Люсинда Райли - Семь сестер [litres]

Шаткой походкой он приблизился к столу, на котором горничная оставила для него графин с водой, взял его и с жадностью осушил почти до самого дна, чувствуя, как жажда понемногу отступает. Потом направился в крохотную ванную комнату рядом с номером, включил душ и с наслаждением подставил голову под прохладные струи воды. После душа насухо растер тело полотенцем, чувствуя себя немного посвежевшим после сна. Снова вернулся в спальню и широко распахнул ставни на окнах.

Минувшей ночью, когда Лорен прибыл в отель, в котором ему порекомендовал остановиться сеньор да Силва Коста на то время, пока он не подыщет себе постоянного жилья, было уже очень поздно и слишком темно, чтобы начинать разглядывать окрестности. Но, когда Лорен укладывался в постель и потом, уже лежа в кровати, он явственно слышал шум прибоя. Следовательно, океан где-то совсем близко, рядом.

Зато утром… Какой потрясающей красоты вид предстал перед его взором сейчас! Внизу прямо через дорогу раскинулся великолепный пляж, которому, казалось, нет ни конца ни края. Никогда еще в своей жизни Лорен не видел подобной красоты. Растянувшаяся на много километров полоса чистейшего золотистого песка. В столь ранний час пляж был еще безлюден. Только двухметровые волны с ревом устремлялись к берегу, орошая его своей белоснежной пеной.

Зрелище завораживало и холодило кровь. В свое время Лорен с удовольствием плавал в Средиземном море, когда их семья переезжала в фамильную летнюю резиденцию неподалеку от Сент-Рафаэля. Ему и сейчас уже не терпелось выбежать из отеля, пересечь дорогу и очутиться на пляже, чтобы с головой окунуться в океан. Но вначале все же следует расспросить у местных, не опасны ли здешние воды для купания. Вдруг тут водятся акулы или какие другие хищные рыбы, нападающие на людей? Недаром перед отъездом из Парижа все друзья в один голос предупреждали его, что в тропиках нужно быть особенно осторожным и предусмотрительным.

Даже сам здешний воздух показался ему необычным, насыщенным какими-то новыми для него экзотическими ароматами. Как и большинство его соотечественников-французов, Лорен никогда не испытывал особой тяги к дальним странствиям. А зачем? Французский климат с его плавным переходом от одного времени года к другому удовлетворял любые запросы. Тут тебе и заснеженные вершины Альп, от созерцания которых дух захватывает, и цветущие долины юга Франции с их живописными пейзажами и прочими красотами.

Но стоя сейчас у окна и созерцая все великолепие, представшее перед ним, Лорен впервые устыдил самого себя. Как можно быть таким самоуверенным, утверждая, что ни одна другая страна не может предложить ему ничего нового и интересного?

Нужно как можно быстрее начать знакомиться с Рио. Но вначале он должен встретиться с Эйтором Леви, который как главный прораб отвечает за сооружение памятника. Тот оставил для него записку внизу, в которой предупреждал, что приедет встретиться с ним в одиннадцать утра. Голову и руки Христа уже успели разгрузить еще вчера вечером, после чего грузовое судно отбуксировали в главный порт. А все фрагменты будущей статуи разместили на открытой площадке рядом с пирсом. На этих землях располагалась небольшая ферма месье Леви. Лорен надеялся, что все хрупкие детали сохранились в целостности, благополучно преодолев долгий вояж. На протяжении всего путешествия он четыре раза в день проверял прочность и надежность креплений. Сейчас оставалось лишь молиться и верить в то, что и разгрузку они тоже перенесли без потерь.

Лорен начал одеваться и тут же обнаружил, что все ноги сплошь покрыты небольшими покраснениями круглой формы. Да уж, подумал он, слегка почесывая укусы и натягивая на себя брюки, москиты славно постарались минувшей ночью. Попили его кровушки досыта.

Спустившись вниз, в ресторан, чтобы позавтракать, Лорен увидел целую выставку экзотических фруктов, выложенных на длинном столе для угощения гостей. Названий большинства фруктов он не знал, но перепробовал все подряд, твердо вознамерившись приобщаться к новой для него культуре всеми возможными способами. Потом съел кусочек восхитительно пахнущего пирога, еще не успевшего остыть после печи. Официантка подала ему горячий крепкий кофе, и Лорен с наслаждением выпил его, искренне обрадовавшись тому, что хоть что-то в Бразилии такое же, как у него дома.

Ровно в одиннадцать часов он направился в вестибюль. Какой-то мужчина стоял у стола и смотрел на часы. Правильно предположив, что это не кто иной, как месье Леви, Лорен подошел к нему и представился.

– Добро пожаловать в Рио, сеньор Бройли, – обратился к нему мужчина на весьма приличном французском. – Как прошло плавание?

– Все было очень хорошо и удобно, благодарю вас. Освоил кучу карточных игр, а еще матросы научили меня всяким непристойным шуточкам и соленым анекдотам, – улыбнулся в ответ Лорен.

– Вот и отлично. Машина ждет нас на улице. Сейчас едем прямо ко мне на фазенду.

Проезжая по улицам города, Лорен с удивлением отметил про себя, что Рио-де-Жанейро производит впечатление вполне современного города. Напрасно учитель подшучивал над ним, плел всякие небылицы о Рио. Дескать, все жители Рио – это аборигены, которые бегают по улицам голышом, швыряются копьями и пожирают младенцев. Город как город, вполне себе цивилизованный и ничем не отличающийся от любого европейского города, к примеру, в той же Франции.

Правда, бросалась в глаза смуглолицесть местных жителей, зато они щеголяли в одежде, словно под копирку сделанной с фасонов французской моды. Ближе к окраинам города Лорен заметил справа от себя огромное скопление трущоб.

– Это наша фавела, – пояснил ему Леви, заметив, как Лорен пристально разглядывает трущобы. – К великому сожалению, народу здесь живет много.

А вот в Париже, подумал про себя Лорен, бедные практически не видны, там они искусно растворены в основной массе горожан. Не то что здесь, где богатые и бедняки отделены друг от друга, можно сказать, непроходимым рвом.

– Да, сеньор Бройли. – Леви словно прочитал его мысли. – У нас в Бразилии так: если ты богат, то очень богат, а если беден, то… умираешь с голоду.

– Вы португалец, месье Леви?

– Нет. Моя мать – итальянка, отец – из Германии, а фактически я – еврей. У нас здесь настоящий плавильный котел, в котором варятся люди самых разных национальностей. Впрочем, португальцы по-прежнему считают себя самыми истинными бразильцами. А вообще-то тут полно иммигрантов из Италии, Испании, конечно, из Африки. Когда-то португальцы привозили сюда большое количество рабов из Африки, чтобы те трудились на их кофейных плантациях. В наши дни усилился приток японцев в Рио. Каждый стремится в Бразилию в поисках счастья, мечтает откопать здесь свой горшок с золотом. Кому-то действительно везет, но большинству, к сожалению, нет. Многие из этих людей кончают свою жизнь в трущобах, в той самой фавеле, которую вы только что видели.