Игорь Савельев - Лицей 2018. Второй выпуск [антология]

В принципе, примерно так и вышло. Столкнувшись со страхом лицом к лицу, он тут же расколдовался и развязно заказал выпить ей и себе. А поскольку с напитками в заведении было не разогнаться (помимо пива в меню присутствовало саке, но даже узбечки не были в нем уверены), то почти сразу переместились в бар, который, как оказалось, тоже был в стекляшке, с другой стороны. В «освобождении от СПИДа» на основании одного только взгляда было нечто иррациональное, но дальше последовало два более четких аргумента, пусть и косвенных. Заикнувшись: «Тебя тут все знают» — и напомнив, как странно смотрели на них официантки «Шоколадницы», Олег выслушал неожиданно эмоциональную историю, как Газозу ложно обвинили в какой-то краже в этой кофейне, вызывали ментов и… И хотя маргинальность этого сюжета, казалось бы, не способствовала, Олег предпочел видеть другое: «ее тут все знают» не поэтому. А многословное возмущение, с каким она рассказывала, было едва ли не первой живой человеческой реакцией на внешний мир за всё их знакомство. И второе. Они выпили много. Он попытался трахнуть ее в туалете. Не на квартире, потому что в этот раз Юрец ночевал в Москве, да и сама Газоза, как ни странно, ничего не предлагала. Более того, поначалу вяло, заторможенно, она все активнее начала сопротивляться, а Олег далеко не сразу понял, что это не шутка или, там, игра. А когда понял, то предпочел смотаться, потому что ее, кажется, слышали. Когда он выскочил из бара в темную подворотню, где из люка натурально валил пар, как в злачных декорациях Голливуда, он сам себе казался героем, и то, с каким резиновым щелчком стянул гондон, тоже было «как в кино», хотя в кино такое не показывают. Газоза ему не дала (почему-то), и это могло ничего не значить. Но Олег предпочел понять ее отказ так: она не шлюха.

Назавтра он, похмельный, но воодушевленный, уехал в Тулу, и опять надолго, потому что там как раз взорвали какую-то машину, поймали каких-то людей, ввозивших в город пачки левых бюллетеней, и пошел совсем уж адский холивар.

Третий акт этой драмы разворачивался, может, через неделю или две: их кандидат с треском проиграл, они вернулись в Москву, нервничая, что не всё заплатят. Олег даже успел побегать по каким-то собеседованиям. Когда он вернулся в квартиру в один из вечеров, то прямо с порога увидел, как в кухне пьют чай лукавая, свежеобесцвеченная Газоза и гостеприимный Юрец. На лице которого весь вечер сменялись выражения изумления, брезгливости, заинтригованности. «Вот, девушка пришла к тебе в гости». ОК. Делая вид, что он не удивлен и всё в порядке, Олег долго разувался, прошел на кухню и налил себе чаю в контейнер из IKEA, потому что чашек было две.

Ситуация неприятная, учитывая закладушничество Юрца, но Олег почему-то понял, что это не какой-то шантаж, развод или что-то. Газоза сияла. Она любила удивлять или думать, что удивляет. Ставить мужчину в тупик. Взрослого мужчину. Когда было надо, она изображала детскую непосредственность и хлопала тяжелыми ресницами почти с издевкой: ага, запомнила дорогу, а что ты не приходишь?.. По торжествующей улыбке он сразу понял, что бояться нечего, но прихлебывал чай через уголок контейнера загадочно-сумрачно, потому что этого требовал сегодняшний расклад ролей.

«Ты с ума сошел?! — вещал Юрец в коридоре трагическим шепотом. — Где ты ее взял?! Она хоть совершеннолетняя? Да?.. А паспорт ты проверял?..»

Положим, что ей нет восемнадцати, Олег и не сомневался. Когда девочка косит под взрослую девицу, это очень заметно.

Этой ночью было много бестолковой возни, да к тому же лубрикант, которым они перепачкались с ног до головы, оказался ароматизирован какой-то малинкой, и Газоза ныла, что ее сейчас стошнит от этого запаха, и что у него пальцы воняют этой дрянью, и чтобы он убрал их от ее лица. И, конечно, дальше говорить не могла, потому что сразу приняла их в рот. Утром на кухне она сказала ему: «Ты гребаный извращенец!», Олег видел, как Юрец чуть не поперхнулся чаем, и был доволен.

Их странные встречи продолжались месяца два — иногда с большими перерывами. Раз они гуляли по ВДНХ. Олегу почему-то очень хорошо запомнилось. Был будний день, то есть там почти никого не было, и дикий промозглый ветер, от которого разболелись уши. Так что Газоза одалживала ему свои меховые наушники. Пытались есть горячую кукурузу, креатив мэрии, но это оказалось неудобно. Они приехали без ясной цели. Олегу в перспективе надо было в Останкино, Газоза увязалась за ним. Заходили в павильоны погреться, дошагали до ракеты. Олег зачем-то рассказывал про Гагарина и про «Восток».

Все понимали, что это не может тянуться вечно. Впрочем, что там думала Газоза, неизвестно: Олег многого, даже элементарного о ней так и не узнал. Юрец регулярно подбивал его: «Вон ее сумка, пока она в душе, залезь, найди документы, посмотри, сфоткай». Юрец регулярно зудел: «Господи, что вас вообще может связывать?! Ты посмотри на нее!» Когда-то давно Олег сидел в коридоре ветеринарной клиники, и там был креативный плакат. Реклама противозачаточного средства для собак. Огромный дог держал в зубах розу и склонялся к крохотной болонке. И слоган: «Потому что некоторые вещи не должны случиться».

Раз или два Юрец пытался заикнуться на тему «А как же Арина?» — и получил ласковый, но сильный втык в мягкое под ребро и совет не вмешиваться в чужие семейные дела. И уж точно не раз занудливо развивал тему: «Мы совсем ничего о ней не знаем, а здесь наши вещи, я тоже рискую. Если что, где искать?» И накаркал.

На самом деле, несмотря на то, что прошло несколько лет, Олег так и не был до конца уверен, что это дело рук Газозы: пропажа планшета, кредитки, каких-то денег и еще, там, по мелочи. Тогда наступило какое-то дурное время, он устроился на «Спас», встречаться стали реже. Конкретно в те дни на кухне взорвалась колонка — к счастью, не газ, а водопроводная часть, трубки забились накипью, но разворотило все это хозяйство не хуже, чем от газового взрыва, и по квартире шастали рабочие. Может, вещи пропали тогда. Это понять сложно, потому что хватился Олег не сразу. Тот планшет он не каждый день доставал. Притащил еще из Барнаула. Бестолковая вышла какая-то история. Кредитку заблокировали, ею никто не успел воспользоваться, и неизвестно, пытались ли. Но Газоза действительно не брала трубку, а потом и отключила номер; в стекляшке Олег больше никогда ее не встретил, а ведь хотел просто спросить. Юрец торжествовал, но Олег так и не заставил себя испытать злобу или досаду: дура, зачем?..

Наверное, всё так совпало и она просто уехала в Питер, она говорила об этой внезапно проклюнувшейся мечте в их последние встречи, но Олег уже не помнил, что именно ее там привлекло. Что-то ведь было конкретное…