Александр Григоров - Знать [СИ]

— Одними деньгами гениев не воспитаешь, — как бы сама себе сказала Яся. — Вы помните, с какого момента в школе начали появляться одаренные дети?

Директриса задумалась, морща лоб и сдувая челку.

— Да, да, конечно. Пять лет назад к нам пришел новый учитель младших классов. Редкая профессия для мужчины. Честно говоря, специального образования у него нет, но мы действовали согласно распоряжению за номером…

— Я могу видеть этого учителя?

Дом находился на дальнем конце поселка. Директриса отрядила провожатого, завхоза и по совместительству учителя труда. Молодой парень, без намека на алкоголизм.

— Он, когда рассказывает, слушаешь, как привязанный. Ну и дети, понятно, тянутся. А они ведь, если сначала заинтересовать, потом сами докапываются. Меня вот плотничать никто не учил, я за дедом наблюдал и увлекся.

Проехали мост через речку, дорога ушла в лесок и вынырнула к садам.

— А потом взрослые потянулись, родители. Что за учитель такой, от которого дети в восторге? Ну и появились кружки, секции. Потом закон приняли о зарплатах для сельских учителей. Если призвание с деньгами совпадает, это здорово. Правда, курсы пришлось окончить, меня же педагогике никто не учил.

Улица сплошь из новых домов. Видно, что хозяева обживаются. Провожатый остановил машину у забора, вышел и крикнул по деревенской привычке, не стуча в дверь:

— Рёшик, выходи. Гости к тебе.

Пили чай с липой. Молча. Оператор намечал точки, провожатый рассказывал о том, чему его не учили, а Яся рассматривала Игоря.

Похудел, стал жилистым и загорелым, мужественность проявилась в полной красоте. Движения плавные и властные, подносящая чашку ко рту рука готова в любой миг сжать кулак и раздавить в черепки. Взгляд спокойный, но пронзительный — опасный для здоровья и необходимый для него же.

— Думал, не найду? — спросила Яся в иной тональности, нежели вещал завхоз.

— Нет, — ответил Рёшик, — рано или поздно плоды выдали бы садовника.

— Я опубликую интервью, тебя захотят видеть в Столице.

— Жаль бросать благодатное место.

— Там больше возможностей.

— И врагов.

Речь завхоза достигла крещендо и все-таки захлестнула партию Звоновой:

— А самое интересное — насосная станция заработала. Ее отключили лет десять назад, мы с ведрами мучились. И вдруг — завертелась! Думали, выкупил кто. А потом англичане доказали, что мы всей школой эту станцию и запустили. Я на полставки смотрителем пошел. Возни немного, деньги не лишние. У меня отец там работал, я маленьким бегал к нему смотреть. Но чтоб специально — никто не учил…

Взгляды Яси и Рёшика снова встретились.

— К тебе вернулась сила?

— Раньше я ею рубил дрова, а теперь грею души.

Яся подняла от груди фотоаппарат и сделала снимок. Свет хорошо лег…

После интервью Пользуна одолели гости. С тяжелым сердцем он покинул Приблуды и вернулся в Харитонов. Электронный ящик не вмещал предложений о сотрудничестве. Но Рёшика заинтересовало только одно письмо на английском.

«Здравствуйте, Игорь. Так получилось, что я с вами знаком, а вы со мной — нет. Я следил за вашей деятельностью и участвовал в бою за институт. Слежу за событиями в вашей стране после прихода новой власти. Приветствую многие решения, но мне кажется, не все они направлены в нужное русло. Власть не может все делать правильно, поскольку состоит из не совсем правильных людей. Значит, слово за гражданами. Уверен в вашем просветительском таланте, поэтому предлагаю возглавить местный филиал „Оупенинга“. Думаю, начнем с технического вещания на частоте канала „Клик“. Если согласны, вопросов с его покупкой не будет. Жду ответа. Начальник отдела спецпроектов Браун Хартсон».

Только Рёшик прочитал письмо, как раздался телефонный звонок.

— Привет, слышала, ты в Харитонове? Я к родителям в отпуск приехала, — отчеканила Яся, будто озвучила врезку к статье. — Сходим в оперу? А потом в ресторан? Там хороший ресторан.

Рёшик оторвал от уха трубку и посмотрел в окно, из которого открывался вид на зеленый дворик в спальном районе. По радио крутили песню Сергея Белого — старую, в новой обработке. Пользун услышал только концовку:

2010–2015