке мужчины и достала расческу. — Немедленно приведи свои кудри в порядок, ты ведь с дамой, я сегодня целый день потратила, чтобы тебе понравиться, а ты за собой совсем не следишь. Что развелся со своей «родной», или деньги так тебя доконали.