Алексей Баев - Введение в человечность [СИ]

Никто меня не будил, а когда я проснулся, то оказался в кромешной тьме. Слева громко храпел Вася (его храп ни с чьим другим не спутать. Гремит, как трактор заведенный), справа жалобно и как-то по-детски посапывал Кабаков.

Я осторожно выбрался из бутылки и, подождав, пока глаза привыкнут к темноте, огляделся. Заметив тонкую щелочку под дерматиновой шторой, я приблизился к ней и почувствовал, как мое тело приятно обдало прохладным ветерком. Решив посмотреть в окно, я пробрался к стеклу и начал всматриваться в проносившиеся мимо контрастные ночные пейзажи. Мимо меня бежали черные, припорошенные белым снегом, освещенным тонкой серпообразной луной, корявые деревья. Изредка попадались фонари, еще реже можно было различить маленькие покосившиеся домики.

Я стоял у окна как зачарованный, наблюдая за успокоившейся на ночь жизнью и размышлял. Интересно, думал я, могут ли здесь, в бескрайних лесах жить тараканы? Или мы настолько крепко привязаны к человеку, что дальше мест его обитания ни в силах ступить ни единого шага? Почему?

Вчера ночью Вася говорил, что человек привык, чтобы все вокруг приносили ему какую-нибудь пользу. Но разве мы, тараканы, устроены иначе? Нет… То же самое… Мы совершенно не любим людей, но живем с ними, потому что иначе все бы давным-давно передохли от голода и холода. Человек приносит нам пользу, поэтому мы и не можем его бросить…

Странная штука получается. Неужели весь мир так устроен? Те, кто является паразитами для одних, на самом деле нужны другим… Интересно, а кому полезны тараканы? Нет, я не имею ввиду бега, когда насекомый моего вида действительно необходим человеку, чтобы зарабатывать на нем деньги. Я мыслю в глобальном масштабе… Вот, например, раньше я серьезно думал, что мы — санитары людского жилья. Эту мысль мне внушил Сократ. Но теперь-то я убедился, что люди смогут прекрасно обходиться и без нашего присутствия. А кто не может? Клопы, которым мы даем работу? Чушь, клопы вообще от нас не зависят! Они кровь пьют и только ради нее готовы плесень собирать. Тупые насекомые. Причем, самые тупые. И прожорливые…

Не может быть такого, чтобы тараканы никому не приносили пользы. Это ж не по законам природы! А она мудра, поэтому создала нас с какой-то целью. Но с какой? Вот вопрос, на который я должен искать ответ. И я не умру, пока его не получу.

А моя мечта? Стать чемпионом? Чушь! Это не мечта, а обычное стремление прагматичного таракана. Нормальная, человеческая цель… Какая-какая? Человеческая? Это ты произнес, Агамемнон? Неужели ты и впрямь становишься человеком? Нет! Это нереально. НЕ-РЕ-АЛЬ-НО! Противоестественно и дико, потому что тело поменять нельзя. Такой казус фанастичен, и старик Сократ чего-то, видимо, тоже в этой жизни не просек, раз не знает вещей столь очевидных…

Интересно, когда мы поедем обратно, морозы уже спадут? Увижу я Кремль? Господи, как мне хочется посмотреть на его великолепие… Помогали ли людям его строить наши предки, тараканы? Нет, мы ж только всем мешаем…

Я-боль-ше-не-мо-гу! Эти проклятые мысли точат мой разум, они мешают насладиться мне предстоящей победой. Бог мой, помоги мне стать таким, как раньше! Зачем ты привел меня в эту квартиру на Петроградской, зачем познакомил с Мушей?! Почему именно Олег, Васин сосед, нашел в своем компьютере этот треклятый инсектоспикер??!! На кой клоп нужно взаимопонимание между нами и людьми???!!! Не очеловечивай меня, Господи, ладно?! Оставь меня тараканом! Глупым и бесполезным насекомым существом, которое и хочет-то только одного — выигрывать бега и жить за своей стенкой, получая на завтрак кофе с лосьоном и свежие сырные крошки…

Что я несу?! Я боюсь? Чего? Того предчувствия беды, которое преследует меня уже почти два дня? Чушь, предчувствия бояться глупо! Беду всегда можно предотвратить. И никакая Судьба не в силах помешать это сделать. Слышишь меня, грозный бессердечный Бог, никакая!

Мы сами выбираем себе дорогу, а Ты только мешаешься под ногами, ставя на пути неожиданные стенки. Но запомни, Создатель мифический, любую стену можно обойти или перелезть! Не пугай меня своими проклятыми снами! Тебе скучно жить? Почитай книжки! Там много мудрого пишут! Что? Это Ты их написал?…

Неожиданно поезд тряхнуло, и я почувствовал, что говорю с пустотой. Или с самим Богом, который сейчас тоже здесь. Здесь? В нашем купе? Да, да. Здесь! А я его не могу разглядеть лишь из-за шторы, разделяющей нас… Нет, Агамемнон, ты просто сойдешь с ума, если будешь столько думать. Иди-ка ты спать. Утро вечера мудренее, как говорит твой Вася. А он все знает… Он почти как Бог.

Я слез с подоконника, выполз из-под шторы и вернулся в свою стеклянную «Путинку».

Бога не наблюдалось.

Жара, которая сморила меня вечером, бесследно растворилась. Наверное, златозубая проводница Марианна включила кондиционер. Воздух нашего дорожного кабинета был хоть и темен, но чист и легок, а стук колес мило убаюкивал…

Вот так… Вот так… Вот так…

Ни о чем не думай… Спи… Завтра тебя ждет долгожданная победа… Спокойной ночи, Агамемнон… Все будет в порядке… И никакой беды… Ты сам ее придумал… А Бог далеко, и ему никогда не было дела до какого-то рыжего таракана…

Удачи, Агамемнон! Завтра она тебе ох как понадобится…

Ох… как… Ох… как… Ох… как…

Труднообъяснимые странности начались еще до нашего прибытия в Йошкар-Олу. Марианна, принеся в купе дежурный утренний чай, на Олегов вопрос, на какой площадке будет проходить чемпионат России по тараканьим бегам, округлила глаза и удивленно произнесла:

— Ну-у, я о таком не слыхала. А что, он состоится в Йошкар-Оле?

— Ну-у, — ответил Олег, правда теперь он сам ничего не понимал, и емкое слово проводницы вырвалось у него непроизвольно.

— У вас телефон с собой есть? — спросила Марианна.

— Конечно! — воскликнул обрадованный подсказкой Вася и достал свой сотовый. Посмотрев на экран телефона, он констатировал факт. — Мы в зоне приема. Олега, давай сюда объявление, я звякну.

Кабаков вытащил из кармана мятую замусоленную газету и протянул ее Ферзикову.

— Да подождите вы! — рассмеялась проводница. — Еще только половина восьмого, никто в такую рань вам не ответит.

— Точно, — согласился Олег. — Все нормальные люди в это время еще спят. Кстати, Марианна, а у вас в городе дворец спорта есть?

— Конечно, — ответила проводница. — «Юбилейный», как и в вашем Ленинграде. Он недалеко от вокзала.

— А приличный?

— Ну-у…

— Кстати, а что за странное название у вашего города?

— Обычное… В переводе с марийского Йошкар-Ола — это Красный город.

«Красный?» — подумал я и тут же вспомнил свой сон, но сразу отмахнулся от нахлынувшего наваждения.