Александр Григоров - Знать [СИ]

— Что поделать. — Карп Наумович махнул руками в театральном жесте. — Поломки, ремонты. Зимой это часто бывает, городские службы делают все возможное.

Они и вправду делали все возможное, чтобы аварии случались чаще, а устранение длилось как можно дольше.

— Пожалуй, пойду, — засобирался профессор.

Он только сейчас понял, что сидит в верхней одежде, а от заснеженных ботинок на полу расплывается лужа. Ее вид окончательно сконфузил Николая Вальтеровича — нагадил в помещении, как шелудивый пес. Вскочил и, поджав хвост, метнулся к двери.

— Погодите, — удивился спешке Несусвет, — вам нужно подписать договор о выделении средств ИНЯДу. Второй транш пойдет завтра. Соберитесь, Николай Вальтерович, вы сам не свой.

— Я же не могу подписывать…

— Почему? Сегодня трудовой коллектив заключил с вами новый договор на год, с повышением зарплаты. Вы снова директор. Кстати, это не мешает вам по-прежнему состоять в знати. — Несусвет подмигнул. — Вы же гонимый властью и претерпевающий от нее.

Он подал Бронскому авторучку и с деланой задумчивостью добавил:

— А третий транш будет, как только примем захватчиков ИНЯДа и их главаря.

Подписать…

Превозмогая непослушание ног, Бронский приковылял к столу, взял ручку с золоченым пером и долго примерялся к бумаге. Орудие норовило выпасть, но профессор совладал с нервами и поставил размашистую закорючку.

Развернулся и опрометью пошел на выход.

— Нужно на всех страницах, — ударил в спину голос Карпа Наумовича.

Бронский остановился, перевел дыхание и повернулся по-строевому, на пятке.

Четким шагом приблизился к подносу, хватанул чаю, прямо из пиалы заел текучим медом и решительно двинулся обратно на передовую.

— Ein Mann sterben kann… а одной не миновать.

Бумаги подписывал чуть ли не с закрытыми глазами. Так в детском саду едят манную кашу с комочками — полезную, но невкусную…

…Всю дорогу в автобусе до ИНЯДа Бронский представлял, как деньги придут на счет, он обналичит их, бросит в лицо Несусвету и его помощнику с воровской внешностью. Сгребет — и в рожу! Потому что нечестно доводить институт до обнищания, а потом пользоваться директором, как проституткой, которая мечтает: потерплю немного, заработаю и заживу по-человечески.

Выйдя из автобуса на конечной, Николай Вальтерович преодолел полосу препятствий из снежных брустверов, талой воды и дорожной грязи. Пробрался к входу в институт, перебежкой миновал двери бухгалтерии, юркнул в кабинет. Отдышался, глядя на узорчатые замороженные стекла. Изо рта шел пар — с декабря институт отключили от отопления. Половину сотрудников пришлось уволить в первую волну реформ, еще четверть — во вторую. Часть уволилась сама, устав тратить зарплату на простуду. Осталась кучка, которой некуда бежать.

Николай Вальтерович достал из шкафа бутылку и стакан. Дунул в него, налил половину.

Выпил.

Жизнь стала чуточку проще, пейзаж за окном прояснился, несмотря на ранние сумерки. Желание бросаться деньгами в чиновников показалось забавным.

Три человека вышагивают по тротуару — широко, чтобы «случайно» толкнуть прохожего. Из-под затертых курток к земле стремятся спортивные штаны, обрываясь у лодыжек кроссовками.

Трое идут в тишине, сплевывая и дымя сигаретами.

— Эй, мужик, стой! Дай позвонить. Не ломайся, я только посмотрю. Нормальный аппарат. Мужик, слушай. — Главный из трех, Тоша Гвоздь, достает бумажку и читает: — Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катеров.

— Катетов, — поправляет дядя в дубленке.

— Ты, короче, не умничай. А телефон твой я забираю. Как чего? Нравится он мне.

Прохожий пытается вернуть телефон, получает несколько ударов и лежит на снегу.

— А ты с какого района? А тут что делаешь? А знаешь, что дельфин — это не рыба, а млекопитающееся? А мне пофиг, что «-щее». Шапка у тебя хорошая. Дай примерить.

На декабрьском ветру холодно старичку идти домой без шапки. Ничего, добредет, болезный.

— Пацаны, закурить есть? — задает риторический вопрос Тоша. — А чего так дерзко разговариваете? Стоять, мы вас не отпускали.

Из трех таких же по возрасту пацанов вперед выходит один — в ярком, при свете луны, пуховике и джинсах с низкой «мотней». На ногах — стилизованные сапоги-кеды. На голове — теплая бейсболка, сдвинутая козырьком на бок.

Двое остаются сзади — хлипкие отличники.

— Ну, чего ты хотел? — спрашивает мелкий у спортивной троицы.

— Во-первых, — Тоша морщится, вспоминая наскоро заученный текст, — это… Плутон больше не планета на солнечной системе.

Бейсболка кивает. Бежать бы ее хозяину, но он стоит, не чувствуя угрозы.

Сейчас научим уважать силу.

— Во-вторых, я смотрю у тебя плейер нормальный. Дай послушаю.

Без тени смущения пацан снимает наушники, достает коробочку и протягивает. Гвоздь принимает дар и хочет натянуть малому козырек на лоб, но бейсболка выскальзывает.

— Ну все, чешите отсюда, — приказывает Тоша.

— Ты же послушать хотел? Послушай и верни.

Спортивная тройка регочет. Чокнутый попался, на голову слабый.

— Чеши, говорю.

Один из отличников спокойно, будто ничего не произошло, произносит:

— Извержение вулкана Парикутин продолжалось девять лет.

Второй добавляет:

— «Столетняя война» длилась сто шестнадцать лет.

А тип в бейсболке молча отходит в сторону.

Такого удара Гвоздь не пропускал со времен начальной школы, когда на спортплощадке его били старшеклассники за украденную пачку сигарет.

Пока лидер на коленях восстанавливал дыхание, друзья бросились на ботанов. Наткнулись на невидимую стену и упали рядом с Тошей.

— На Северном Полюсе сто восемьдесят шесть дней в году не видно солнца, — во второй раз выкрикивает отличник.

Трое в спортивных штанах больше не пытаются встать.

Парень в ярком пуховике подходит к Гвоздю, берет из ладони плейер с наушниками.

— Домен Антарктиды — точка aq. — Тоша закрывает голову руками. — Кто тебя надоумил прикрывать грабеж вопросами о Плутоне?

Гордый Тоша и лежа не хочет проигрывать. Думает: промолчать или соврать хилому салаге, до которого очередь еще дойдет. Но язык не поворачивается врать.

— Гоша Смык позвонил, — выдавливает Тоша, — сказал: собирать пацанов, пройтись по району и позадавать вопросы. Что соберем — все наше, менты в курсе.

Гвоздь достает из кармана мятый листочек с вопросами. Изучив содержимое, хозяин бейсболки усмехается и сует лист Тоше за пазуху.

— Читай, читай. Может пригодиться.

Отличники уходят в вечернюю темень, забрасывая на плечи рюкзаки с отобранным скарбом. Их выбросят под двери ближайшего отделения варты.

Таких компаний по району ходит несколько. Эта, под руководством Ростислава Птицына, сформировалась первой, в начале недели, — для защиты населения от подставной знати. Как говорится, подобное лечат подобным.